Книга Глобальный кризис. За гранью очевидного - Саймон Долан

Сегодня доминирует «экономизм», при котором важно только то, что имеет экономическую ценность. Экономизм как идеология, причем искусственно навязанная, основывается исключительно на алчном стремлении к получению наибольших материальных благ. Подобное мышление часто характеризует последний этап развития цивилизации. Очевидно, что это признак конца капитализма, как мы видели в прошлом веке.

Капитализм, получивший полную свободу, без какого– либо вмешательства в скором времени привел бы к чудовищным результатам – появлению гигантских монополистических компаний, чрезмерной эксплуатации рабочего класса, росту преступности и власти черни. Он уничтожил бы свою собственную основу – свободный рынок.

Иногда мы забываем, что деньги и капитал – всего лишь суррогаты, замещающие ценности. Они дают доступ к товарам и услугам, но сами по себе – бесполезны! Люди, одержимые деньгами и капиталом, обманывают себя. Они живут ненастоящей, суррогатной жизнью, которая не имеет никакого смысла.

Если посмотреть на нашу экономическую деятельность, на товары и услуги, которые мы производим и продаем, напрашиваются такие вопросы: «Они делают нас счастливыми, здоровыми, добрыми, облегчают нам жизнь?», «Они улучшают качество нашей жизни?»

Это настоящая проверка ценностей. Мы полагаем, что мир спасут только экономические ценности. Но пора задуматься, чего стоит такое «спасение»?

Когда человек формулирует свой взгляд на мир, то получаются либо теории, либо идеологии, либо просто предрассудки. Это три общепринятых метода восприятия действительности. Теории используются в научном контексте, а идеология – в политической или религиозной среде. В повседневной жизни мы обычно довольствуемся предрассудками. Все они, оказывая огромное влияние на общество в целом и каждого человека в отдельности, служат основой для создания утопий.

После развенчания последней крупной идеологии – коммунизма – никто не стремится к новым утопиям. Утопия – общая мечта об идеальном общественном строе. Это недостижимое видение, но противоречие между реальностью и недостижимой мечтой порождает невероятную силу, способную изменить мир. Подобные явления – и с положительными, и с отрицательными последствиями – происходили неоднократно в нашей истории.

По сути, утопия подобна науке, искусству или религии, поскольку сама по себе она не несет обществу ни вреда, ни пользы – все зависит от ее применения. Самые благородные идеи могут превратиться в кошмар для целых народов или континентов. В качестве примера можно привести Римскую католическую инквизицию или «принудительное обращение» Нового Света, начатое Колумбом.