Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
Надя решила немедленно это проверить. Скинула с себя ночную рубашку и влезла в брюки. Как раз! И цвет вполне актуальный для летнего отдыха в Подмосковье... Если бы у них с Прохоровым были дети, она бы точно поправилась. Но детей они не успели завести. Хотели, но не успели... Впрочем, оно и к лучшему.
Вот темно-вишневое открытое платье... Надя уж и забыла про его существование. Защищала когда-то в нем диплом. «Весьма нескромно, деточка...» – ласково сказала ей тогда старенькая профессорша, курировавшая ее работу. Но ничего, обошлось, диплом сдала на «отлично». Наверное, платье тоже следует взять с собой. Для этих... для вечеров.
Надя немедленно натянула платье для себя.
Из большого зеркала на нее смотрела молодая женщина с сонным бледным лицом и растрепанными рыжевато-каштановыми волосами чуть ниже плеч. Ничего особенного. Не толстая – ну и на том спасибо...
Надя повернулась, повела обнаженными руками, словно танцуя менуэт, затем приблизила лицо к зеркалу. Глаза светло-карие, с золотистыми искорками. Веселые глаза, несмотря ни на что. И морщин нет. О, она еще совсем ничего... И вишневый цвет как идет!
Эта мысль еще больше подбодрила Надю. Кажется, где-то лежит брючный костюм такого же оттенка...
Она притащила стремянку и, придерживая платье за подол, полезла вверх. На верхних полках лежало какое-то старье. Где же костюм?
Надя обнаружила свитер Егора и швырнула с досадой вниз. Выбросить!
Под свитером обнаружился сложенный листок бумаги.
Не особо задумываясь, Надя развернула его – и опять ей стало не по себе от знакомой размашистой вязи. Почерк Егора:
«...все было ошибкой, все! Мы разные люди, у нас разные желания, и мы никогда не сможем понять друг друга. Мы чужие, чужие с самого начала, и даже чудо не помогло бы нам быть вместе. Я хочу сказать тебе, что все кончено – не стоит растягивать эту комедию, эту игру в любовь, эту имитацию страсти. Лу-лу! Обойдемся без лишних слов, закончим спектакль...»
Надя покачнулась и едва не упала, в последний момент схватившись за верхнюю перекладину стремянки. Прошло уже много времени с тех пор, как от нее ушел Егор Прохоров, но сердце каждый раз болезненно отзывалось на любое напоминание о прошлом...
– Зануда! – с яростью произнесла Надя и разорвала письмо на мелкие клочки. Подбросила их к потолку. Они медленно посыпались вниз, кружась в воздушном водовороте, и утреннее солнце бликовало на белой гладкой бумаге.
Обрывки письма упали на пол и остались лежать на нем причудливым узором.
– Комедия, имитация страсти, игра в любовь... Слова-то какие подобрал! – бормотала она, спускаясь вниз. – Значит, все семь лет, что мы жили вместе, для тебя были просто спектаклем, да?
Надя притащила швабру и принялась мести обрывки в сторону коридора. Ее трясло от ненависти. Оставил ли это письмо Егор специально, чтобы она нашла его в самый неподходящий момент, или просто забыл его на полке в шкафу? «А почему Лу-лу? – вдруг подумала она, опершись на швабру. – Зачем он назвал... то есть обозвал меня Лу-лу? Какая же я Лу-лу? Лулу... Что-то французское, манерное есть в этом прозвище... Может, он хотел намекнуть на мою неискренность и неестественность, которые находил во мне? К Зине Трубецкой часто обращаются – Зизи. Нет, в письме было именно «Лу-лу» – через дефис, а не Лулу... Лу-лу, ля-ля, ла-ла! Тили-тили, трали-вали... Нет, «лу-лу» – не имя и не прозвище, а какой-то звуковой мусор, как сказала бы моя бывшая профессорша. Да с чего я взяла, что это обращение? И вообще, почему я об этом думаю?!»
Надя в очередной раз дала себе слово не думать о Егоре.
Солнце светило в окна так ласково, так многообещающе, что она решила – надо влюбиться в кого-нибудь. Это поможет ей выбросить прошлое из головы. Вот окажется она в санатории – молодая, красивая, умная, – и все мужчины падут перед ней ниц...
* * *
– Почему ты решила ехать со мной? – спросила Лиля. Она сидела за рулем и не отрывала глаз от дороги.
– Раиса меня бы замучила, – призналась Надя. – Болтала бы, не замолкая, о Колесове, а у меня и так голова болит. Не спала опять полночи, переводила... С тобой ехать гораздо приятнее.
– Да, я тебя понимаю, – кивнула Лиля. – Райка у меня тоже в печенках сидит. Как бы не испортила нам весь отдых...
Они выехали за МКАД и теперь мчались по широкому ровному шоссе – мимо мелькали леса и дачные поселки.
– Лилька, не перестаю удивляться, какая ты красивая! – с восхищением сказала Надя, любуясь подругой. – У тебя такие глаза... Небесная лазурь! Если бы я не знала тебя сто лет, я бы решила, что ты пользуешься контактными линзами...
Лиля польщенно засмеялась.
Она и вправду была сегодня особенно хороша, в этом новом платье с рисунком из васильков – квинтэссенция простоты и изящества. «Зинка умрет от зависти», – сказала Лиля себе, когда покупала это платье в одном из центральных универмагов.
– Знаешь, к нам, может быть, Зина Трубецкая на денек заедет, – сообщила Лиля, уверенно держа руль. – Ну, не сегодня, не завтра – а так, когда получится...
– Зачем?
– Я думаю, ей любопытно, как мы будем проводить время, – засмеялась Лиля.
– Так оставалась бы с нами подольше...
– Подольше она не может – у нее ремонт.
Надя хотела спросить – правда ли, что Зина Трубецкая совершенно лысая, но потом решила, что ее вопрос прозвучит глупо. В самом деле, не стоило озвучивать Райкины сплетни!
Они ехали долго – солнце уже приближалось к зениту. Наконец за одним из поворотов появился указатель со стрелкой «Хрустальные ключи» – 400 метров».
– Ого! – обрадовалась Надя. – Вот и добрались.
– И что за ключи у них там такие... – с любопытством и недоверием пробормотала Лиля. – Ладно, будем надеяться, что Кариночка отправила нас в хорошее место. Кариночка – это та знакомая из турагентства...
У ворот солидный охранник проверил их фамилии по списку.
– Добро пожаловать, дамы, прямо и налево – там машину свою можете оставить...
За воротами, на территории санатория, было так хорошо, что Надя запрыгала от радости на сиденье:
– Лилька, красотища! Мне тут нравится!
– Ты погоди, Надь, мы еще не вникли...
На стоянке их ждал приятный сюрприз. Альбина и Рая. Прибыли немного раньше...
– Девчонки! – завизжала Рая, едва не бросаясь под колеса Лилиной машины. – Приехали-и!
– Райка, сумасшедшая... – вовремя перехватила ее Альбина.
Поцелуи, охи, ахи, объятия, беспорядочный обмен впечатлениями...
Они уже пошли к центральному корпусу, где была администрация, как Альбина вдруг остановила их:
– Нет, вы только посмотрите на нашу Лильку! Разве вы не заметили?
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
