— А ничего! — повысила голос географичка. — Им, шпанятам этим, и шестнадцати нет! Покалечишь — оправдывайся потом в суде…
— Всё, Галь! — Глеб взглянул на часы. — Извини, опаздываю.
Он ринулся к своему «жигуленку». Галина крикнула ему вслед:
— Полковник ФСБ тут разберется как-нибудь без тебя!
Физкультурник сердито теребил ус.
— На месте Глеба, — сказал он, — я бы тебя трахать не стал.
Географичка окинула его презрительным взглядом:
— Семен Алексеевич, а вам никто и не предлагает.
Физкультурник собрался было достойно ее отбрить, но лишь махнул рукой и зашагал к зданию школы.
Бар в кафе «Амброзия» был заполнен теперь почти наполовину. Из динамика жалобно завывал певец Киркоров, сетуя на то, что плохо спит ночами. Публика внимала ему весьма рассеянно, поскольку у нее, у публики, своих забот хватало.
Глеб (опять в темных очках) вошел ровно в три. Барменша помахала ему рукой. У стойки его уже ждали. Краснощекий крепыш Толян в расстегнутом пальто сидел на высоком табурете и ел шоколадку. Рядышком, тоже в расстегнутом пальто, стоял некто огненно-рыжий и пил апельсиновый сок. Ростом этот рыжий был чуть пониже физкультурника, зато габаритами гораздо его превосходил.
— Ты Глеб? — негромким баском уточнил сей богатырь, протягивая могучую длань. Казалось, его мускулы вот-вот прорвут пальто. — Я Стас. Возглавляю охрану.
— Знаю. — Глеб пожал его медвежью лапу. — Возьмешь меня на работу?
Стас откровенно оглядел его с ног до головы. И вдруг улыбнулся.
— Ну ты прямо быка за рога. Расскажи-ка о себе.
— Да что рассказывать-то, блин? — пожал плечами Глеб. И лаконично сообщил, что служил на военном корабле коком, что образования никакого, а драться его учил один китаец.
— Как звали китайца? — поинтересовался Стас.
Глеб поправил темные очки.
— Ли Бо. А тебе зачем?
— Да так. Думал, может, знаю. Катя говорит, сегодня ты ее спас — двух придурков вышвырнул?
Глеб удивленно поднял брови. Барменша подмигнула ему из-за спины рыжего. Глеб с улыбкой погрозил ей пальцем.
— Кать, брось. Они сами слиняли.
Рыжий удовлетворенно кивнул.
— Хорошо, что цену себе не набиваешь.
Толян постучал пальцем по стеклу своих часов.
— Стас, короче. Время — деньги.
— И что б я без тебя делал? — Стас допил апельсиновый сок. — Можешь здесь подождать? — обратился он к Глебу. — Я позвоню в течение часа.
— Ништяк, нет проблем! — обрадовался Глеб. — Думаешь, я подойду?
— Попытка — не пытка, — ответил Стас и обернулся к барменше. — До вечера, значит?
Та кивнула.
— Освобожусь в девять.
— Хорошо, я заеду. — Стас направился к выходу.
Толян сполз с табурета и хлопнул Глеба по плечу.
— Не дрейфь, проскочим! — бодро пообещал он и коваными каблуками затопал вслед за рыжим.
Барменша улыбнулась Глебу:
— Сосиски и кофе?
Глеб улыбнулся в ответ:
— И два кусочка хлеба.
Подавая ему тарелку, барменша глубоко вздохнула.
— Журналистка эта прямо из головы не идет. Молодая, известная, счастливая небось… И вдруг бац — изнасиловали и горло перерезали! Жуть какая-то!
Глеб накрыл ее ладонь своей.
— Кать, подумай о чем-нибудь приятном, — посоветовал он. Затем расплатился, взял сосиски и кофе и присел за свободный столик.
Между тем певец Киркоров громогласно поднимал свой бокал, сообщая всем заинтересованным лицам, за кого он пьет и с какой целью. Стараясь его перекричать, барменша спросила:
— Почему ты всегда в темных очках?
Глеб с усмешкой ткнул вилкой в сосиску.
— Чтоб никто не прочел мои умные мысли.
— Нет, кроме шуток.
— Глаза болят, Кать.
Он ел неторопливо и задумчиво, глядя при этом в окно на февральскую слякоть.
Стас позвонил через полчаса. Позвав Глеба в подсобку, барменша протянула ему телефонную трубку.
— Ты на колесах?.. — деловито прозвучал голос рыжего. — Хорошо. Приезжай в спортзал… — Стас назвал адрес. — Знаешь, где это?
— Найду, — радостно отозвался Глеб.
— Давай в темпе. Толян встретит у входа.
Глеб вернул трубку барменше.
— Вот спасибо, Катя! За это покажу тебе фокус. — Он помахал рукой возле волос девушки, делая вид, будто что-то вытаскивает. — Угадай, что у меня в кулаке?
Барменша растерянно улыбнулась:
— Ну, не знаю… Может, конфета?
— Какая?
— Наверное, шоколадная?
— Поконкретней.
— Ну… может быть, «трюфель»?
— Правильно! — Глеб раскрыл кулак. На его ладони лежала конфета «трюфель». — Угадала, получи.
Барменша изумленно взяла конфету.
— Обалдеть! Как ты это сделал?
— Дешевый трюк, — отмахнулся Глеб, — один матрос научил. Пока.
Он поспешно вышел.
Барменша недоверчиво разглядывала «трюфель». Затем развернула, съела и поцокала языком: «О-о! Просто обалдеть!»
В новейшем спорткомплексе, словно сошедшем с рекламного проспекта, в огромном пустом зале олигарх Виталий Лосев тренировался вместе со своей охраной. Одетый в белое кимоно Толян, проводя Глеба сквозь кордоны местных качков, мимоходом его проинструктировал:
— Будет наезжать — не возникай. Он сука.
Рыжий Стас, обнаженный выше пояса, отрабатывал на мешке различные удары ногой. Его блестящие от пота мышцы выглядели просто устрашающе. Какой-то сухощавый белесый жердяй боксировал в другой мешок. А сам Лосев, также в белом кимоно, крутил педали на велотренажере. Этот русский мультимиллионер был невысоким лысым толстячком, насупленная физиономия которого беспрестанно тиражировалась прессой и телевидением.
— Виталий Петрович, — Толян слегка подтолкнул Глеба в спину, — вот он. Ну, тот, о ком мы говорили.
Небрежно кивнув, Виталий Петрович молча приналег на педали.
Рыжий Стас оставил в покое мешок и встал рядом с Глебом. Сухощавый жердяй, прекратив боксировать, тоже подошел.
— Толян Большой, — представил его рыжий, и тот пожал Глебу руку.
А хозяин все крутил и крутил педали.
— Кхе, кхе! — напомнил о себе Стас.
— Щас я тебе покашляю, так покашляю… — насмешливо пообещал олигарх Лосев. Глаза у него были красновато-серыми с глубокими, как бы вдавленными зрачками. Возникало ощущение, будто сквозь внешнюю его оболочку проглядывает кто-то иной — таинственный и зловещий. Ощущения этого не передавали ни газетные фото, ни изображения на телеэкранах.
