Тони откинулся на спинку дивана и вытянул ноги. Вот уж кто явно никуда не спешит!
— Перестаньте, сеньорита. Неужели вам не надоела эта сказка насчет сестер-близняшек? Неужели вы думаете, что кто-то в нее поверит?!
Ну это уж слишком! Джулиана порывисто поднялась.
— Здесь есть телефон? Я сейчас же свяжусь с Эмералд, и она все вам объяснит.
— Боюсь, что не могу вам помочь.
Джулиана раздраженно топнула ногой. Тони потянулся и взглянул на часы.
— Раз уж Филиппа нет, почему бы нам не обсудить планы на ближайшее будущее, хотя бы на завтра? Мне поручено подготовить вас к церемонии бракосочетания, которая, как мы надеемся, состоится в ближайшее время. Почему бы вам не присесть и не послушать меня? И, пожалуйста, расслабьтесь. Излишнее волнение может испортить брачную ночь, а мне бы очень не хотелось огорчать графа.
Джулиана почувствовала, как вспыхнуло лицо.
— Мое мнение, разумеется, во внимание не принимается.
— Конечно нет. Вы сами, без какого-либо принуждения, по собственной воле, подписали контракт, составленный, между прочим, вашим покорным слугой. В документе предусмотрено все, и отменить его не может даже Папа Римский.
— Вы ошибаетесь, — спокойно возразила Джулиана, — я его не подписывала.
Он взглянул на нее, и Джулиане стоило немалых сил не отвести глаз.
— Предположим, то, что вы утверждаете, правда. Предположим, у вас действительно есть сестра-близнец по имени Эмералд, но это ничего не изменит, свадьба все равно состоится.
Тони сказал это так, что у Джулианы мороз прошел по коже. Он не кричал, не угрожал, не пытался что-то доказать, и его твердая уверенность вселяла страх.
— Если бы ваша сестра внимательнее ознакомилась с документами, представленными графом, она бы узнала, что среди его предков были кардиналы, инквизиторы и конкистадоры. Многие из них шли к цели, невзирая на моральные и этические требования. Их кровь течет и в жилах Филиппа д'Агилара. Советую иметь это в виду. — Он подался вперед. — На вашем месте я бы задумался о том, как сделать, чтобы вашу сестру не арестовали за мошенничество. Тюрьма не место для будущей графини д'Агилар.
Ему меня не запугать, решила Джулиана.
— Эмералд здесь нет, а в Англии, по счастью, законы понимают иначе, чем в этой стране.
— Верно, вашей сестры здесь нет, но вы… — Он прищурился, и его глаза стали напоминать бойницы, из которых могли вот-вот вылететь смертоносные стрелы.
— Мне казалось, что графу д'Агилару нужна невеста, а не пленница.
— Разумеется, вы станете графиней. Но потом, сыграв отведенную вам роль, будете посажены под домашний арест.
Похоже, пути к отступлению уже не оставалось, но Джулиана не собиралась сдаваться.
— Ну вот мы и подошли к тому, что лежит в основе этого абсурдного фарса. Моя сестра предлагает десять тысяч фунтов в качестве компенсации. На данный момент это все ее сбережения, но уже через несколько месяцев сумма может увеличиться примерно в пять раз. Сколько нужно графу? Если этого будет мало, я попробую взять заем в банке. — И влезу в долги, с которыми не рассчитаюсь до конца жизни, мысленно добавила она.
Тони молча достал из кармана конверт с деньгами и бросил его на столик.
— Что же тогда ему нужно? — раздраженно спросила Джулиана. — Зачем графу невеста из Англии? Неужели в Испании не хватает красивых женщин? Или… — Она покачала головой и посмотрела на Тони. — Ну конечно! Ваш хозяин генетический урод: возможно, болезнь передается из поколения в поколение, и в этой стране о ней знают все, а потому и избегают графа как прокаженного.
Джулиана даже не заметила, как Тони поднялся: только что он сидел рядом и вот уже стоит перед ней, подавляя ростом и мощью.
— А вы не так глупы, как я думал. Что ж, пусть сюрприз останется сюрпризом. Завтра утром вы сами увидите, за кого согласилась выйти замуж ваша сестра.
— Но это же дикость!
Насмешливая улыбка скользнула по губам Тони и застыла в уголке рта.
— Давайте подождем с выводами до утра.
О, как Джулиане хотелось стереть с его лица эту триумфальную ухмылку!
— Вы привезли меня сюда под выдуманным предлогом. Вы держите меня здесь против моей воли. И теперь вы даете мне понять, что я не увижу графа до завтра, не так ли?
— Вам и впрямь не откажешь в сообразительности.
Джулиана твердо знала, что ни при каких условиях не согласится на роль жертвы. Если доводы рассудка не действуют, значит, ей остается только одно: бежать.
— Раз уж вы не оставили мне иного выбора, кроме как подчиниться, то, может быть, удовлетворите последнее желание приговоренного?
Широкая белозубая улыбка Тони застала ее врасплох: сердце подпрыгнуло так, словно собиралось выскочить из груди.
— Ваше желание для меня закон, сеньорита. Только не просите об отсрочке.
— Серьезно? Вы действительно сделаете то, о чем я попрошу? — Джулиана с притворной робостью посмотрела на него: пусть считает, что пленница смирилась со своей участью.
— Говорите.
— Как насчет того, чтобы прокатиться по городу? Вы же обещали. Мне бы хотелось увидеть Барселону.
— Никаких проблем. Вам придется немного подождать, пока я заправлю «ягуар».
— Нет… я… я обожаю мотоциклы.
В комнате воцарилась тишина. Похоже, Джулиане удалось сделать неожиданный ход. И теперь Тони не знал, как ему поступить: отказать он не мог, даже если и заподозрил неладное. Он рассеянно потирал подбородок.
— Знаете, днем Барселона не лучшее место для мотоциклетных гонок.
Джулиана испустила вздох разочарования и поздравила себя с тем, что вышло довольно убедительно. Может быть, из меня тоже получилась бы актриса, подумала она.
— Ничего, Тони, не расстраивайтесь. Я понимаю, нельзя, значит, нельзя. Все в порядке.
Уловка, кажется, сработала.
— Что вы понимаете?
Отлично, ей удалось задеть его самолюбие и разжечь любопытство. В конце концов, манипулировать мужчинами не так уж трудно — надо только знать, где расположены нужные кнопки, и вовремя на них нажимать.
— Я хочу сказать, что понимаю, почему такая прогулка невозможна. Вы ведь отвечаете за меня, за мою безопасность. Граф будет не доволен, если узнает…
— Узнает что? — нетерпеливо бросил Тони.
— Ну, что вы подвергли меня опасности. Да и «Харлей», что стоит во дворе, стоит, должно быть, кучу денег. Представляю, как бы вам досталось, если бы с машиной что-то случилось. Извините, мне не следовало просить вас об этом, ведь испанские мужчины такие гордые.
Он нахмурился так, словно каждое ее слово было гвоздем, вколоченным в его самолюбие.
