Во времена человеческих Забвенных предки тех, в чью плоть я облекся, были с теми, кто противостоял Врагу. Мы сражались вместе с ними… и за них.
Довод его ничуть не тронул сородичей.
Только того ради, дабы сохранить равновесие. Только того ради, дабы сохранить в целости этот мир. Сейчас же случай иной — всего лишь еще одна песчинка в дюнах Вечности, — и ты допустил, чтобы смертная плоть свела с пути истинного твой бессмертный дух. Происходящее здесь и сейчас суть сама Жизнь, хищник и добыча в извечной борьбе за выживание. Вмешавшись, ты выиграешь мгновение, однако же можешь проиграть Вечность!
В напряженный слух Мальца ворвался мерный топот копыт.
Всадник, что скакал впереди прочих, нагнал бегущую женщину. Взвилась и опустилась палица — и пес различил едва слышный убийственный хруст, когда железное навершие палицы сокрушило затылок женщины. Несчастная лишь качнулась вперед — и рухнула замертво в траву.
Палица опять взлетела вверх, вся в крови и в клочьях волос.
Малец зарычал так громко, что это рычание на миг заглушило для него все прочие звуки… и дух его презрительно и гневно ответил сородичам:
Прячьтесь же, таитесь, коснейте в излюбленной своей Вечности… а я — не буду!
* * *
Винн дрожала всем телом, хотя и сама не знала, от стылого ли ветра или при виде того, что творилось на лугу. И все равно в груди ее тлел сумрачный, тусклый огонек — неприязнь к Магьер. Чейна больше нет. Магьер, одержимая своим безумием, убила его. Винн было больно, и она никак не могла избавиться от этой боли.
Порыв ледяного ветра хлестнул в ворота. Винн задрожала сильнее, и внезапно в голове ее вспыхнула острая боль.
Слух ее уловил небывало слитный хор голосов, звучавший из такого невероятного далека, что казался почти неразличим… или же она все-таки слышала эти голоса? Они походили скорее на невесомый шорох множества прозрачных комариных крыльев или же невесомое шуршание листьев, опадающих в осеннем саду. Странный этот хор наполнил сознание Винн, и мир перед ее глазами заколыхался, расплылся, как в ту ночь, когда…
Да, такое уже однажды было с ней.
Малец раздраженно расхаживал перед ней, и шерсть на его загривке встала дыбом. Глядя на него, Винн услышала… нет, ощутила трепет одинокого крылышка, шорох одиноко падающего листа — ответ незримому хору.
На лугу один из всадников ударил торцом палицы убегающего крестьянина.
Винн увидела, как верхняя губа пса приподнялась, — сморщилась, обнажив стиснутые зубы, но если Малец и зарычал — звук этот мгновенно заглушили вскрики и проклятия толпы, собравшейся на улице. Снова одинокий шорох то ли крылышка, то ли листа отозвался в сознании Винн — в тот самый миг, когда Малец завертелся на месте, отчего у нее на миг закружилась голова. Что он делает? Винн замерла и не дрожала больше, боясь даже шелохнуться в приступе головокружения, мучительно напомнившем ей о той ночи в Древинке, когда она безрассудно прибегла к тавматургии, чтобы обрести магическое зрение… чтобы увидеть стихийную, духовную оболочку мира.
Проклятия стражников заглушило рычание Мальца. Прижав уши, пес метнулся вперед — двое солдат поспешно отпрянули с его пути — и, развернувшись, уставился в лицо Лисилу.
Одинокий шорох крылышка-листа вдруг разросся в сознании Винн, превращаясь в оглушительный рев.
Она зажмурилась, зажала ладонью пересохший рот. К горлу подступила тошнота, и к ней вдруг пришло понимание. Этот звук в ее голове, этот одинокий шорох, так дерзко противостоявший слитному хору себе подобных… исходил от Мальца.
* * *
Малец метнулся вперед, рыча и скаля зубы. Два Стравинских пограничника, стоявшие в проеме ворот, шарахнулись с его пути. Замкнув сознание от своих сородичей, он развернулся к тем, кого любил, защищал и берег.
Винн стояла молча, зажав рот ладонью, и с ужасом глядела на него.
Бледное лицо Магьер закаменело, глаза налились знакомой чернотой, и она крепко сжимала руку Лисила.
Полуэльф часто и тяжело дышал.
Мальцу не было нужды проникать в его мысли. Он до сих пор ощущал исходившие от Лисила стыд и раскаяние.
— Мы не справимся на открытом месте с конными, — предостерегла Магьер.
Пес разочарованно заворчал, но тут же это ворчание сменилось яростным рыком.
Лисил вырвал руку из пальцев Магьер и громко крикнул:
— Вперед!
Не успел еще отзвучать этот крик, а прибрежный ледок пограничного ручья уже хрустнул под массивными лапами Мальца. С оглушительным плеском пес преодолел ледяное мелководье, взбежал вверх по пологому берегу и выскочил на луг.
* * *
— Малец… Лисил, не смей! — закричала Магьер, но было уже поздно.
Пес с разгона обрушился в ледяную воду. Лисил, прежде чем кто-либо успел остановить его, опрометью выскочил из ворот, на бегу сорвав и отшвырнув плащ.
Страх за него накрыл Магьер с головой, но затем в ней вскипел гнев, а с ним нахлынул знакомый жар голода. Она развернулась к Винн, но не успела сказать хоть слово, как девушка испуганно отпрянула. Она была бледна, как смерть, но тем не менее стойко встретила взгляд Магьер.
— Оставайся здесь! — велела та — и сама услышала, как гортанно, невнятно прозвучали ее слова.
— Магьер, — прошептала Винн, округляя глаза, — держи себя в руках!
Пасмурная серость неба и белки ее глаз полыхнули вдруг нестерпимой белизной, слепящей, как снег под отвесными лучами солнца. Все вокруг стало невыносимо ярким, и Магьер ощутила, как по щекам поползли слезы — и тут же во рту заныли тупой болью зубы.
— Магьер! — вскрикнула Винн.
Магьер отступила на шаг к воротам. Стылый ветер остужал ее лицо, и она сорвала с себя плащ, бросила его на землю. Холод отрезвил ее. Небо над городом, затянутое хмурыми тучами, уже не казалось ей таким ярким, уже не слепило до рези глаза — она овладела собой, подавила свою дампирскую натуру.
— Остановите ее! — приказал чей-то резкий голос. На плечо Магьер легла загрубевшая мужская ладонь.
Не задумываясь, Магьер двинула назад локтем — и он с размаху воткнулся в чей-то живот. Человек, пытавшийся удержать Магьер, отлетел прочь, и она целеустремленно двинулась к воротам. Еще два стражника заступили ей путь. Один из них, отбросив за спину плащ, выдернул из ножен саблю.
— Мы не стравинцы! — крикнула сзади Винн. — Никто не станет объявлять вам войну, если она перейдет границу!
Услышав это, второй стражник заколебался и с сомнением глянул на бородатого полковника. Его сотоварищ шагнул к Магьер с обнаженной саблей в руке. Магьер приготовилась драться — и тут молодой капитан схватил своего подчиненного за кисть руки, в которой тот сжимал саблю.
— Ты что, капитан, не слышал приказа? — рявкнул полковник, шагнув к проявившему нерешительность стражнику. — Кто докажет, что мы тут ни при чем, а?
