И началась грандиозная суматоха. Дерк по большей части держался в стороне. Он бормотал «ну должен же быть какой-то способ отвертеться!» и занимался своими обычными делами — кормил животных, опрыскивал чем-то кофейные кусты, доил дружелюбных коров и проверял, как идут эксперименты, — а все прочее семейство тем временем носилось взад-вперед как ошпаренное. Начинающий закипать Блейд подумал, что папа, похоже, чересчур буквально воспринял предложение Шоны о помощи. Дерк даже близко не подходил к дому, пока Блейд с Марой не попытались переместить сад.
К тому моменту уже почти стемнело. Перед этим Блейд с Марой попробовали растянуть дом, чтобы освободить в середине место для большого обеденного зала. Шона решила, что им нужна мраморная лестница, ведущая в зал. Она уселась на лестницу — обычную, деревянную, — и принялась рисовать эскизы скульптурной балюстрады и костюмов для Дерка. Но не успел дом вытянуться и наполовину, как отовсюду раздался тревожный треск и хруст. Кит предостерегающе взревел, и в дверь тут же влетели Дон с Эльдой — сообщить, что крыша покосилась и черепица с нее сыплется, как чешуйки с еловой шишки. Меж тем Лидда завопила, что кухня рушится, а Шона закричала, что новая мраморная лестница качается. Блейд с Марой подперли дом и принялись думать.
— Давайте примем гостей на террасе, — предложил Кит, — и позаботимся, чтобы не было дождя. Тогда грифоны смогут подавать на стол.
Блейд угрюмо подумал, что это чуть ли не единственная помощь, предложенная Китом. Впрочем, он знал, что Кит стал слишком большой и в помещении ему неуютно. Ну, зато Дон и Эльда помогают на кухне. Нет, Блейд понимал, что он несправедлив к Киту. После того как они с мамой соорудили прочный каменный фундамент и устроили на нем террасу — она заняла чуть ли не половину сада, — Кит трудолюбиво принялся перетаскивать туда все столы и стулья, сколько их было в доме. Блейд злился на Кита, поскольку чувствовал, что грифоны что-то затевают. Он видел, как все пятеро грифонов — даже Лидда, даже Калетта, которая из принципа никогда не слушалась Кита, — собрались вокруг него в кружок. Блейду стало до чертиков обидно и больно, и он почувствовал себя так, будто все его бросили. В конце концов, грифоны приходились ему братьями и сестрами. И чаще всего они и держались соответственно. Но случались моменты — как сейчас, например, — когда грифоны отгораживались ото всех остальных. Заводилой в таких случаях почти всегда был Кит. Блейд терпеть этого не мог.
«Ничего себе семейная солидарность!» — подумал он и принялся помогать Маре размещать цветы и кустарники вокруг новой террасы.
— Если задвинуть рощицу вот сюда... Нет, даже если сделать так, аллею все равно придется спрямить! Я понимаю, что твой отец терпеть не может прямых линий в саду, но здесь просто-напросто нет места!
Тут на террасу, пятясь, вышел Дон. Он нес вращающийся табурет от пианино; с другой стороны за табурет цеплялась Шона. Она вопила:
— А я говорю, отдай сейчас же! Он мне нужен для занятий!
Кит с грохотом опустил на пол кухонный стол и трубным гласом — словно взвыл целый хор напрочь расстроенных рогов — возвестил:
— ПУСТЬ БЕРЕТ! ОН НАМ НУЖЕН! ЗАНИМАТЬСЯ БУДЕШЬ В ШКОЛЕ!
— Не отдам! Я же не поеду в школу, пока это все не закончится! Я пообещала папе! — завизжала Шона.
— Нет, отдашь!
Кит опустился на все четыре лапы, хлеща себя хвостом по бокам, и двинулся к Шоне. Даже сейчас он был куда выше нее.
Впрочем, на Шону это не произвело ни малейшего впечатления.
— Нечего тут задираться! — заявила она. — Что, хочешь, чтобы я тебе в глаз дала?
— А ну-ка прекратите! — прикрикнула на них Мара.
Но тут на сцене появился Дерк. Он выплыл на террасу и в полнейшем ужасе уставился на сумеречный сад.
— Женщина, ты что делаешь?
— Пытаюсь подготовиться к завтрашнему дню! А ты что думал? — парировала Мара.
Тем временем Кит и Шона, оказавшиеся у Дерка за спиной, быстренько притворились, будто они просто по-дружески беседуют.
— Оставь. Я сам сделаю, — сказал Дерк. — Ну почему, как только дело доходит до сада, у всех в этой семье, кроме меня, напрочь пропадает художественный вкус?
В общем, вечером все еле доползли до кроватей.
Глава 3
Волшебники начали прибывать около одиннадцати утра. Когда Кверида и Барнабас добрались до ворот Деркхольма, их встретили два безмолвных грифона — Дон и Лидда. Кит, исходя из каких-то своих соображений, настоял на гармонирующих парах. Дону и Лидде исполнилось по тринадцать лет, они были одинакового, очень красивого, золотисто-коричневого цвета и одинакового размера. Разница заключалась в том, что Лидда была, мягко выражаясь, фигуристой, а Дон тощим. Стоило ему расправить крылья, как наружу сразу проступали ребра. Это очень беспокоило Мару.
Грифоны провели Квериду и Барнабаса по прямой аллее (Дерк провозился за полночь, по так и не сумел найти достаточно места для того, чтобы заставить ее виться, как ему хотелось) к огромной террасе. Там они вежливо поклонились и расступились, пропуская волшебников вперед. Вероятно, по прискорбной случайности во время перемещения сада вышло так, что куст плотоядных орхидей обосновался прямо под лестницей. И когда Кверида прошла мимо, на нее тут же устремилось несколько дюжин хищных желтых цветочков. Кверида повернулась и посмотрела на них. Под ее взглядом орхидеи поспешно попятились и забились поглубже под лестницу.
Вытащенные на террасу разнообразные столы превратились в один длинный стол, накрытый белой скатертью — на нее ушло два десятка полотенец, — а разнокалиберные стулья сделались совершенно одинаковыми и весьма изящными. Вперед выступила Мара в элегантном парчовом платье, плоде трудов Шоны — именно сестра Блейда старательно сшила вместе два фартука и скатерть, служившие ему основой, — и указала гостям их места.
За Марой шел Дерк. Накануне Шона и Мара допоздна трудились над нынешним его нарядом. Он был пошит из бархата цвета индиго — идея принадлежала Калетте, — а в складках струящегося плаща проглядывало звездное небо. Это было настоящее ночное небо и настоящие звезды, хоть они и казались маленькими и далекими. Кверида, естественно, это диво проигнорировала.
— Я рада, что вы проявили благоразумие, волшебник Дерк, — сказала она.
— Не благоразумие, а смирение, — отозвался Дерк.
Вчера, пока он в темноте трудился над садом, он сообразил, что сможет вынести все это, только если пообещает себе заняться какой-нибудь совершенно новой разновидностью животных — сразу же, как только все это безобразие закончится.
Барнабас же, подобно всем прочим прибывающим волшебникам, был совершенно очарован плащом.
— Это что, настоящее небо? — тут же спросил он. — А как это сделано?
Дерк приподнял руку, взглянул на чудный плащ — а подбой так трудно было закрепить! — и сказал:
— Да это просто одна из миленьких вселенных Мары..
