Книга Разрешение на жизнь - Михаил Климман

А может, самой уйти? Не сошелся же свет на этом «шибздике». «А живы будем, будут и другие…» Хотя, конечно, жаль, ласковый он очень и щедрый. И как-то он так смешно умирает именно из-за ее роста. Похоже, пупок у нее скоро станет главной эрогенной зоной.

Она наконец поднялась с постели и направилась в ванную. Решено, терпеть эти его выходки она будет только до понедельника, а потом или пусть катится к своей драгоценной матери, или пусть смиряет южный темперамент. По части последнего мы и сами с усами – и полюбить могем страстно и по ушам навалять.

Она стояла под душем, радуясь принятому решению, не потому что ей это решение было приятно, а потому что прорвалась, разродилась какая-то ситуация, которая в душе зрела последние месяцы и потихоньку начинала нарывать. Кольцова не привыкла, что ею кто-то командует, и не хотела этого. Нет, каждому мужчине, с которым сводила ее жизнь, она делегировала часть своей свободы и полномочий. Но сколько – решать должна была она сама.

Она вышла из душа, посмотрела на часы – времени пока было достаточно и можно было особенно не торопиться. Лена сегодня к вечеру обещала сказать более-менее точно, сколько гостей будет у нее в понедельник на презентации. Хотя, конечно, в таких случаях никто этого никогда точно не знает.

Надо было тогда не уходить к Альберто, а остаться у Андреевской. Была бы сейчас менеджером дорогого антикварного магазина. А «шибздик» был бы просто любовником и не мучил мелкими придирками: «Почему он на тебя так посмотрел? Зачем ты ему улыбнулась?»

Есть не хотелось, но она силком впихнула в себя две булочки с маслом и ветчиной и выпила большую кружку чаю с молоком. Из всего этого набора она любила только чай, но надо же было хоть как-то пытаться привести свою фигуру в хоть сколько-нибудь округленный вид. Неплохо было бы нарастить бедра, хотя бы слегка увеличить грудь. Все эти патентованные средства от массажа до таблеток совершенно не помогали. Говорят, что беременность может кардинально изменить ее конституцию, но где она и где беременность.

А действительно, Ленка, особенно в последние месяцы, стала как-то мягче, еще женственнее. Они не виделись до вчерашнего вечера недели две или три, и видно было, как подруга даже за такой короткий срок изменилась.

Настя по-хорошему позавидовала Андреевской, хотя и была по натуре человеком совсем независтливым. Даже обвалившееся на Ленку год назад огромное наследство вызвало у Кольцовой только радость. Она решила тогда, что подруга бросит бизнес, уедет вместе с Андреем куда-нибудь на Ривьеру, где находился один из особняков, доставшихся ей от Игоря, и поживет там какое-то время, чтобы хоть немного позабыть тот кошмар, через который прошла.

Но не тут-то было. Неугомонная «амазонка», как Настя звала старшую подругу, решила открыть большой шикарный салон. Она продала огромный дом Игоря в коттеджном поселке «Ручьи» и купила большую квартиру. Затем отдала свой старый маленький магазин на откуп мужу, купила недалеко от своего нового жилья большое помещение в самом центре Москвы и почти полгода проводила в нем ремонт и закупала товар. В понедельник должно было состояться открытие, и Андреевская попросила Настю заняться угощением гостей.

Так что Кольцова подвести подругу не могла и решение своих отношений с маленьким итальянцем отложила на после понедельника. «Позвонить, что ли, ему?»

Но Альберто позвонил сам:

– Это ты?

– Нет, это моя тень, – грустно пошутила Настя.

– Какая «тень»? Что это – «тень»? – насторожился Альберто.

– Тень, это когда я стою на солнце, а от меня на землю мой темный силуэт ложится. Это я так глупо пошутила, прости.

– Пошутила? – обрадовался итальянец и радостно рассмеялся. – Шутка, да? Бурла? Это хорошая шутка – бурла беллиссима. Ты меня извинила? Я не правый был вчера.

– Господи, Бертик, какой же ты у меня глупый.

– Глупый?

– Да, stupidlino…

– Stupidlino, non stupendo? – расстроился итальянец.

– Что это – stupendo? – теперь не поняла Настя, даже не заметив, что спросила скорее не по-русски, а по-итальянски. – Скажи на английском, amato, если по-русски не знаешь.

– Stupendo – это wonderful, perfect, – осторожно сказал «шибздик».

– Конечно, конечно, ты все правильно понял. – Если бы Альберто сейчас видел ее лицо, он скорей всего усомнился бы в том, что его подружка говорит правду, но видеотелефоны пока не вошли в наш быт. – Не скучай, я скоро приеду.

– Я тебя будет ждать.

Настя постояла в прихожей перед зеркалом, раздумывая, подкрасить губы или нет, потом решила оставить все, как есть. Не потому, что больше любила естественную красоту – просто лень победила желание быть привлекательной.

Она не стала ждать лифта, сбежала по лестнице с шахматами под мышкой (отдать ребятам, пусть продадут, все какие-никакие, но деньги) и по инерции, полученной от энергичного движения вниз, сильно толкнула входную дверь. Настолько сильно, что едва не сбила с ног высокого худощавого мужчину с коротко стриженными седыми волосами, пытавшегося войти в подъезд. Он, уворачиваясь от летящей в него тяжелой двери, сделал шаг назад и чуть не упал. Кольцова, получив добавочное ускорение от ушедшей под ее рукой поверхностью, последовала за ним и тоже едва устояла на ногах, схватившись за рукав незнакомого человека.

– Ой, простите…

– Ничего, ничего, – несколько церемонно сказал он, подавая ей руку, – слава Богу – все живы.

Он с уважением посмотрел на Настин рост, как бы сравнивая его со своим – все-таки он был немного короче.

– Двадцать седьмая квартира на каком этаже, не подскажете? – спросил человек, опять берясь за ручку захлопнувшейся двери.

– На восьмом, – автоматически ответила Кольцова, сбегая со ступенек, но тут же остановилась. – А вам там кто нужен?

– Кольцова Анастасия Максимовна, – несколько недовольно ответил человек, явно намекая, что внезапное столкновение у дверей не является поводом для таких бесцеремонных расспросов. – А в чем дело?

Настя картинно уперла руки в боки:

– Я – Кольцова. Что надо?

– Вы? – На лице человека было написано немалое изумление. – Вы – дома?

– А где я должна быть? – агрессивно наступала Настя.

– Ну вы же трубку не берете, я и решил, что вы в отъезде.

– И что вам тогда надо в моей квартире, раз я, по-вашему, в отъезде?

– Узнать у соседей, когда вы вернетесь. – Он обезоруживающе улыбнулся. – Я правда не преступник.

– А кто?

– Последние пять минут, – он восхищенно глядел на Настю, – ваш поклонник. А вообще-то меня зовут – Найт.