– Он был такой классный, – открыла глаза Софи. – А ты помнишь, что на самом деле он – отец Люка Скайуо-кера?
– Правда? – удивился Джек. Софи кивнула:
– Он ведь говорит ему об этом. Ну, в фильме «Империя наносит ответный удар». В самом конце.
Джек притворился, будто обдумывает информацию.
– Не стоит верить всему, что говорят парни в черных кожаных высоких ботинках.
Оживление покинуло глаза Софи, его место заняло встревоженное и пытливое выражение.
– Что-что?
У Джека противно засосало под ложечкой. Он брякнул глупость.
– Прости, малышка. Забудь об этом.
Джек хотел погладить дочь по щеке, но она отвернулась и строптиво сложила на груди руки. Джеку стало не по себе: к чему подтрунивать? Ведь она об этом мечтала, она в это верит – не то что другие девочки на их улице: гоняют себе на великах, остаются друг у друга ночевать и смотрят сериалы. Парень, сыгравший роль Дарта Вейдера, очень хорошо справился с ситуацией, сразу сообразив, какой болезнью страдает Софи. Наверное, у самого Джека не получилось бы так здорово. И вообще люди Джеку и Кейт попадались в основном понимающие. Этот малый зарабатывал небось фунтов десять за час, а за день, стало быть, восемьдесят? В тесном черном костюме ему явно было несладко, а между тем он терпеливо выбирал вместе с детишками звезды и планеты для уничтожения.
«Может, стоило дать ему чаевые?» – подумал Джек.
Он сел за руль и проверил, на месте ли в бардачке, рядом с флаконом дезинфицирующего геля, запасной катетер Хик-мана – на случай, если у Софи начнется кровотечение и систему придется сменить.
– Может быть, ты перестанешь пинать спинку моего сиденья?
– Прости, папочка.
Джек подключил зарядное устройство мобильного телефона к прикуривателю. Мало ли что может случиться, вдруг придется вызывать неотложку? Из-под пассажирского сиденья он вытащил атлас автомобильных дорог, взглянул на карту и запомнил дорогу домой, до Манчестера. Потом просмотрел адреса всех больниц, находящихся ближе других к дороге, и попытался вспомнить, в каких из них есть травматологические и реанимационные отделения. Это было нужно на тот случай, если у Софи начнутся судороги, или она потеряет сознание, или ее укусит оса и понадобится профилактической укол адреналина, чтобы ее маленькое тело не поразил шок.
– Пожалуйста, перестань пинать мое сиденье.
– Извини.
Джек, глядя в зеркальце, подмигнул дочке. На самом деле он не имел ничего против. Пожалуй, ему это даже нравилось. Дочь мстила ему, как мстил бы всякий здоровый ребенок.
Краем глаза Джек что-то заметил в зеркальце, повернулся и увидел, как через стоянку шагают Кейт и Зоя, отстававшая от подруги на несколько шагов. Кейт шла медленно, и Зоя могла бы идти рядом, если бы захотела. «Уж не жалеет ли она, – подумал Джек, – что поехала с нами?»
Он перегнулся через сиденье и сунул руку в боковой карман на дверце. Там лежал баллончик с кислородом. Джек проверил, не перегнут ли шланг, не засорился ли он, потом повернул вентиль на четверть оборота и, приложив кислородную маску к уху, удостоверился, что поступает газ. Затем закрыл вентиль и положил на место.
Подняв голову, Джек повернул зеркальце так, чтобы лучше было видно Кейт и Зою, идущих к машине. Обе остановились. Одна что-то сказала другой, потом они обнялись. Джек не отличался наблюдательностью, но некоторые знаки трудно не заметить. Эти две женщины то были готовы расстаться навсегда, то начинали медленно и осторожно сближаться. То же самое происходило, пока они ехали сюда. Их дружба никогда не была гладкой, это была горько-сладкая любовь соперниц друг к другу. Но сегодня все ощущалось как-то уж особенно остро.
Кейт села на заднее сиденье рядом с Софи, прижала ладони к щекам дочери и поцеловала ее в лоб. Софи фыркнула и попыталась отстраниться. На ее месте так повела бы себя любая капризная восьмилетняя девчонка. Джек улыбнулся. Он коллекционировал эти признаки нормальности, мысленно относил их на хранение в банк, зная, что если их скопится побольше, то общий капитал превратит твой депозит в ребенка с ремиссией.
Зоя села рядом с Джеком. Он скосил на нее глаза.
– Все в порядке?
– А что может быть не в порядке? – вопросом на вопрос ответила Зоя.
Джек промолчал.
– Поехали, ради бога, – попросила Кейт.
Джек пожал плечами, снял машину с ручного тормоза и проехал пять ярдов назад: Софи объявила, что ей надо выйти. Джек улыбнулся. Это все из-за рибены. Штурмовики слишком щедро потчевали дочь этим напитком. Джек проехал пять ярдов вперед, снова поставил машину на тормоз и замер, глядя прямо перед собой.
Кейт отстегнула ремень безопасности Софи, помогла ей дойти до края стоянки, где они зашли за фургон. Джек и Зоя проводили их взглядом.
– Ты теперь больше папа, чем человек, – заметила Зоя. Джек не стал отвечать на шутку.
– А ты сегодня очень устала.
– Уж ты знаешь, как сказать девушке что-то приятное, – фыркнула Зоя.
– Перетренировалась?
– Переразмышляла, пожалуй.
– Хорошо, что ты поехала с нами. Для Кейт это очень много значит.
Джек позволил себе взглянуть на Зою.
– Порой от всего этого так тяжело, правда? – сказала она.
Джек крепче сжал руль.
– Как ты это переносишь? – отважился спросить он. Зоя легонько ударила себя в грудь, чуть выше сердца.
– Теперь стало труднее. С болезнью Софи… – пробормотала она.
– Но сама ты в порядке? – спросил Джек. Зоя растерялась.
– В порядке, – произнесла она медленно, словно проверяя эти слова на вкус, будто давно их не произносила, так же как, например, слово «домохозяйка» или, скажем, «Родезия». – В порядке, – повторила она. – Да. То есть… Черт, да с какой стати мне быть не в порядке?
Джек посмотрел назад через стекло. Теперь они сидели молча, пока Кейт натягивала джинсы Софи и вела ее к машине.
– О чем толкуете? – спросила Кейт, открыв дверцу автомобиля.
– О «Тур де Франс», – ответила Зоя.
– Да, я слышала об этом, – кивнула Кейт, усадила Софи в детское кресло и пристегнула ремень безопасности.
Джек смотрел в зеркальце. Он понимал, о чем думает жена. Она думает о том, какой худенькой стала Софи. За три месяца с начала рецидива она потеряла половину веса, набранного за три года ремиссии. Джек закинул руку за подголовник кресла, и Кейт сжала его пальцы. Их прикосновение словно бы создало некую неподвижную точку во времени, к которой, как к якорю, можно было привязать множество ускоряющих свой бег событий.
Как только Кейт защелкнула пряжку ремня безопасности, машина тронулась с места.
– Софи?
