Товарищ Сталин неоднократно предупреждал нас о том, что наши успехи имеют и свою теневую сторону, что они порождают у многих наших работников настроения благодушия и самоуспокоенности. Такого рода настроения далеко еще не преодолены…
Разоблачение шайки врачей-отравителей является сокрушительным ударом по американо-английским поджигателям войны. Поймана и обезврежена их агентура. Перед всем миром вновь предстало истинное лицо рабовладельцев-людоедов из США и Англии.
Советский народ с гневом и возмущением клеймит преступную банду убийц и их иностранных хозяев. Презренных наймитов, продавшихся за доллары и стерлинги, он раздавит, как омерзительную гадину…
Газета «Правда» 13 января 1953 г.
Я не привожу полностью текст этой эмоциональной статьи. В выражениях, как мы видим, автор не стеснялся: человекообразные звери, врачи-убийцы, платные агенты, подлые убийцы, гнусные выродки, рабовладельцы-людоеды, наймиты и наконец омерзительные гадины. Это лишь некоторые характеристики ученых с мировым именем в области медицины. Воистину «великий и могучий русский язык», так лихо использованный руководителями центральной прессы под руководством «отца народов».
Что мы прочитали потом:
«Лучше всего выразил свое отношение к этому сообщению обозреватель английского радио… Он комментировал это сообщение наиболее вероятной реакцией любого англичанина, если бы он услышал по радио сообщение о том, что король Георг умер не от болезни и глубокой старости, а был умерщвлен своим врачом – известным ученым. Англичанин воскликнул бы: «Произошло ужасное несчастье: к микрофону пробрался сумасшедший…»
Профессор Я. Л Рапопорт, один из переживших арест
Что мы не могли прочитать нигде:
В начале пятидесятых было принято решение депортировать советских евреев на восток. Для подготовки акции была создана комиссия, подчинявшаяся лично Сталину… Для размещения евреев строились барачные комплексы лагерного типа… Одновременно по всей стране составлялись списки «лиц еврейской национальности»… Высылка намечалась на март 1953 года. Суд над врачами-вредителями Сталин назначил на 5–7 марта, публичную казнь – на 11-12-е. Затем предполагалось провести многотысячные митинги с требованием покарать всех пособников «убийц в белых халатах». Антисемитская истерия, достигшая эпогея, должна была вылиться в «стихийные» погромы. В этот момент, по замыслу Сталина, обнародовалось открытое письмо к нему от виднейших советских евреев с осуждением «врачей-убийц», как извергов рода человеческого, и с просьбой переселить евреев в отдаленные районы страны, чтобы спасти их от гнева народа.
Cогласно утвержденному Сталиным сценарию доехать до места назначения предстояло не более чем половине депортируемых. На пути следования предусматривались нападения на эшелоны «народных мстителей».
Сталин был чересчур умен и хитер, чтобы отдавать такие приказы в письменном виде. Никаких документов на этот счет он не подписывал, все распоряжения отдавались только устно. Однако нет таких секретных положений подобного масштаба, которые со временем бы не засветились.
Доктор исторических наук, известный историк и политолог, специалист по Холокосту и истории нацистского режима, Самсон Мадиевский приводит перечень документов, на основании которых он восстановил этот сценарий. Показания Н. Н. Полякова, приведенные в книге Шейниса «Провокация века». Свидетельство Н. А. Булганина в беседе с доктором исторических наук Я. Я. Этингером (сб. «Хроника дела врачей»). Рассказ И. Эренбурга писателю Ю. Бореву о беседе с Н. С. Хрущевым, пересказавшим разговор со Сталиным о предстоящей депортации (Ю. Борев «Сталиниада») и др.
Самое страшное во всей этой акции мракобесия состояло в том, что поднялась огромная волна бытового антисемитизма, антиеврейская истерия. В больницах и поликлиниках увольняли врачей евреев. В регистратурах поликлиник постоянно возникали разговоры такого типа:
– К какому врачу вы меня записали? К Фридману? Это чтобы он мог угробить моего ребенка? Ах, вы можете поменять. На кого? На Вайнштейна? Сами идите к нему. Он же отравит мою девочку. Немедленно поменяйте мне врача на нормального специалиста, иначе я буду жаловаться. Сионистка!
В домоуправлениях появились странные люди вручавшие управдомам не менее странные заявления.
«Я проживаю в городе Киеве по ул. Саксаганского №… в кв. 21. В нашей квартире кроме моей семьи проживает еще семья Соколовых (2 человека) и Райзманов (3 человека). Я настаиваю, чтобы после отьезда семьи Райзманов, их комнату передали нам, так как сейчас наша семья из трех человек живет в одной комнате. План квартиры прилагается.
Жилец квартиры № 21 Пелипенко».
– Позвольте, но от Райзманов ничего не поступало насчет отьезда и выписки.
– Что вы мне тут прикидываетесь? Что вы не знаете, что они уже последние считанные дни проживают в Киеве? Скажите лучше прямо, что за переоформление комнаты нужно заплатить. А то «не собираются, не уезжают». Да кто их будет спрашивать?
Эта истерия продолжалась почти два месяца – пятьдесят дней. За увольнением медиков последовали увольнения работников других специальностей. Специалистов евреев, или как говорили «некоренной национальности», не брали на работу. В проектных институтах тоже начались увольнения. Нас студентов некоренной национальности на архитектурном факультете было очень мало, и наши сокурсники относились к нам по разному: кто-то смотрел волком, а кто-то выражал соболезнование.
Я такой другой страны не знаю,
Где так вольно дышит человек.
В институте, как впрочем и во всех учреждениях, прошел митинг. Проклинали врачей-отравителей, американских империалистов и их пособников – сионистов. Стремились к тому, чтобы выступали преподаватели-евреи. Отцу каким-то чудом удалось избежать этой «почетной» миссии.
Наконец 5 марта 1953 года драгоценная жизнь «отца всех народов» прекратилась. По этому поводу в институте тоже был митинг, только траурный. Митинг вел Тутевич – секретарь партийной организации института. Он произнес слова «митинг, посвященный самому трагическому событию в жизни нашей страны – смерти нашего вождя и учителя товарища Иосифа Виссарионовича Сталина считаю открытым» каким-то надтреснутым голосом, и слезы брызнули из его глаз. Он плакал навзрыд, и действительно, по-настоящему. Он очевидно что-то предчувствовал и поэтому точно знал, почему он плачет. Парторг был одет в парадную военную форму с полным набором орденов. «Настоящий полковник», как поется в песне.
Ан-нет, полковник-то оказался совсем не настоящим. И звание, и имя парторг присвоил себе в конце войны, прихватив при этом все необходимые документы. Как оказалось в скором времени, он был простым сержантом, и совсем не Тутевичем. Уж не поэтому ли он так горько плакал – заканчивались его счастливые времена, когда он менторски вычитывал профессорам за их политическую близорукость. Потерял он и военную кафедру, и высокое звание секретаря партийной организации института и попал под следствие.
Хоронили Сталина 9 марта в день рождения Молотова и освобождения из ссылки его жены Полины Жемчужиной. Сталин не преминул забрать с собой в могилу еще некоторое количество своих сограждан, приехавших в Москву попрощаться с ним. Кроме «ходынки», прошедшей во время прощания, были еще жертвы. Например устроили автоаварию известному французскому общественному деятелю Иву Фаржу, приехавшему в Советский Союз для получения Сталинской премии и проявившему большой интерес к делу врачей.
