– Анри будет зализывать раны, – ответила Дороти уже с порога. – А может, подастся с горя в монастырь.
3
На следующее утро Дороти с завидным усердием поработала над своим лицом: удлинила и без того длинные ресницы, покрыла веки до самых бровей вечерними розовыми тенями с блестками и щедро размалевала скулы пурпурными румянами. Предвкушая реакцию Анри, коварно улыбнулась своему отражению и нарисовала алой помадой жирный ротик-бантик.
– Ну как? Не перестаралась? – спросила она у матери.
– Знаешь, на кого ты похожа?
– Догадываюсь! Тем лучше… – Взбив напоследок волосы – и на этот раз Дороти не пожалела ярко-оранжевого красящего лака, – надела золотые босоножки на высоченной шпильке.
С одеждой для новой роли возникли затруднения: в последний момент пришлось покопаться в сундуке у Дотти со старыми платьями. Дороти выбрала ядовито-зеленую атласную блузку и ярко-красную шелковую юбку.
– Ну, вылитый какаду! – рассмеялась Элизабет. – Могу себе представить «восторг» Анри!
– Главное, чтобы работодатель не передумал! – Дороти обняла мать и поспешила к перекрестку, где ее ждал Анри.
Как всегда элегантно одетый – в темно-серых слаксах, белой рубашке в синюю полоску, чёрных замшевых туфлях, – он стоял, прислонясь к взятому напрокат «крайслеру», и нетерпеливо постукивал по капоту.
– Опаздываешь! – проворчал он. – Не хотели отпускать?
– Да нет. Сказала графине, что деда переехал автобус.
– Очень оригинально! Учти, Дотти, вздумаешь лгать мне, придется быть изобретательнее.
– А вам мне лгать ни к чему.
– Приятно слышать. – Анри сел за руль, не обращая на нее ни малейшего внимания.
– Я вроде как ваша невеста, – с обидой заметила она. – Поухаживали бы за мной, что ли. Хоть бы дверцу открыли…
– А ты могла бы одеться поприличнее! – оборвал ее он. – Что ты напялила? Чучело, да и только!
– Извиняйте, я девушка бедная!
– А при чем здесь деньги? – Анри бросил на нее злой взгляд. – К тому же на косметику, как я вижу, денег тебе хватило! Ведь я же просил!
– А что? Неужто не нравится? – изумилась Дороти. – А я-то старалась…
– Лучше бы не старалась! – Он сел за руль. – Ну ладно, садись. Потом с тобой разберусь.
Дороти с трудом сдерживала улыбку. Ну что же – начало игры отличное!
– А где ваш друг? – спросила она, когда они выехали на шоссе.
– Уехал вечером.
– Почему?
– Мишель не одобряет моей затеи. Вернее, твоего участия в ней.
Мишель стремительно вырос в глазах Дороти, но она не подала виду, а настороженно спросила:
– Какого такого участия? Если вы задумали всякие глупости…
– Замолчи! – взорвался Анри. – У нас с тобой деловое соглашение, только и всего. Ясно? – Он покосился на нее и мрачно добавил: – Хотя я уже жалею, что с тобой связался. Если мать увидит тебя в таком виде, она решит, что я свихнулся. И будет права. Придется заехать в Париж купить тебе что-нибудь приличное из одежды.
– Заладили – приличное да приличное… Чтоб вы знали, я девушка приличная. – Дороти распрямила плечи. – И не позволю разговаривать со мной с подобной манерой.
– В подобной манере, – поправил ее Анри. – Ты что, не проходила грамматику?
– Проходила. Дерьмовый предмет!
– Дотти, следи за своей речью. Будь любезна, не употребляй такие слова, как «дерьмо». Дамы не ругаются.
– Не ругаются? – усомнилась она. – Вы бы только послушали леди Ди. На днях она назвала меня…
– Хватит! Сейчас ты работаешь на меня, так что о своей хозяйке забудь.
Дороти кивнула и, взглянув на себя в зеркало заднего вида, извлекла из сумочки щетку и начала начесывать челку.
– Прекрати! Какого черта! У тебя и так волосы дыбом.
– Господа не ругаются, – передразнила его Дороти.
Анри от души расхохотался.
– Один – ноль в твою пользу. Да, Дотти, тебе палец в рот не клади…
– А вы не позабыли, что половину денег я хочу прямо сейчас?
– Ты что, мне не доверяешь?
– А я никому не доверяю.
– Почему? – удивился Анри. – Тебя кто-то обидел?
Дороти кивнула и начала плести душещипательную историю.
– Папаша бросил мать, когда я пешком под стол ходила, а отчим у меня был алкаш.
– Мой отчим был алкоголик, – машинально поправил ее Анри.
– Да ну! И у вас тоже? – посочувствовала она.
– Что? Да нет, просто я… черт! Я…
– Господа не ругаются!
– Ладно. Два – ноль в твою пользу. – Он хмыкнул. – Дотти, прошу тебя, не вставляй свои словечки.
– Ну вот! Замучили совсем… Я не могу говорить, как вы хотите.
– Хотите, – мрачно произнес он.
– Да пошли вы! – взорвалась она. – Раз я вам не подхожу такая, как есть, на том и порешим!
Чтоб вы знали, в наше время все эти ваши грамматические штучки без надобности. Главное, чтоб у тебя было вот тут. – И она постучала себе пальцем по лбу. – А с этим у меня полный порядок.
– Не сомневаюсь. И с критикой в мой адрес согласен. Просто у тебя своеобразная манера выражать свои мысли. – Он вздохнул. – Если у мамы возникнут вопросы, скажу, что это новомодный молодежный сленг.
– Значит, я вам подхожу такая, как есть? – уточнила она.
– Подходишь. Только поменяем тебе гардероб и прическу.
– Как Элизе Дулиттл в «Моей прекрасной леди»? – оживилась она. – Отпад! На днях показывали по ящику, так я прямо затащилась!
Анри чертыхнулся себе под нос, и Дороти замолкла, решив, что пора сделать перерыв. Вдруг переборщит, и он откажется от ее услуг, а ставить точку еще рано.
– Ты говоришь по-французски? – внезапно спросил он. – Ну, хотя бы чуть-чуть?
– Боюсь, что нет. – Дороти обворожительно улыбнулась и взмахнула ресницами, удовлетворенно отметив, что Анри поморщился.
– А ты не могла бы отклеить эти дурацкие ресницы?
– Нет. Это мои собственные!
– Настоящие? – удивился Анри.
– Так и есть! – с гордостью подтвердила она. – Длинные, да?
– Знаешь, Дотти, у тебя и без всей этой ваксы очень красивые глаза.
– Спасибо за комплимент! – Дороти жеманно хихикнула и потупилась, скрывая свою радость.
