После того я увидел, как Истолкователь повел Христианина в одно место, где огонь разведен у стены, и тут стоял человек, который постоянно старался погасить огонь, поливая на него воду, однако, пламя не уменьшалось, а пылало все сильнее и ярче. Христианин спросил значение этого.
Истолк.: "Этот огонь изображает благодать, действующую на сердце человека. Тот, кто поливает на него воду, чтобы его погасить — сатана, но ты замечаешь, что пламя все сильнее и жарче пылает, и вот причина этому".
Он повел его на противоположную сторону стенки, где он увидал человека с сосудом в руке, из которого он беспрестанно (но тайно) подливал масло в огонь.
Христианин хотел понять смысл этого.
Истолк.: "Это Христос, Который маслом благодати постоянно поддерживает действие, начатое им в сердце человека. Поэтому, не смотря на все козни диавольские, Он хранит спасенную душу. А что Он стоит за стеной, означает, что трудно искушаемому видеть, как и кем действие благодати в нем поддерживается".
Я увидел потом, что Истолкователь повел Христианина к дверям великолепного дворца; у дверей стояло множество людей, желавших туда войти, но, однако, не решались. Неподалеку сидел человек у стола, на котором лежала книга и стояла чернильница, и он записывал имена тех, которые должны были войти. У входа стояли вооруженные люди, которые возбраняли вход и отталкивали желавших войти. Наконец, когда они все отступили назад из страха перед вооруженными. Христианин увидал одного рослого и сильного человека, который подошел к человеку у стола и сказал ему решительно: "Запишите мое имя!". И когда это было исполнено, он вынул меч, надел на голову шлем и бросился к двери на вооруженных людей, которые с яростью накинулись на него. Но храбрый человек, ни мало не испугавшись, рубил вправо и влево с самым решительным видом. Когда он нанес и получил сам не мало ран, то прочистил себе путь меж ними и ворвался в дворец. Там его облекли в золотые ризы, подобно всем обитателям дворца, и тем, которые прогуливались на вершине здания. Тогда раздалось оттуда чудное пение и слышались слова:
"Придите, придите, Славу вечную примите!"
Христианин улыбнулся и сказал: "Мне кажется, я понимаю, что это обозначает. Теперь и меня впустите туда".
Истолк.: "О нет, подожди, пока я тебе не показал более. После пойдешь своей дорогой".
При этом он взял его за руку и ввел его в очень темную комнатку, где какой-то человек сидел в железной клетке. Он казался в большой горести. Глаза его были опущены, руки сложены, и он так вздыхал, что больно было слушать. "Что это значит?" — спросил Христианин. На это Истолкователь сказал Христианину, чтобы он поговорил сам с этим несчастным.
Христианин спросил его, кто он, и получил в ответ: "Я такой, каким не был прежде".
Хр.: "Так кто же ты был прежде?"
Заключенный: "Я был когда-то хорошим и счастливым исповедателем христианства не только в моих глазах, но и по мнению других. Я когда-то воображал себя совершенно готовым и достаточно чистым для обители в Небесном Граде и чувствовал даже радость при мысли отправиться туда".
Хр.: "Что ж? А теперь как?"
Заключ.: "Теперь я человек в отчаянии и заключен, как в железной клетке. Не могу оттуда выйти! О! Теперь уж не могу".
Хр.: "Но как ты до этого дошел?"
Заключ.: "Я был так доволен собой, что перестал за собою наблюдать, дал волю страстям, удалился от Света Слова, отверг благость Господню, оскорбил Св. Духа, и Он покинул меня, искушал сатану и он пришел ко мне, и так ожесточил свое сердце, что не могу теперь раскаяться".
Хр.: "Ужели не осталось у тебя никакой надежды, и ты будешь всегда заключен в этой Клетке Отчаяния?"
Заключ.: "Увы, нет никакой надежды".
Хр.: "Но Сын Всевышнего преисполнен милосердия!"
Заключ.: "Я снова распял в себе Сына Божия, я попирал Его и не почитал за святыню Кровь завета, которой был освящен, и Духа благодати я оскорбил и мне ничего более не остается, как ужасные угрозы страшного ожидания суда и ярость огня, готовая пожрать меня, как упорствующего" (Евр. 6:6, 10:29).
Хр.: "Какими поступками привел ты себя в это положение?"
Заключ.: "Наслаждениями, удовольствиями и выгодами мирскими. Тогда они казались мне осуществлением счастия. А теперь каждое воспоминание о них точит меня, как огненный червь".
Хр.: "Ужели не можешь ты раскаяться и обратиться?"
Заключ.: "Не дает мне Господь покаяния! Слово Его не утешает меня и не поощряет к вере. Он меня осудил на железную Клетку Отчаяния, откуда ни единый человек не может освободить меня. О вечность! Как стану я влачить такие несчастные дни всю вечность!"
Истолк.: "Да будет тебе, Христианин, памятно страдание этого человека. Не переставай блюсти над собой и будь всегда на стороже".
Хр.: "Это ужасно! Помоги мне в этом Сам Господь наблюдать над собой и молиться, да не впаду я в такое положение вечного укора совести. Однако не пора ли мне продолжать путь свой?"
Истолк.: "Погоди немного я тебе покажу еще один случай, а потом уж можешь отправиться"
Он повел Христианина в одну комнатку, где какой-то человек вставал с постели. Он оделся и стал дрожать всем телом.
Хр.: "Отчего этот человек так дрожит?"
Истолкователь попросил человека рассказать Христианину причину его трепета. Он начал так:
"В прошлую ночь мне приснилось, что свод небесный вдруг страшно потемнел: удары грома и молнии потрясали землю и приводили меня в ужас. Облака с треском катились по небосклону, и вдруг раздался звук трубы и я увидал человека, сидящего на облаке и окруженного тьмой темь небесных существ. Они, казалось, были в ярком пламени, и все небо как будто горело. И вот раздался голос: "Восстаньте мертвые и явитесь на суд". При этом каменистые утесы рассеклись, могилы открылись, и мертвые, лежавшие в них, встали. Некоторые из них дышали радостью, обращая свои взоры кверху. Другие же старались скрыться под горами. Но вот Человек на облаке, раскрыл книгу и приказал миру подойти ближе. Но между Ним и ими пылало сильное пламя, и потому они все-таки были от него на расстоянии, которое обыкновенно разделяет судью от подсудимых. И услышал я приказание Человека к служителям Его: "Соберите плевелы, мякину и солому и бросьте их в пылающее озеро". И вдруг бездонная пропасть разверзлась почти у самого места, где я стоял, и поднялся густой дым и затрещали горящие уголья. Тогда сказал Он тем же служителям: "Соберите пшеницу в житницу". И я увидел многих, которых подняли с земли и понесли на облака, но я был оставлен. Я также хотел скрыться но не мог, ибо Человек на облаке постоянно смотрел на меня. Я вспомнил множество своих грехов (1 Кор. 15; Фесс. 4; Откр. 22:11–14; Ис. 26; Дан. 7:9-10; Малах. 3:2). Совесть укоряла меня при каждом воспоминании… и я проснулся".
