Джин — констебль в форме, с худым, вытянутым лицом, работала за компьютером. Как только он окликнул ее, она сразу поднялась.
— Вы хотите кит-кэт или что-нибудь еще? — Судя по ее виду, она отнюдь не страдала от глупости.
— Нет, спасибо. Просто сандвичи с беконом и цыпленком, без помидоров.
Майк Льюис появился в комнате, когда Лангтон продолжал отмечать данные на доске.
— Майк, похоже, мы правильно догадались.
— О’кей! И мы уже определили время смерти?
— Еще нет, но она скончалась по меньшей мере месяц назад. Ее задушили, изнасиловали и жестоко пытали. Ступай к шефу и передай ему, что у нас критический случай. Нам нужна поддержка «золотой» группы, пусть она срочно соберется, а не то мы потеряем общественное доверие. Я не преувеличиваю, это вполне реальная угроза. Свяжись с пресс-центром отдела убийств и дай им знать, что мы готовы к расследованию. А Баролли уже вернулся?
— Нет, но он долго не задержится. Он поехал в судебно-медицинскую лабораторию.
— Собери всю команду, мы должны провести заседание в… — Лангтон поглядел на свои часы и сверился с большими настенными. — Без нескольких минут три… — Он тихонько выругался и добавил: — Ну, допустим, в половине четвертого.
Все находившиеся в ситуационной, кроме Анны, были готовы к этой встрече. И она поняла, что никакая учебная практика не помогла бы ей вот так, с ходу присоединиться к команде профессионалов и включиться в работу. Рассчитывать следовало лишь на опыт или на его крупицы, накопившиеся за сутки.
— Простите меня, сэр. Вы хотите, чтобы я сосредоточилась на чем-то конкретном?
Лангтон вздохнул.
— Советую вам ознакомиться с досье всех жертв. Найдите себе стол, Трэвис, и приступайте к работе.
Он взмахнул рукой, указав на другие доски с информацией, а затем на полки с архивными папками, выстроившиеся вдоль стены.
— Хорошо, сэр.
Она постаралась сделать вид, будто разобралась в сути сказанного и ей ясно, с чего надо начинать. На самом деле это ей совершенно не было ясно, она не понимала, что к чему, и не смогла бы справиться с системой файлов без посторонней помощи. Многие полки буквально ломились от папок и кассет, лежавших одна на другой.
Мимо нее прошла служащая в форме с подносом, полным чайных чашек.
— Простите меня, а где здесь файл первого дела?
— Ближе всего к стене, — ответила та и даже не оглянулась. Когда Анна открыла верхний ящик, то увидела, что он доверху забит файлами. Она высвободила руку, повернулась и осмотрела комнату. Та же служащая вновь прошла мимо нее с пустым подносом.
— А за какой стол мне лучше сесть?
На столе в глубине комнаты громоздились бумажные стаканчики и тарелки. А мусорная корзина была переполнена пустыми упаковками от гамбургеров и чипсов. Анна расчистила для себя место.
Внезапно раздался оглушительный крик. Лангтон держал в руке сандвич и отчаянно размахивал им.
— Джин, я же сказал тебе, никаких гребаных помидоров!
— Я и попросила дать мне без помидоров. — Джин густо покраснела.
— Но их тут полным-полно! И ты знаешь, что я ненавижу помидоры!
— Вы желаете, чтобы я их оттуда удалила? — парировала Джин.
Но Лангтон уже выбросил сандвичи в корзину. Анна опустила голову, после завтрака она ничего не ела. И никто не предложил ей хотя бы чашку чая или кофе. Ее присутствие казалось незамеченным. Она поставила кейс на стол и вынула оттуда новые авторучки и записную книжку. В этот момент ей сделалось ясно, что времени для работы почти не осталось — стрелки часов неумолимо приближались к четырем.
* * *
Мэри Тересе Бут было сорок четыре года, когда ее труп обнаружили на большой пустоши Кингстона, неподалеку от перекрестка объездных дорог. Она была проституткой и промышляла в квартале красных фонарей Лидса.
Когда рядом находится шоссе с оживленным движением, то ни на нем, ни около него пешеходы, как правило, не попадаются на глаза. Жертву случайно нашел мальчик, у которого сломался мотороллер. Он кое-как съехал с дороги на узкую насыпь, и сквозь листву кустарника у него перед глазами мелькнула чья-то нога. Мальчик перелез через насыпь, нагнулся и увидел труп женщины с заломленными за спину и связанными лифчиком руками. Ее задушили черными колготками, затянутыми на шее в крепкий узел. Тело пролежало под кустами три или четыре недели, а для его опознания понадобилось еще больше времени — целых четыре месяца. Личность погибшей установили в 1992 году, то есть двенадцать лет назад.
К снимкам места убийства были приложены посмертные фотографии жертвы. Лицо мертвой Мэри Тересы сделалось просто пугающе уродливым. Кожа покрылась крупными щербинами вроде оспы, а на одной щеке красовался глубокий шрам. В обесцвеченных белокурых волосах проступили темные корни. На руке виднелись то ли нацарапанные, то ли вырезанные инициалы Т.Б., а на правом бедре — поблекшая розовая татуировка. На ее гениталиях чернели крупные синяки с кровоподтеками.
Буквы Т.Б. привели следователей к ее первому мужу, Теренсу Буту. Следует заметить, что Мэри Тереса трижды была замужем и имела троих детей, хотя все они родились не от законных мужей. Двоих отдали на воспитание приемным родителям еще в раннем детстве, а самый младший — мальчик — остался жить с матерью.
Мэри Тереса выглядела куда старше своих сорока четырех лет, да это было и немудрено при такой печальной и мрачной жизни. Она пила, вполне оправданно считалась алкоголичкой и успела отбыть несколько небольших тюремных сроков за постоянное занятие проституцией и «подделку векселей», что в переводе на современный язык означало использование краденых кредитных карточек и оплату фальшивыми чеками. Характерно, что ее опознали по отпечаткам пальцев и фотографиям.
— Трэвис! — Анна подняла голову. В дверях стоял Майк Льюис и жестом показывал, что ей пора идти на заседание. Она до того увлеклась чтением досье, что забыла обо всем на свете и не заметила, как постепенно опустела ситуационная. — В комнату брифингов, — коротко пояснил ей Льюис и исчез за дверью.
Анна поспешила за ним, но на полпути ее окликнула Джин:
— Пожалуйста, не оставляйте файлы на столе. Положите их в архив.
Анна, петляя зигзагами, вернулась к столу, собрала полупрочитанный файл и поставила его на место. Когда она поинтересовалась, где находится комната брифингов, Джин сухо ответила:
— Вторая дверь налево, спуститесь вниз на один пролет.
Анна, не скрывая волнения, устремилась туда и услыхала за спиной, как Джин пожаловалась другой женщине:
— Я до смерти устала от его просьб — сходи туда, принеси то-то. В конце концов, это не моя работа — шляться за его завтраками. Там же, в буфете, одни проклятые иностранцы, и они ни слова по-английски не понимают. Им говоришь «без помидоров», а они кладут их целый слой.
