Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 101
– Подрастешь немного и обязательно сгодишься, – обманул его Себастьян. Угрызений совести он не испытывал. Дело превыше всего, а разбитые детские мечты его не касаются. Тем более что из парня и правда может выйти толк. Так что не слишком-то он покривил душой. – Рассказывай дальше!
– Дальше… – задумался Удька. – А дальше начались танцы, тут-то бродяга и учудил. Он достал из котомки страшную маску рыжей обезьяны, напялил ее на себя и стал прыгать среди танцующих, кривляться, хватать женщин за руки, громко что-то выкрикивать, но слов было не разобрать, словно он не на человеческом языке говорил, а на зверином! Ну, наши мужики и выгнали его из города… пинками… Чтобы, значит, понимал, как нужно вести себя в приличном обществе…
– Он не возвратился?
– Нет, вы что, его бы вовсе прибили! Дело уже к вечеру клонилось, многие изрядно набрались пива, не соображали, что творят. Но мне его не жаль, честно! Та маска… она была такая жуткая! Я прежде подобной не видел!..
Бродяга в маске рыжей обезьяны. Может быть, он и не имеет никакого отношения к событиям, а может, он – ключ ко всему. Себастьян не привык отбрасывать в сторону факты, даже если они не укладывались в общую картину.
Закончив разговор с мальчиком, Себастьян отправился к дому кузнеца. В том состоянии, в каком находился Гродень, от него было мало толка, но поговорить с ним охотник был обязан.
Толпа у дома уже разошлась, оставив семью наедине с их горем. Родик – жених – тоже куда-то делся. Кузнец сидел на крыльце и непрестанно смотрел в одну точку. Из дома доносился тихий – даже не плач – однотонный безнадежный вой.
Себастьян открыл калитку, подошел к Гродню и встал рядом. Никакой реакции. Кузнец словно не видел охотника, продолжая глядеть в землю. Руки девушки Себастьян не заметил, кузнец уже успел ее куда-то припрятать.
– У меня к тебе вопросы, – произнес охотник.
В подобных ситуациях никогда не знаешь, как поведет себя человек. Кто-то впадает в отчаяние, кто-то целиком уходит в себя, но есть и те, кто желает мстить. К такому состоянию Себастьян и хотел привести Гродня. Но для начала следовало вывести кузнеца из ступора, дать ему цель. – Я хочу найти убийцу, и ты должен мне помочь!
Долгую минуту Гродень не реагировал. Наконец, словно слова охотника только дошли до его сознания, он поднял тяжелый взгляд на пришельца.
– Она мертва.
– Да, она мертва, – подтвердил Себастьян. Это не было жестокостью, это была всего лишь правда. – Но он еще жив!
– Тот, кто это сделал с ней? – правильно догадался Гродень.
– Да. И я хочу исправить эту несправедливость.
– Медведь-людоед. Его сложно поймать. Ты видел лес? Он мертв, как и Лиска. Животные ушли оттуда. Все боятся.
– И ты тоже? – насмешливо спросил Себастьян.
– Я? – удивился Гродень и посмотрел на охотника, словно видел его впервые. – Нет, я не боюсь!
– Тогда я открою тебе тайну. Твою дочь убил не зверь, ее убил человек. Один из вас, местный. И все прочие смерти тоже его рук дело.
– Что? – кузнец вскочил на ноги и сжал пудовые кулаки. – Ты уверен, охотник? Отвечаешь за свои слова?
– Уверен и отвечаю, – кивнул Себастьян, с удовольствием наблюдая перемену в могучем Гродне. Теперь отчаяние в нем отошло на второй план, а глаза засияли жаждой мести. – И если ты мне поможешь, я смогу вычислить убийцу.
– Все, что в моих силах! – голос кузнеца подрагивал от нетерпения. – Спрашивай!
– О чем говорил с тобой бродяга на празднике месяц назад?
– Бродяга? При чем тут бродяга?
– Послушай, Гродень, давай договоримся сразу – охотник тут я! И вопросы задаю я! Или ты не хочешь отомстить за свою дочь?
– Хорошо, охотник. Я тебя понял, – кузнец задумался, припоминая давние события. – О чем он со мной говорил? О странном. Спрашивал вначале, как мы тут живем, всем ли довольны. Затем понес полную околесицу. Говорил о том, что каждый достоин большего, что мы не ценим себя и то, что заложено в нас. Потом что-то о рыжей обезьяне, которая возродилась и идет, и что она нам поможет. Да, он так и сказал: «Обезьяна идет! Услышь ее поступь!», Я ему сразу сказал, чтобы отстал. Только с сумасшедшими мне болтать недоставало! Хотя он поначалу безобидно себя вел, только все норовил про обезьяну свою рассказать. Я сказал ему, что, если не отстанет, то пожалеет. Он сразу отошел в сторону, потом я потерял его из виду. Только когда начались танцы, он вытащил эту маску и начал бесноваться. Тогда уж мы с мужиками выставили его из города. Бить – особо не били, но предупредили, чтобы обратно не совался. Он ушел, и больше я его не видел.
– В городе он не ночевал?
– Нет, мы же его выпроводили, не думаю, что он рискнул бы вернуться.
– Допустим. Скажи, кто в городе каблуки на сапогах чинит?
– Я и чиню, там дел-то обычно на несколько минут. Каблук вырезал да подбил гвоздями, чтобы держался.
– Сколько гвоздей идет на один каблук?
– По-разному, но в основном три или четыре, в зависимости от размера. А это здесь при чем?
– Пока не знаю. Скажи, чем больше нога у владельца сапог, тем крупнее каблук?
– Не обязательно, – пожал плечами Гродень.
– Можно ли по отпечатку сапог найти владельца?
– Вряд ли это получится, охотник. Каблуки я режу по одному стандарту. Ну да, есть поменьше, есть покрупнее, но даже я не опознал бы по следу хозяина. Если только нет каких особенностей. К примеру, гвозди особые или еще что-то в этом роде.
Себастьян покачал головой. Жаль, что с этой стороны не подойти. Те следы, что он обнаружил в лесу, особенностей не имели. Хотя и говорили о том, что владелец их мужчина, но это и так было ясно.
– С кем еще разговаривал на празднике бродяга? – вернулся к теме Себастьян. Ему не давал покоя этот пришлый, нацепивший маску рыжей обезьяны. Никогда охотник не слышал о подобном культе и его служителях, но, тем не менее, эта история его беспокоила. Что-то в ней настораживало…
– Я видел только, что он и к Буку приставал, но тот его быстро отшил. Он бродяге так руку сжал, что тот побелел от боли. Бук – был человеком старой закалки, терпеть не мог проходимцев, спуску им не давал. Как-то раз вора поймал да обе руки ему поломал. Жаль Бука, первым погиб.
– И нашли от него только кисть, правильно?
– Да, – удивленно подтвердил Гродень. – А тут есть связь? Между медведем и бродягой? Он ему руку сжал, а потом от самого только кисть и осталась?..
Тут он вспомнил о собственном трофее и пошатнулся. Крепкий, здоровый человек, но подобное горе может поломать, уничтожить.
– А при чем тут Лиска? – голос кузнеца дрожал от волнения. – Она же бродягу этого даже не видела! И остальные, те, кто после пропал, они ведь тоже ни при чем! Хотя бродяга и Дагру за руки хватал, а она тоже пропала вместе с сыном своим малолетним. Если это месть, то значит, что Лиска погибла из-за меня? Из-за того, что я эту рыжую обезьяну из города выкинул?
Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 101
