— Кажется, я должен извиниться за свой приезд в столь неурочное время, мистер Квинливен, — несколько отстраненно сказал он, обращаясь к Брендону. — Но я, разумеется, не имел причин ожидать, что по истечении двенадцати месяцев он окажется такой неожиданностью. Не мог я ожидать и того, что с вашей матушкой случится несчастье, которое, как мне кажется, не имеет отношения к тому факту, что она до сих пор не покинула этот дом.
— Если вы думаете, что это обман, то ошибаетесь! — с горячностью воскликнул Брендон. — Она на самом деле упала с лестницы всего пару часов назад! У нее сейчас доктор.
— Уверяю вас, — все тем же невозмутимым тоном произнес гость, — я не сомневаюсь в правдивости ваших слов. В любом случае нам нет причины препираться дальше. Возможно, я мог бы поговорить с кем-нибудь из ваших старших родственников… Кажется, у вас есть дядя?
— За ним пошлют, но сейчас его нет в доме.
— Тогда, может быть, с управляющим?
— Нет… в данный момент его тоже здесь нет, — вынужден был признаться Брендон.
— Вот как? Но может, вы за ним пошлете?
— Он… он уволен и, должно быть, пьян, сэр! — Брендон залился краской стыда от необходимости делать такие признания.
Брови Шеннона поползли вверх.
— В таком случае, может быть, мы сядем с вами и немного поговорим, если вы не заняты более важными делами, — предложил он.
— О нет… разумеется, нет, — запинаясь, пробормотал Брендон. — Пожалуйста, сэр, присаживайтесь! Я позвоню, чтобы принесли чего-нибудь выпить.
Он потянул за веревочку колокольчика и умоляюще посмотрел на Джорджину. Она поспешила ему на помощь и со светской учтивостью обратилась к Шеннону:
— Вы должны извинить беспорядок в доме, сэр. Но вам не стоит удивляться этому; как вы заметили, моя тетя уже полностью собралась для отъезда в Крайторн, когда с ней случилось несчастье. Вы позволите мне предложить вам отправиться в здешнюю гостиницу, где, я уверена, вам будет вполне удобно, пока в доме подготовятся к вашему приему.
Она изо всех сил старалась подражать светскому тону бабушки, но ее раздражало, что на невозмутимого гостя он не произвел никакого впечатления.
Его ответ не удовлетворил ее.
— Прошу прощения, — ответил Шеннон холодно и резко, — но это как раз то, чего я не намерен делать, мисс Пауэр, по крайней мере до тех пор, пока не буду уверен, что в этом доме есть кто-то, кто способен управлять им и имением в целом. У меня создалось впечатление, что земли в полнейшем запустении. А теперь, как я вижу, и в самом доме царит беспорядок.
— Это не ваше дело… — гневно взорвался Брендон, но тут же смолк. — Черт, вы правы, так оно и есть, — признал он, снова краснея, — но… но мой дядя…
Он был прерван появлением Хиггинса.
— Вы звонили, сэр? — нарочито услужливо спросил дворецкий, когда Брендон в изумлении уставился на него.
А посмотреть было на что. Хиггинс, воспользовавшись хаосом в доме и, видимо, из сочувствия к неприятностям своего приятеля Малквина, позволил себе отведать мадеры, которую ему было поручено упаковать для отправки в Крайторн. Его рыжие волосы торчали во все стороны, а развязность внушала отвращение.
— Может, вам будет интересно узнать, господин Брендон, — начал он, в то время как пораженный его видом Брендон пытался подобрать нужные слова, — что мистер Барнуолл уехал в Лондон сегодня утром. Отправил записку хозяйке… и отбыл…
— Довольно, Хиггинс, — натянуто произнес Брендон.
Хиггинс поклонился и направился к выходу.
— Это уж слишком! — взорвался Брендон. — Я сто раз говорил маме, чтобы она гнала в шею этого нахала!
— Превосходный совет, должен заметить, — сухо обронил Шеннон. — Если вы позволите, мистер Квинливен, я велю распрячь лошадей. Я не могу позволить им стоять на ветру.
— Разумеется, сэр… если вы намерены остаться, — запинаясь, ответил Брендон.
— Вот и хорошо. Вы меня простите, мисс Пауэр, я вернусь через пару минут.
И он вышел из комнаты, оставив пораженных кузенов одних. Джорджина пришла в себя первой.
— Надутый индюк! — возмутилась она. — Только законченный эгоист может навязывать свою компанию в такое время! И как только моя кузина могла выйти за него замуж!
— Тихо! Он может услышать тебя, — испуганно шепнул Брендон. — Ты совершенно права, — добавил он, — но раз Малквин все бросил, дядя уехал в Лондон, а мама лежит с больной ногой, должен же кто-то навести тут порядок.
— С помощью Норы и слуг мы и сами могли бы со всем управиться, — возразила Джорджина. — Господи, Брендон, неужели ты хочешь сказать, что будет лучше, если этот господин останется здесь? Он самодовольный нахал, и не его дело, если твой дворецкий немного выпил. Если бы я была на твоем месте, я бы сказала ему это прямо в лицо.
— Тогда очень хорошо, что вы не на его месте, — спокойно произнес Шеннон, стоя в дверях, — поскольку я вряд ли стал бы обращать внимание на подобную вспышку несдержанности. — Он перешагнул порог и, небрежно стянув дорожные перчатки, как ни в чем не бывало подошел к Брендону. — Интересно, не найдется ли среди всего этого бедлама хоть один слуга, который мог бы принести мне бутылочку старой мадеры, которую, как уверяла меня покойная жена, ее отец запас в здешнем погребе?
Брендон бросил на Джорджину беспомощный взгляд. Он явно осознавал, что должен поставить на место заносчивого мистера Шеннона, но понятия не имел, как это делается, поэтому решил пропустить нелестный тон гостя мимо ушей.
— О господи, очень хорошо! Должен же быть кто-то…
И он, прихрамывая, вышел из комнаты. Джорджина стояла у камина и с неодобрением глядела на Шеннона. Но ее взгляд ничуть не смутил его.
— Вы не присядете, мисс Пауэр? Я вряд ли могу сесть, пока вы стоите. Нам обоим так будет намного удобнее.
Она сердито вспыхнула, сознавая, однако, его правоту, и уселась на ближайший к ней стул. Шеннон небрежно опустился в кресло и, по-хозяйски развалившись и вытянув длинные ноги, обратился к ней:
— По вашей фамилии я догадался, что мы с вами родственники, мисс Пауэр. Может, вы будете столь добры разъяснить мне, насколько близкие?
— Я дочь Оуэна Пауэра — двоюродная сестра Нолы, — под стать его тону холодно ответила она.
Шеннон задумался, как бы пытаясь что-то вспомнить.
— Понятно, — протянул он. — Тогда это не ваш дом? Кажется, я припоминаю, что моя жена говорила мне о родственниках из Шоршира…
— Херефордшира, — поправила его Джорджина. — Это наше родовое поместье. Но с тех пор, как сэр Джон умер, моя семья живет в Бате. Но я не вижу, каким образом это может касаться вас, мистер Шеннон. Ваша жена умерла, так что вы можете считать, что нашему родству положен конец.
Он слегка поклонился, и у нее создалось впечатление, будто он ничуть не задет ее словами. Он внимательно рассматривал ее, словно какую-то школьницу.
