Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 33
19.15. Оповещение от заказчика до сих пор не поступило. Оставили рассмотрение на завтра? В его душе бурлило нетерпение. Моллой понял, что не хочет в этот вечер забиваться в привычную каменную клеть квартиры. Он просто не сможет ничем себя занять, пока не узнает результат. Принят или нет? Чтобы хоть как–то отвлечься, он полистал в коммуникаторе рекламу развлекательных заведений. Многие ставили запрет на эти навязчивые рассылки, но иногда там можно было зацепить пару РМ за потребительскую активность, и Моллой заставлял себя старательно штудировать предложения бульварных зазывал:
«Паб «Лестница вверх» ждет гостей! Поднимаясь по лестнице вверх, всегда найдется время присесть на ступеньку и окинуть взглядом пройденный путь! Задержитесь у нас на минутку, прежде чем продолжить свое движение!»
Как будто специально для него написано – у Моллоя даже сердце екнуло. А вот и вывеска этого кабачка – как раз напротив выхода из подземки. «Лестница вверх». В пограничном состоянии стресса люди часто совершают необдуманные поступки. Отбросив сомнения, он нырнул в небольшой бар. Сегодня он будет расточителем и презренным мотом.
Бармен приветливо поздоровался, повернул новому посетителю экран меню. Моллой быстро пролистнул дорогие блюда. Его внимание привлек легкий салат, а также большой стакан тыквенного сока. Разве вчера он не слушал отчет магистрата о рекордном урожае тыквы в их провинции? И коммуникатор тут же подтвердил его догадку, выдав сообщение о поступлении 1 РМ за поддержку экономики региона. А плата за ужин составила всего на всего скромных 37 РМ. Недорого, подумал Моллой и дал себе обещание время от времени пользоваться услугами этого заведения. Стоя с подносом в руках, он обвел взглядом оживленный зал. По случаю вечернего часа свободных мест почти не осталось. Был не занят в столик в углу, но рядом с ним некстати расположилась шумная компания «дельт». Они громко обсуждали перипетии спортивного матча, размахивали руками, спорили о чем–то, не обращая внимания на тревожные оранжевые огоньки своих дисплеев.
«Наверное – пьяны» – подумал Моллой и направился к сидевшему за кружкой пива лысому старику. Несмотря на небритость, он производил более приятное впечатление, чем буйная группа в углу.
– Я могу присесть?
– Сделайте одолжение! – ответил тот чуть заплетающимся языком.
Моллой скривился, когда увидел на его лацкане индекс «Е» – «эхо», но развернуться было бы уже невежливо. Министерство социальных взаимоотношений не оценит. Какую работу выполняли «эхо»? Самую простую, что требовала минимальных умственных усилий, поскольку классы социума – это прежде всего шкала интеллекта и только потом, как следствие – уровень благосостояния.
– Судя по индексу, вы подвизаетесь на ниве умственного труда, – сосед по столику кивнул на воротник Моллоя и неторопливо пригубил свое пиво. Он не спрашивал, а скорее утверждал. Пальцы у него слегка подрагивали.
– Да. Занимаюсь архитектурным и математическим моделированием социальных объектов. Просчитываю сразу максимум параметров. Могу, к примеру, спроектировать небольшой спальный район или курортный «арриал», – осторожно сказал Моллой, стараясь быть дружелюбным.
– Как интересно.
– А–а–а, вы? – поинтересовался Моллой.
– Я изучал этос, – обронил незнакомец, потом вымученно улыбнулся и выдавил. – В прошлом.
– Что – то связанное с социологией?
– Можно и так сказать. А еще можно уточнить, что среди гнилых яблок всегда небольшой выбор, – туманно пояснил сосед по столику.
Он воинственно уставился на свою кружку, икнул, виновато прикрыв рот ладонью, потом вдруг поднял ее и в едином порыве, опустошил досуха. После чего тут же заказал другую – через меню коммуникатора. Тот ответил трелью рубиновых сигналов. Плохой признак. Так общественные институты реагировали на вопиющие нарушения. Моллой испытывал непреодолимое желание смыться.
– Мои труды были признаны неактуальными. Скажу больше – вредными, – с этими словами пожилой мужчина ухватил принесенный официантом бокал за влажный бок и едва не выпустил из рук. Пенные брызги разлетелись по пластиковой столешнице.
– Святые угодники, – пробормотал он, вытирая капли рукавом комбинезона. – Меня зовут Рими.
– Моллой.
– Рад встрече. Скажите, вы кому–то нужны? Кто–то счастлив от того, что вы есть? Или вам пока, в силу собственной молодости, не приходилось задавать себе такие вопросы?
– Признаться…, – начал сбитый с толку Моллой.
– А мне вот пришлось, – перебил его Рими. – И я не пожелаю никому оказаться в моей шкуре. Вы знакомы с работами Дюфора?
– Разумеется.
– Ну, конечно. Кто же из нас не знает апологета нынешнего порядка. Так вот я попытался рассмотреть альтернативные возможности шкалы общественных ценностей, – Моллой отметил, что голос его собеседника окреп. Видимо он не был в таком сильном подпитии, как показалось на первый взгляд.
– Позвольте, а зачем?
Старик важно откашлялся, как если бы выступал перед аудиторией:
– Философский вопрос. Мы обязаны рассматривать разные варианты, чтобы не скатиться в догматизм. Веками бытовала денежная система, как универсальный эквивалент товаров и услуг. Теперь, благодаря Дюфору, ее сдали в архив. Люди вынуждено зарабатывали деньги, и это было признано несправедливым. Теперь – все наоборот и мы, наемные рабочие выступаем продавцами. Продавцы своего ума и времени, как реализации первого. А государство и частные корпорации – покупают наши способности. «Любая экономия сводится к экономии времени». Так считал Карл Маркс. Но чтобы грамотно распорядится временем, нужен интеллект. Он и стал отправной точкой нового порядка. Наш разум был инвентаризирован, раздроблен и превращен в платежную систему. Каждое действие человека теперь получает материальную оценку в плане разумности. Не желаете закурить? Правильно – пачка сигарет стоит пятьдесят «Пэ–эМ», да еще на нее накрутятся штрафы от всевозможных департаментов и министерств. Курить теперь очень глупо. А если бы табак рос в окрестностях нашего города и за него поступали дотации, тогда как?
– Все равно не стал бы, – осторожно сказал Моллой.
– Было бы странно услышать иной ответ от продвинутого «браво», – теперь оседлав привычную тему, Рими окончательно протрезвел. Его глаза приобрели ясность, возвратилась четкость движений. Только в глубине зрачков у старика таилась усталость загнанного животного. Было в нем что–то надрывное, Моллой буквально сутки назад сам находился в аналогичном состоянии и поэтому остро его прочувствовал.
– Я изо всех сил старался представить свое оригинальное прочтение процессов. Очень старался. Но не преуспел. Попытка усомниться в целесообразности отцифровки общественных ценностей оказалась моим Ватерлоо. Жаль… Уже понятно, что одним разумом они не ограничатся. Добро, Зло. А сколько именно единиц Добра или Зла получено или израсходовано? Понимаете, куда идет система?
Моллой отшатнулся, зажав рот рукой. Кто этот безумец? О чем он думает, произнося подобные речи?
Ознакомительная версия. Доступно 7 страниц из 33
