Если бы да кабы!
Кирстен постаралась быстро вернуться с небес на землю.
— Спасибо большое за предложение. И за куртки. Это было здорово с твоей стороны. Не знаю, почему ты это сделал, но все равно спасибо. А сейчас мне нужно работать. Счастливо, мистер Брустер!
Он что, не слушает ее? Майкл огляделся, отошел к велосипедам, взял в руку коробку с описанием сборки и спросил Кирстен:
— Хочешь сказать, ты знаешь, как это собирается?
Кирстен возмутилась до глубины души. Сразу видно, что он привык только к тем девушкам, которые умеют делать себе маникюр.
По правде говоря, Кирстен еще никогда не собирала велосипеды, но она справлялась с игрушками и посложнее.
— Я могу прочитать инструкцию, — заметила она.
Майкл хмыкнул, открыл коробку и вытащил инструкцию, которая была подробно расписана на… японском.
Кирстен держалась, как могла, но потом все же рассмеялась. Ей показалось, что Майкл тоже улыбнулся.
— Что думаешь по поводу того, чтобы заказать сюда пиццу и вместе поработать над велосипедами? — предложил он.
— Мистер Брустер…
— Майкл.
— Я тебя даже не знаю.
На секунду он задумался.
— Ты меня боишься?
Очень! Но Кирстен лишь отрицательно покачала головой.
— Хочешь, я заполню анкету? Можешь проверить меня по базе. Я приду завтра.
Именно это ее больше всего и пугало!
— Это смешно, — буркнула Кирстен, имея в виду то, что он завтра опять явится.
— Это вовсе не смешно, — возразил Майкл. — Ты должна проверять людей, который устраиваются к тебе на работу.
— Я занимаюсь своим делом не первый день и справлюсь без твоей помощи. Спасибо.
— Эй, не нужно быть такой колючкой! Я всего лишь забочусь о тебе.
И это было ее слабым местом. Кирстен выросла, лелея надежду, что кто-нибудь будет заботиться о ней всю жизнь, как ее отец заботился о ней в детстве…
Но сейчас эта мечта была разбита. Пример ее родителей и сестры не позволял Кирстен больше верить в такие сказки.
— Слушай, я всего лишь предлагаю собрать вместе велосипеды, а не решать судьбу стран третьего мира. Не смотри на меня так обеспокоенно. Хочешь получить справку обо мне? Позвони моему соседу мистеру Теодору. Это он сказал мне, что здесь может понадобиться помощь.
— Мистер Теодор — твой сосед? — изумилась Кирстен. — Он прислал тебя сюда?
— Именно так. Откуда ты его знаешь?
— Мы члены одного книжного клуба.
— Книжный клуб? Я должен был догадаться…
— По-твоему, если девушка записана в книжный клуб, с ней что-то не так?
Майкл улыбнулся.
— Конечно. Девушки не должны посещать книжный клуб, они должны танцевать на столе с розой в зубах.
По всем законам человеческого поведения Кирстен в ответ на это замечание должна была оскорбиться. Но тут Майкл улыбнулся, и улыбка отразилась в его глазах. Сквозь лед словно пробился лучик света.
И Кирстен забыла оскорбиться. Его лицо изменилось, стало более молодым, задорным. К красоте добавилось очарование…
— Но почему именно мистер Теодор прислал тебя сюда?
Улыбка исчезла с его лица. Он засунул руки в карманы и пожал плечами.
— Так получилось, что у меня появилось много свободного времени.
А у Кирстен появилось сразу множество вопросов. Но сейчас было не самое подходящее время, чтобы накидываться с ними на Майкла.
— Только пиццу заказываем с анчоусами! — предупредила Кирстен, поняв, что не в ее силах выгнать этого мужчину.
— А в книжном клубе знают, что среди них есть любительница анчоусов?
— И любительница танцевать на столах с розой в зубах, — добавила Кирстен и испортила все тем, что покраснела от одной мысли о танцах на столах.
Она знала наверняка, что ее красные щеки веселят его. Теперь одна ее половина хотела, чтобы мистер Теодор никогда не присылал этого мужчину сюда, а вторая безумно радовалась такому мудрому поведению старика.
— Я согласен на анчоусы, — сказал, наконец, Майкл, не сводя с нее глаз.
Минуту они молча смотрели друг на друга. Потом он перевернул коробку и вывалил на пол все части от велосипеда. Даже с инструкцией на английском Кирстен не один день промучилась бы с ними…
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Майкл гордо взглянул на маленький розовый велосипед.
— Король всех велосипедов! — громко заявил он. Это был уже второй велосипед. Теперь Майкл мог считать себя настоящим профессионалом по их сборке.
— Пицца, — сказала Кирстен, входя в комнату с плоской коробкой. — Прости, что так долго. Парнишка сказал, что сейчас большие пробки. Эй, это мило…
На какой-то момент он имел глупость подумать, что она имела в виду его зад в обтягивающих синих джинсах. Но, оглянувшись на нее, Майкл понял, что она имела в виду велосипед. Майкл увидел, как осветилось ее лицо, и в эту минуту до него дошло, что мужчина будет готов горы свернуть, лишь бы еще раз увидеть это выражение…
Что это с ним? Наверняка голод и запах пиццы сделали его чувствительнее, чем обычно. Он привык жить в мире, где ему не нужно ничье одобрение.
— Напоминает те, на которых в цирке ездят шимпанзе, — сказал Майкл, чтобы показать себя довольно жестким мужчиной, а не легкомысленным сборщиком детских велосипедов.
— Забавная ассоциация: велосипеды и шимпанзе. Мило.
Он вовсе не это имел в виду! Она его что, совсем не понимает? Майкл, нахмурившись, смотрел, как девушка, держа одной рукой пиццу, второй расчищает стол.
Что в ней изменилось? Она где-то потеряла свой свитер. Но Майклу не показалось, что здесь стало теплее.
Теперь вся ее прелестная фигурка была видна как на ладони. Для такой стройной девушки у нес были отличные выпуклости в нужных местах. Она хотела, чтобы он это заметил?
Майкл поднял взгляд к ее лицу и остолбенел. На ее губах была помада! Нежно-розовый цвет.
Мужчины, когда смотрят на такие губы, думают об одном. И это совсем не пицца. У них возникают такие ассоциации…
А ведь интуиция говорила ему не возвращаться сюда! Конечно, полицейский может притупить его интуицию. Но кто заставлял его приглашать Кирстен на ужин?
Ответ был прост. Сборка велосипедов была заманчивее, чем очередной вечер перед телевизором.
— Передохни, — сказала она и пододвинула к столу два стула.
Майкл почувствовал нежелание присоединяться к ней. Наверное, это было связано с помадой. Для чего она накрасила губы? Для того, зачем обычно это делают женщины, с грустью признал Майкл. И вовсе не потому, что помада сочетается с анчоусами.
