Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 95
По-прежнему широко распространено мнение, что нервные клетки не восстанавливаются. Из-за этого убеждения ученые прежде считали повреждения мозга необратимыми, а неврологические заболевания почти неизлечимыми.
Исследования двух последних десятилетий продемонстрировали, что мозг взрослого человека способен создавать новые клетки. Теперь ученые интенсивно изучают вытекающие из этого факта последствия.
Нейрогенез означает рождение новых нейронов, но цикл рождения начинается смертью. Скажем, вы идете встречать Новый год и выпиваете немного лишнего шампанского. Вы приходите домой и отсыпаетесь. К моменту вашего пробуждения несколько сотен тысяч нейронов умрут от алкогольной токсикации. И количество нейронов в вашем мозге желательно восстановить до нормального уровня. Так нейрогенез за счет замены нейронов, которые были убиты или повреждены, поддерживает и развивает функциональные возможности мозга.
Сам факт гибели нейрона запускает производство определенных факторов роста, стимулирующих формирование новых нейронов. Однако нейрогенез «не знает», когда следует остановиться. Если предоставить его самому себе, он будет создавать новые нейроны, пока мозг не взорвется. Мозгу необходима саморегуляция, чтобы поддерживать именно то количество нейронов, которое ему требуется.
Когда количество новых нейронов достигает определенного уровня, запускается процесс клеточной гибели, которая вновь снижает их количество. И этот механизм тоже «не знает», когда следует прекратить уничтожение клеток, и тогда опять запускается процесс формирования нейронов. Все это позволяет росту клеток мозга оставаться в определенных рамках, а нейронным цепям функционировать нормально (при нормальных прочих условиях).
Этот процесс ремонта выполняет функцию губернатора мозга, чья основная работа — управлять его населением. Он должен поддерживать правильный баланс, иначе разверзнется ад. Старение начинается тогда, когда клеток умирает больше, чем рождается. Рак развивается тогда, когда происходит перепроизводство клеток. Поддерживая здоровье мозга, вы поддерживаете нейрогенез.
6. Способность контролировать собственную жизнь непосредственно связана со здоровьем мозга
Большинство людей имеют черно-белый взгляд на свободу воли. Я думал так же, до того как начал работать с томограммами мозга. Поскольку я был воспитан в римско-католической традиции, я полагал, что мы можем делать свой выбор в пользу добра или в пользу зла. Это простое решение, которое ведет либо в рай, либо в ад. И полагал, будто у нас всегда есть равные возможности делать этот выбор (если не говорить о людях с умственной отсталостью или другим заболеванием мозга, например, болезнью Альцгеймера или шизофренией, которое лишает их способности к самоконтролю).
После того как я посмотрел на сотни тысяч снимков мозга, я пришел к пониманию, что свобода воли — неоднозначный концепт. Я думаю, что большинство из нас обладает приблизительно 85 % свободной воли (если, конечно, вы не выпили банку пива, что снижает свободную волю до 50 %). Но если кто-то из-за болезни или повреждения мозга наделен лишь 50 % этой свободы воли, тогда та же банка пива может стать причиной катастрофы его жизни.
В первые несколько лет моих занятий сканированием мозга адвокаты, занимавшиеся уголовными делами, услышав о моей работе, стали присылать ко мне на обследование людей, которые совершили поистине ужасные вещи. Как правило — хотя и не всегда — у них оказывались сильно нарушены функции мозга. Стало ясно, что здоровье мозга связано с принятием решений.
Вот один очень печальный случай, произошедший в Хилдсбурге — городе, расположенном приблизительно в одном часе езды от Сан-Франциско. Хосе — подросток 16 лет, набросился на своего сверстника Диллона. Нападение было вызвано цветом свитера, в который был одет Диллон. Этот известный инцидент «Красного свитера», возмутил городскую общественность.
Дело в том, что Хосе накурился марихуаны. Он вместе с группой подростков сидел в «Фольксвагене-жуке» с закрытыми окнами, и они курили косяки. Курение в закрытом пространстве, где много людей, повышает концентрацию марихуаны в организме. Для этого даже существует термин «hotboxing».
Вскоре после этого Хосе увидел Диллона, переходившего улицу с собакой. Диллон был одет в красный свитер. Хосе хотел стать членом группировки, у которой отличительным цветом был красный. Он преградил Диллону путь и спросил, к какому цвету тот принадлежит. Диллон ответил, что не принадлежит ни к какому цвету, и стал уходить. Хосе произнес: «Ответ неверный» и беспричинно избил Диллона почти до смерти. Диллон провел в коме три недели и остался с серьезным повреждением мозга.
Адвокат Хосе направил его на нейропсихологическое тестирование. Оно обнаружило вероятное поражение лобной коры, то есть той части головного мозга, которая отвечает за суждения, способность к сопереживанию, планирование и контроль над побуждениями.
Нейропсихолог посоветовал адвокату связаться со мной, чтобы провести сканирование мозга Хосе. Результат ОФЭКТ был далек от нормы. У Хосе оказались серьезно снижены функции лобной коры и коры височных долей мозга (что связывают с трудностями в обучении и склонностью к насилию). Кроме того, у Хосе была чрезмерно повышена активность передней части поясной извилины.
Этот участок мозга служит своеобразным «переключателем передач». Отсюда ясно, почему Хосе был упрямым, негибким и зафиксированным на негативных мыслях (см. рис. 2.4).
Понятно, что мозг Хосе должен был иметь отклонения. В прошлом он перенес ряд черепно-мозговых травм (в частности, был избит до потери сознания тяжелой цепью), а также — несколько эмоциональных травм. Он видел в жизни много насилия, и его мать была убита, когда ему было 8 лет. Даже без марихуаны мозг Хосе был уже очень уязвим. И здесь любая неподходящая ситуация, какое-то влияние снижающее функцию мозга, например марихуана, с большой вероятностью приводит в неконтролируемому взрыву.
В мой адрес прозвучало немало критики за выступление в качестве свидетеля на процессе над Хосе, в мой офис поступали даже звонки с угрозами. Люди говорили, что я предоставляю высокотехнологичное оправдание плохому поведению. Но правда состоит в том, что у Хосе не было полного доступа к собственному мозгу — органу, контролирующему поведение. Это не означает, что он не совершал преступления и не несет за него ответственности. Это значит, что суд должен принять во внимание, что Хосе действовал, в буквальном смысле, с неполным комплектом клеток мозга, и должен получить соответствующее лечение.
Весьма вероятно, что, каким бы ни было его наказание, когда-нибудь он возвратится домой. Вероятность того, что он снова нарушит закон, будет меньше, если его мозгу будет оказана помощь. Фактически суд использовал данные томографии как повод для смягчения наказания. Вместо 25 лет, как того просило обвинение, суд приговорил его к 11 годам с рекомендацией отбывания в таком месте, где Хосе может быть обеспечено лечение.
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 95
