— Excuse me! — Я приблизилась к нему, зачем-то виляя бедрами.
— Yes? — Парень снял очки.
— Вы не подскажете, где сейчас тот парень в белых брюках, что был с вами днем? — спросила я по-английски.
— Какой парень? — удивился он.
— Ну, такой высокий, длинные волосы и татуировка. Здесь. — Я повернулась спиной и показала на место между попой и поясницей.
— Не понимаю о ком вы, мисс. У многих тут татуировки. — Он повернулся и стянул шорты, демонстрируя татуировку в виде дьяволицы. Мелькнула ложбинка его ягодиц. Я поморщилась.
«Он еще издевается! Прекрасно знает, о ком я говорю!» — думала я, чувствуя, как у меня загораются уши, но взяла себя в руки и улыбнулась:
— Нет, нет, я говорю о парне с татуировкой в виде якоря с крыльями.
— А-а! Я вас понял, мисс, это Энрике. Женщины часто ищут его.
— Я не поэтому ищу его, я дизайнер, фотограф, — гордо возразила я.
— Понимаю. Вы найдете его на пристани. — Парень показал рукой в сторону маленькой бухты, следующей за той, где находился пляж. — На яхте «Сирена».
— Благодарю.
Я отвернулась и пошла, чувствуя спиной, что он смотрит мне вслед и посмеивается.
«Вот идиот! Я вовсе не за этим сюда приходила», — ворчала я про себя, пытаясь быстрее скрыться из виду.
Глава 5
Аня быстро шла по улице мимо маленьких лавчонок и лоточков с сувенирами. Ей навстречу попадались ярко одетые местные женщины и бледные туристки в льняных одеждах выцветших тонов, стайки смуглых детишек в безразмерных шортах и нахальные птички, выхватывающие крошки прямо из-под ног.
Через пару минут Аня добралась до пристани и пошла вдоль ряда яхт разной формы и цвета, которые, как красавицы на конкурсе красоты, выстроились вдоль пирса, покачиваясь на волнах.
Очень скоро она нашла нужную ей яхту. Это было небольшое суденышко с бортами, выкрашенными до середины в голубой цвет, а дальше в белый, с палубой песочного цвета и двумя мачтами с новыми парусами. Сбоку красовалась выпуклая золотистая надпись: Sirena.
Ане понравилась эта яхта. Было видно, что хозяин любит и холит ее…
Я никогда не понимала женщин, ревнующих своих мужчин к машине или яхте. Это так же глупо, как ревновать женщину к платяному шкафу или косметичке!
Только подумайте, дорогие женщины, сколько любви вы вкладываете в эти бездушные вещи, сколько денег и времени! А как вы переживаете из-за сломавшейся помады или разбившейся пудреницы?
Если мужчина не ноет целый вечер по поводу того, что ему нужно срочно менять свечи, потому что машина троит, а просто молча сменит их, то женщина будет стонать по утраченному несколько дней и только после этого пойдет и купит новую вещь, хотя это было изначально верным решением. Зато сколько эмоций!
А главное в том, что мужчина облизывает своего железного коня не столько ради себя, сколько ради вас, чтобы вы гордились им, потому что ничто так не красит мужчину, как чистый автомобиль. К тому же подумайте, насколько приятнее садиться в машину своего приятеля и чувствовать себя королевой в начищенной до блеска «шестерке» с ревущей выхлопной трубой, чем поспешно скрываться в заляпанном грязью «мерседесе» с протухшими ковриками и чихающем мотором.
Поймете это — считайте, постигли мужскую душу.
На палубе «Сирены» было пусто, и Аня уже забеспокоилась, что опоздала искать своего героя в парусиновых брюках. Или тот дурачок из пункта проката ей просто наврал…
— Эй, здесь кто-нибудь есть? — прокричала я.
Откуда-то снизу высунулась голова в белой бандане, а затем незнакомец (это был он!) целиком показался на палубе.
— Что вам нужно? — прокричал он в ответ, вытирая руки тряпкой.
— Я дизайнер, фотограф и хотела бы с вами поговорить. Спустите, пожалуйста, трап, я подойду.
— Я не даю интервью.
— А мне и не нужно интервью, я хочу вас фотографировать.
Парень засмеялся и положил трап. Я поспешно взошла на борт.
— Меня зовут Анна. — Я протянула руку, но парень скептически посмотрел на нее и не протянул руки. — Хорошо. Энрике, кажется?
У меня запершило в горле. Я откашлялась.
— Как я уже сказала, я — дизайнер, фотограф из Москвы.
В глазах Энрике было недоумение.
— Это Россия. Знаете такую страну? — Я с надеждой посмотрела на него и подумала: «Вот дикарь!»
— Я работаю в рекламе. Ну, знаете, журналы, постеры…
Парень закивал и показал на открытую дверь каюты, на которой весел плакат с пышногрудой блондинкой в чем мать родила.
— Да, да, что-то в этом роде, но не совсем… — Я порылась в сумке и достала последний номер журнала, в котором вела фотопроект.
Энрике веером пролистнул страницы.
— Дело в том, что для воплощения следующей концепции нам нужен такой мужчина, как вы. Если вы не возражаете, то мы могли бы завтра провести небольшую фотосессию на пляже? Думаю, об условиях мы договоримся.
Его взгляд по-прежнему казался скептическим.
— Нет, вы не волнуйтесь, это все оплачивается, вот договор…
Я достала листок, но он даже не взглянул на него.
— Не надо никаких договоров, если это важно для вас… — Он сделал паузу. — Снимайте. Завтра в шесть часов вечера на пляже. Будет не так жарко.
— Да, отлично! — обрадовалась я. — И знаете что… вы не наденете опять те белые брюки?
— Черт! — Он хлопнул в ладоши. — Я вас вспомнил. Вчера это вы были там на пляже с фотоаппаратом.
— Да, я… — смутилась я.
— Скажите, вы всегда берете с собой фотоаппарат, когда идете купаться?
— Нет, не всегда.
— Вы же приехали на отдых, не так ли? — Он склонил голову набок и прищурил глаза.
— Да.
— Тогда почему бы вам не забыть о работе и не наслаждаться всем этим? — Он развел руки и заглянул в мне лицо.
— Ну, знаете, я вас не просила давать мне советы! — вспылила я.
— Ладно, не сердитесь, вам не идет. Я приду, как договаривались, и в белых брюках, если вы… — Его глаза лукаво заблестели.
— Что «если»? — Я все еще злилась.
— Если вы больше не будете ходить в этой дурацкой панамке… — Он указал пальцем на мою соломенную шляпу. — У вас красивые волосы, я заметил еще тогда на пляже. Не прячьте их.
— Ладно. Это все условия?
— Да! — Он кивнул и снял бандану. Черные локоны рассыпались по его загорелым плечам.
— Тогда, до завтра, Энрике… — Я улыбнулась и спустилась по трапу.
