Солдаты осторожно занимали боевые позиции.
Оказавшись в тупике, узник смотрел на противников взглядом загнанного зверя. Тревожное дыхание вздымало его грудь под промокшей рубашкой. Ладони крепко сжимали рукоять шпаги.
Круг замыкался.
Один солдат выдвинулся в его сторону, и узник сделал вид, будто собирается атаковать его. Солдат тотчас отступил, а узник, пятясь, отошел к зубцам крепостной стены, чтобы его не смогли взять в окружение.
Он ждал.
Капитан, прибежавший вместе с солдатами, что-то говорил ему, но он ничего не слышал. Он понял, что не сможет убежать. Он понял, что не сможет победить. Но он никому не позволит снова схватить себя. Мысли путались, словно он был пьян, а в душе его горело отчаяние, более сильное, чем страх. Так или иначе, в эту ночь он покинет Далрот.
В ожидании малейшего движения со стороны солдат он отступил еще на шаг.
Навстречу зубчатой стене, навстречу пустоте и смерти.
— Лорн! — раздался голос. — Лорн, умоляю тебя, не делай этого!
Королевский посланник выбежал из-за спин солдат. Обнажив голову, он медленным шагом двинулся к узнику. Не отрывая от него взгляда, протянул ему руку.
— Это я, Лорн. Это я. Алан.
Посланник оказался светловолосым и привлекательным молодым человеком.
— Не вздумайте шевелиться, — бросил он солдатам. — Если он прыгнет по вашей вине, вы все будете казнены. Понятно?
Солдаты кивнули. Некоторые заметили королевский перстень на безымянном пальце посланника, некоторые узнали его. Капитан знаком велел своим людям повиноваться, и приказ принца Альдерана, младшего сына Верховного короля, пошел по рядам.
Принц снова обратился к узнику. Он ни на секунду не отрывал от него взгляда. Узник рассматривал смутно знакомое лицо, и в его глазах читались муки сомнения.
— Это я. Алан. Ты узнаешь меня?
Узник вяло и медленно кивнул. Волосы его развевались на ветру, и он по-прежнему стоял спиной к пропасти. Его силуэт выделялся на фоне неба, сотрясаемого молниями.
— Я пришел за тобой, — объяснил Алан, делая еще один шаг. — Я пришел освободить тебя. Тебя оправдали, Лорн. Мой отец созвал второй судебный процесс, на котором доказали твою невиновность.
Лорн нахмурил брови. Его рука, сжимавшая шпагу, едва заметно ослабила хватку.
Воспоминания возвращались к нему.
Лорн. Лорн Аскариан.
Это его имя.
Ему показалось, что он медленно выходит из мучительного плена слишком затянувшегося кошмара. Но ему было трудно думать. Ветер и дождь терзали его. Сверкающие молнии слепили глаза. У него раскалывалась голова, а в висках эхом отдавались раскаты грома.
Не опуская протянутой руки, Алан расстегнул перевязь и уронил шпагу. Солдаты и капитан встревоженно переглянулись.
— Видишь? Я безоружен. Я твой друг, Лорн. Тебе больше нечего бояться. Больше нечего. Я твой друг, и я пришел, чтобы увезти тебя далеко отсюда. Далеко отсюда, Лорн. И навсегда.
— А… Алан? — с трудом выговорил узник.
— Да, Лорн, — ответил Алан, улыбаясь. — Это действительно я. Это Алан.
Он приближался шаг за шагом и видел, как прямо у него на глазах совершается преображение. Страх и сомнение исчезали из взгляда узника, уступая место безграничной усталости.
Шпага выскользнула из его ладони.
Ноги подкосились.
Обессиленный, Лорн разрыдался и упал на руки принца.
ГЛАВА 4
Ассамблея Ир-канс собиралась в старинном зале, куда Хранители являлись как в телесном, так и в духовном воплощении.
Хроника (Книга тайн)
Каменный стол имел форму кольца, в центре которого покачивался бесплотный шар. Столп бледного света, ниспадавший на этот шар, окружал его перламутровым ореолом, который испускал мягкое сияние. Аккуратно расставленные вокруг стола кресла, в которых сидели Хранители, были погружены в темноту. Свет выхватывал из сумрака лишь головы и плечи Хранителей. Широкие серые капюшоны занавешивали их лица.
— Как его зовут? — спросил Третий хранитель.
— Лорн Аскариан, — ответил Седьмой хранитель.
— Это его настоящее имя? То, под которым он известен Дракону судьбы?
— Нет, — сказал Второй хранитель. — Он — Рыцарь со шпагой.
— Что мы знаем об этом? Кто из нас утверждает это?
— Я, — произнес Седьмой хранитель.
Воцарилось молчание.
— Звезда Рыцаря со шпагой вновь засияла на небосводе, — заметил Четвертый хранитель. — Она совпадает со звездой Принца.
— Это ничего не доказывает, — с неприязнью возразил Третий хранитель.
— Вы ослепли или сошли с ума? — удивился Седьмой хранитель. — Предначертано, что Рыцарь со шпагой вернется из Крепости Теней.
— И что Тени последуют за ним.
— Это правда, — подтвердил Девятый хранитель.
— Так кто из нас ослеп? — процедил Третий хранитель. — Кто сошел с ума?
Седьмой хранитель хотел ответить, но он не дал ему такой возможности и добавил, обращаясь ко всем:
— Мы ставим под угрозу путь, указанный Драконом судьбы. И если верно, что звезда Рыцаря со шпагой засияла вновь, верно и то, что в ее сиянии есть тусклый отблеск. Возможно, мы совершили ошибку.
Первый хранитель решил вмешаться в разговор. Он заговорил твердым и медленным голосом. Под его капюшоном сверкали звездные просторы.
— Ассамблея обсудила. Ассамблея приняла решение. Не может быть и речи о том, чтобы вновь обращаться к вопросу, который уже решен.
— Я возражаю, — осмелился протестовать Третий хранитель.
— Решение Ассамблеи не подлежит пересмотру!
Эти слова прозвучали довольно резко.
Третий хранитель замолчал, но его молчание не предвещало ничего хорошего. Он был могущественной и надменной личностью. У него были сторонники. Такие сильные, что Первый хранитель счел необходимым смягчить тон.
— Иногда нам следует принимать меры к тому, чтобы желание судьбы исполнилось. Таково наше право и наш долг, но только в очень редких случаях, так как все мы знаем, чем это опасно. Рыцарю со шпагой уготована необыкновенная судьба. Следовательно, мы должны были позволить его звезде засиять вновь, и мы сделали это. Но, как верно заметил Третий хранитель, в ее сиянии есть тусклый отблеск. Вот о чем мы не должны забывать.
— Очень может быть, что этот темный отблеск бросает на него Крепость Теней, — подчеркнул Седьмой хранитель. — Если мы дадим ему время, звезда Рыцаря со шпагой засияет своим истинным светом.
— Никто не может поручиться, что будет так, — возразил Третий хранитель.
