Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 47
– Так ведь ее и не должно было быть, раз она собиралась обеспечить себе алиби… – Шубин был окончательно сбит с толку. – Но тогда становится непонятным, зачем же она давала вам деньги на продукты? Что за бред вы несете, Катя?
– Она хотел прийти ко мне вроде бы одна, а тот мужчина, который женатый, должен был прийти с Олей.
…Шубин буквально выбежал из квартиры Мещеряковой. На улице немного пришел в себя. Позвонил Крымову:
– Слушай, старик, она сумасшедшая, эта Мещерякова. Несет какую-то ахинею… Но утверждает, что Марковой у нее двадцать третьего не было. Клянется и божится. Но я ей не верю. Она за что-то мстит ей. Но это их дела. Надо бы встретиться с Ольгой Зориной и Валентиной Филимоновой, подругами Марковой. Честное слово, старик, мы совершенно не знаем женщин, даже не представляем, что творится у них в головах… А у тебя что нового?
– Мы с твоим братом были на квартире убитого Маркова, – сказал Крымов. – Нам Корнилов ключи дал. Осмотрели все комнаты, перерыли шкафы и пришли к выводу, что это ограбление. Что его убили с целью ограбления. В квартире не осталось, по сути, ни одной ценной вещи. Вынесли даже телевизор, представляешь?! Видеомагнитофон, музыкальный центр…
– Как вы об этом узнали?
– Сосед по лестничной клетке рассказал. Он довольно часто заходил к Маркову, они дружили…
– А что он рассказал о женщине, которая проживала с Марковым?
– Что звали ее Лариса, красивая, нигде не работала, покойный ее содержал и очень любил. А поскольку она пропала, то предположил, что ее тоже убили, иначе она бы непременно объявилась… Он еще сказал, что она не из тех, кого можно заподозрить в убийстве или, тем более, ограблении… Но самое главное – это объявившийся неожиданно… покупатель.
– Какой еще покупатель?
– Ты не поверишь, но мотив убийства прост до неприличия… Оказывается, вечером двадцать третьего октября к Юлию Маркову приходил покупатель, человек, которого Марков очень хорошо знал и которому обещал в конце недели продать пианино «Petrof» за сто пятьдесят тысяч рублей. Совершенно новый инструмент. Я так понял, что через магазин. Другими словами, покупатель пришел и оставил деньги Маркову, чтобы пианино, которое должны были привезти в магазин со дня на день, досталось именно ему. Он на следующий день должен был ехать в Москву, в командировку, и по возвращении собирался забрать пианино домой, чтобы подарить дочери. Он и уехал в Москву, а когда приехал, узнал, что Марков умер. Он и рассказал о деньгах, которые оставил покойному… Вот, собственно, и все.
– Ты выяснил, кто мог знать о том, что Маркову собирались принести деньги?
– Никто ничего не знал. Так, во всяком случае, говорит покупатель. Фамилия его Буровцев.
– Наша клиентка – девушка не бедная, раз может нам заплатить три тысячи евро. Получается, что это не она убила своего дядю. Сто пятьдесят тысяч рублей… Не вижу смысла убивать единственного родственника, чтобы, прикарманив эти деньги, затем нанять нас и раскошелиться на три тысячи евро… Полная бессмыслица.
– Значит, я зря приехал в Питер?
– Шубин, походи по музеям, повстречайся с ее подружками… Может, что и нароешь… А если нет, то возвращайся. Будем искать сожительницу убитого. Может, она что знает, если жива, конечно…
– Как дела у Земцовой? По-прежнему молчит?
– Молчит… Но это отдельная история…
– Не хочешь, не говори.
– Да нет, дело не в этом. Просто я – полный идиот. Я попался, Игорек…
– Как это?
– Я с девушкой познакомился. Тамарой зовут. Она ночевала у меня пару раз. Красивая девушка, правда, назойливая очень…
– Неужели Земцова приехала и застала тебя с ней? – усмехнулся Шубин, и сам мало веря в свое предположение.
– Хуже. Она позвонила мне, и я назвал ее Тамарой, пригласил к себе… И это среди ночи.
– Так, может, это была не она?
– Она, Игорек, она. Думаю, что вот теперь это точно конец. Я сам все испортил. У меня был шанс, я держался, крепился… Но я нормальный мужчина…
– Я воздержусь от комментариев, – сухо ответил Шубин. – Теперь уж она точно не уйдет от своего французика. Представляешь, как ты выглядел на его фоне? А я и не знал, что у тебя очередная баба…
Шубин отключил телефон, плотнее замотал шею шарфом и, поеживаясь от холодного и влажного ветра, направился в сторону автобусной остановки, чтобы потом пересесть на метро и доехать до Невского. По дороге он позвонил по телефону (список телефонов всех общих с Марковой знакомых Мещерякова написала на отдельном листке и продала Шубину за сто рублей) Ольге Зориной и назначил ей встречу возле Дома книги.
В отличие от мутной, непонятной и неприятной Мещеряковой Ольга Зорина оказалась тоненькой изящной женщиной в черной кожаной курточке, черных брюках и вязаной белой шапочке, из-под которой выбивались черные блестящие волосы.
– Мерзкая погода, – сказал Шубин, подхватывая Зорину под локоть и быстрым шагом направляясь в расположенную неподалеку от Дома книги кондитерскую. – Давайте посидим где-нибудь, согреемся… Надеюсь, у вас есть время?
– Есть, я на работе отпросилась. Вы ведь из-за Наташи решили со мной встретиться? Что там у нее стряслось? Кажется, дядя умер?
Они вошли в кафе, Зорина сняла курточку и повесила на спинку стула. Сняла шапку, тряхнула волосами и посмотрела на Шубина своими ярко-синими веселыми глазами.
– У вас такие красивые глаза, – не выдержав, сказал он. – Никогда прежде не видел таких прозрачных синих глаз… Вы что будете пить, кофе или чай?
– Чай. Любой. Главное, чтобы он был горячий.
Шубин принес чай, пирожки.
– Скажите, Ольга, вы не знаете, где была Наташа двадцать третьего октября вечером? Только прежде, чем ответить, подумайте хорошенько: вы несете ответственность за сказанное. Господина Маркова, дядю Наташи, убили. И, если Наташа попросила вас об алиби, это может означать только одно – она имеет отношение к убийству своего дяди. И тот факт, что она прилетела в Саратов двадцать пятого утром, еще ни о чем не говорит!
– Как это не говорит, если у нее на руках должен быть билет!
– Понимаете, Оля, люди ради достижения своих целей совершают еще и не такие фантастические путешествия…
– Что вы имеете в виду?
– Ваша подруга могла прилететь в Саратов по чужому паспорту, такие случаи бывали, и не раз… Убить своего дядю, после чего по этому же документу вернуться обратно. И уже двадцать пятого рано утром вылететь из Питера в Саратов по своему паспорту, так-то вот…
– Глупости! – воскликнула Зорина и чуть не уронила чашку. – Никуда она не улетала двадцать третьего, это совершенно точно. Двадцать третьего мы все: Наташа, я, Валя Филимонова и Катя Мещерякова – были вместе! У Мещеряковой на квартире.
– И что вы там делали?
Ознакомительная версия. Доступно 10 страниц из 47
