— Бывшую мою фирму, — пробормотала Тара. Детектив кивнул.
— Звонивший не был моим постоянным посредником в делах, но я не придал этому значения.
— Ты говорил, что он попросил тебя встретиться с кем-то в картинной галерее и забрать конверт? Вместо ответа Блейк задал встречный вопрос:
— Ты когда-нибудь слышала о Джексоне Уилфорте?
— Конечно. Кто о нем не слышал?
Предприниматель-миллиардер считался известной фигурой в штате Джорджия. Жил он на широкую ногу. У него был роскошный дом в Атланте и богатые, похожие на замки загородные владения. Что же касается политики, то здесь он придерживался консервативных взглядов, которые не считал нужным скрывать.
Когда Уилфорт отпраздновал свое 50-летие, поползли слухи, что он предполагает начать предвыборную кампанию, собираясь баллотироваться на пост губернатора или сенатора. Макбрайд даже слышала, что он подумывает об Овальном кабинете.
— Ты знаешь, что Уилфорт страстный коллекционер предметов искусства? Она кивнула.
— Ведь это из его коллекции украли ценные картины?
— Да. Квартиру Джексона Уилфорта в центре Атланты недавно ограбили. Исчезли ювелирные украшения, серебряные приборы, кое-какая наличность, а также несколько полотен, которые он собирался выставить для обозрения в вестибюле местного банка. Уилфорт впервые объявил о подобном намерении, и его заявление привлекло внимание. Вероятно, кто-то выяснил, что картины находились в его квартире, и сумел до них добраться.
Тара нахмурилась.
— Неужели не было охраны?
— Конечно, была. Охранника серьезно ранили, он едва не погиб. Похоже, работали профессионалы.
— А может, все дело во внутренних распрях? — предположила Тара, вспоминая то, что слышала в теленовостях за последние две недели.
Блейк пожал плечами.
— Нельзя исключить и такой вариант.
— Люди из страховой компании, на которую ты работаешь, предупредили полицию о том, что было украдено?
— Да. Меня часто приглашают в таких случаях, чтобы попытаться разыскать украденное или убедиться, что нет мошенничества со страховкой. Но на этот раз мне сказали только, что кое-кто, работающий на галерею Прайс, человек, который боится назвать свое имя, кое-что знает об ограблении. Я должен был встретиться с ним в мужском туалете, взять у него конверт с информацией и быстро исчезнуть.
Потом, выйдя из галереи, проверить содержимое конверта, выяснить, есть ли в нем что-нибудь достойное внимания, и связаться с моим клиентом по телефону. Все очень просто и безопасно. Так я, во всяком случае, думал. Но в мужском туалете никого не оказалось, я пошел за тобой… а все остальное ты знаешь сама.
— Так в чем же все-таки дело? Блейк провел рукой по волосам.
— Я бы сам чертовски хотел знать.
— Почему же ты не позвонишь в полицию? Каждый раз, когда она вспоминала о полиции, Блейк как-то замыкался, и Тара хотела понять, почему.
Мужчина отвел взгляд, взглянул на часы, а затем взял пульт телевизора с тумбочки, на которой стоял телефон.
— Ты собираешься смотреть телевизор? Сейчас?
— Хочу узнать новости. Перед тем, как звонить в полицию.
Тара постаралась набраться терпения, а Блейк сосредоточенно слушал последние известия. Сначала речь шла о национальных проблемах, затем диктор упомянула об ограблении в местной картинной галерее.
— Исчезли деньги и коллекция ценных миниатюр, собранных в офисе галереи для предстоящей выставки. Детали пока не ясны, — произнесла диктор, — но полиция разыскивает светловолосых мужчину и женщину лет тридцати, которые сегодня вечером присутствовали на выставке как мистер и миссис Остин. Если кто-то располагает информацией об этом ограблении, просьба позвонить в полицейское управление Атланты.
Тара в ужасе уставилась на Блейка.
— Полиция разыскивает нас? А как же убитый? И почему они не назвали мое настоящее имя?
— Не думаю, что полиция знает о том, что произошло, больше нас.
— Считаешь, они не в курсе, что в галерее, кроме ограбления, произошло убийство?
Блейк кивнул.
Тара вскочила на ноги и бросилась к телефону.
— Но мы должны кому-нибудь все рассказать. Мы видели его, мы свидетели. Блейк встал у нее на пути.
— Мы подозреваемые.
У Тары перехватило дыхание. Она медленно покачала головой.
— Никто не подумает, что мы имели к этому отношение.
— Мы были там под вымышленными именами, крутились в дальней части галереи. Я уверен, что найдется парочка сотрудников галереи, которые присягнут, что видели, как мы выходили из того офиса. Тех самых сотрудников, которые чуть раньше пытались пристрелить нас.
— Но ведь ты частный детектив и находился там на задании. А я юрист или, в конце концов, была им, пока…
Она закусила губу. Недавнее увольнение из юридической фирмы характеризовало Тару отнюдь не блестяще.
— Вообще-то, полиция не очень жалует частных детективов, — пробормотал Блейк. — А в данный момент я не могу дозвониться до своего клиента, который показал бы, что я находился там на задании.
— Чего-то ты недоговариваешь, Блейк.
Он покачал головой.
— Ничего особенного. Просто… ну, у меня появилось чувство…
Тара удивленно подняла брови.
— Чувство?
Она готова была поклясться, что он покраснел.
— Иногда я знаю, когда что-то где-то происходит не так. И я убедился в этом, когда обнаружил, что данный мне номер телефона не существует.
Тара, прищурившись, разглядывала его.
— Ты… что же? Экстрасенс? Блейк нахмурился.
— Скажем просто. Я доверяю своей интуиции.
— И твоя интуиция подсказывает тебе, что не надо звонить в полицию.
— Точно.
Он взглянул ей прямо в глаза.
— Тара, мне чертовски жаль, что я втянул тебя в эту историю. Я знаю, ты считаешь, мы должны позвонить в полицию и рассказать, что произошло. Пусть они во всем разберутся. Если ты очень хочешь, я рискну, и мы попробуем убедить их в нашей невиновности.
— Но твоя интуиция… подсказывает, что это делать не следует, медленно закончила Тара. Не отводя глаз, Блейк кивнул. Макбрайд с трудом перевела дух.
— У тебя гораздо больше опыта в таких вещах, чем у меня, — ответила она после продолжительной паузы. — Поступай, как считаешь нужным.
Блейк наклонился и быстро поцеловал ее в губы.
— Спасибо, — пробормотал он, — за то, что веришь мне.
Он не должен такое себе позволять, подумала Тара, когда Блейк отодвинулся от нее.
