Костюмы от Армани, которые он постоянно носил, также подчеркивали его внушительность. По внешнему виду можно было понять, что Кевин Петерсон привык доминировать. Иногда это раздражало Кэт. Однажды она даже решила про себя, что Кевин не совсем человек. Он почти робот.
Хотя ее представление о нем, как о машине дало сегодня утром трещину.
Пугающий знак.
Лучше не думать об этом.
— Ты не узнавала, пришла ли моя мать? — спросил он.
— Нет. Но я считала, что будет вежливым, если мы придем вовремя.
— Моя мать не из пунктуальных, придется ждать.
Он встал и подошел к Кэт. Она могла поклясться, что он чуть наклонился и вдохнул аромат духов, исходивший от нее, когда жестом пригласил ее выйти из офиса.
Она шла на шаг впереди него, стараясь держаться с достоинством. Забавно, но она ощущала его взгляд на своей шее. Это было крайне необычно, потому что, как правило, все его внимание было поглощено работой. Ей не хотелось такого внимания. Она как будто находилась под микроскопом, и это ее смущало.
Кэт с облегчением вздохнула, когда они, наконец, дошли до лифта и встали рядом, поднимаясь на двадцать первый этаж. Кевин стоял спокойно, и, казалось, внимательно наблюдал, как менялись цифры над дверью. Поза выглядела расслабленной, но от него исходило напряжение, которое вызвало смутное беспокойство у Кэт.
Была ли она причиной этого сбоя в его самообладании, или его тревожила перспектива встречи с матерью?
Эта мысль напомнила Кэт, что она должна подготовиться к встрече с его матерью, чтобы у той создалось о ней положительное впечатление. Конечно, это зависело в значительной степени оттого, что за человек мать Кевина. Кэт надеялась, что она не такая холодная, как ее сын.
Когда они подошли к ресторану, метрдотель сообщил, что миссис Петерсон прибыла и прошла в бар, чтобы пропустить перед обедом стаканчик.
— Кажется озабоченной, — пробормотал Кевин, когда их подводили к дивану, на котором расположилась пожилая дама. Она наслаждалась фантастическим видом города, открывающимся из широкого окна ресторана.
Ее волосы были абсолютно, белыми. Они мягкими волнами обрамляли приятное округлое лицо. Около семидесяти, определила Кэт. Определено, не воинственная. Совсем не холодная. На ней был розовый костюм в стиле Шанель с блузкой цвета слоновой кости, жемчужная брошь, жемчужные серьги в ушах и множество колец на пальцах.
— Мама!
Голос сына заставил ее повернуть голову. Яркие голубые глаза взглянули на него, затем — на Кэт и остановились на ней с удивлением. Накрашенный неяркой помадой рот слегка приоткрылся.
— Мам! — повторил Кевин. Его отрывистый тон граничил с раздражением.
Рот пожилой дамы сжался в тонкую линию, выражая недовольство, и она наградила сына взглядом, который говорил, что он абсолютно невозможен.
Кэт показалось, что она услышала, как скрипнули зубы Кевина. Однако он разжал их и произнес:
— Это мой личный помощник, Кэт Харрис. Моя мама — Розмари Петерсон.
Розмари поднялась, ее голубые глаза выражали то же недовольство поведением сына, которое вылилось в слова, когда она протянула руку Кэт:
— Моя дорогая, как вы с ним ладите?
— Кевин — лучший босс, который когда-либо был у меня, — ответила Кэт с верноподданническим старанием. — Мне очень нравится работать с ним.
— Работа! — повторила Розмари с отвращением. — Ничего не видит кроме работы.
Кэт увидела метавшие молнии глаза босса и поторопилась предотвратить ссору.
— Кевин сегодня утром оформил вашу поездку в Италию, миссис Петерсон. — Она продемонстрировала свою самую обворожительную улыбку и, добавив тепла в голос, добавила: — Которая, я думаю, будет замечательной.
Это помогло. Розмари улыбнулась ей в ответ.
— О, я тоже так думаю. Слишком, замечательной, чтобы ее отменить. — Она взглянула на сына, на сей раз, взгляд был более мягким. — Наконец-то он хоть что-то сделал правильно.
— Выпьем, — сказал Кевин. — Кэт, что-нибудь для тебя? Мама, повторить?
— Просто воду, — быстро ответила Кэт.
— Шампанское, — приказала Розмари. — Чувствую, что начинаю оживать, благодаря твоей Кэт, Кевин.
— Я рад, — ответил он с сарказмом и пошел к бару.
Розмари сжала руку Кэт и жестом указала на диван.
— Давай поближе познакомимся.
— Что бы вы хотели знать обо мне? — открыто спросила Кэт, усаживаясь на мягкий диван.
— Не о работе, конечно. Расскажи о своей семье.
— Ну… мои близкие, живут в Нейтрал бей…
— Хороший пригород.
— Отец был врачом, он умер два года назад. Мама была сестрой, но…
— Она бросила работу, когда появились дети.
— Да. Четыре дочери и два сына.
— Бог мой! Домом заправляют женщины!
Кэт грустно улыбнулась.
— Да, папа всегда жаловался, что к его одинокому голосу не прислушиваются. Но потом у него появилось три зятя. И теперь нас поровну, — пять мужчин и пять женщин, не считая маленьких племянников и племянниц.
— Значит, твои сестры все замужем. Замечательно! Хорошие мужья?
Кэт с энтузиазмом продолжила описание жизни своих сестер, и только она покончила с общими сведениями, как вернулся Кевин, поставил выпивку на низкий столик перед ними и сел на диван напротив.
И тут Розмари задала вопрос, на который Кэт совсем не хотелось отвечать.
— А что у тебя с личной жизнью, Кэт? Или ты такая же, как Кевин… — Ироничный взгляд на сына. — Ее просто нет?
Кэт помедлила с ответом, отпивая воду. Кевин пришел ей на помощь.
— Мама, ты задаешь чересчур, личные вопросы, — сказал он бесцеремонно. — Оставь это.
Розмари взглянула на него.
— А тебе не приходило в голову, Кевин, что такая красивая молодая женщина может иметь друга? И ему может не понравиться, что она оставит его одного на время путешествия со мной?
Кевин посмотрел на смущенную Кэт с осуждением, как будто это она высказала такую нелепую мысль, и, нетерпеливо взглянув на мать, спросил:
— А какие у него могут быть возражения? Это всего на две недели, и тебя вряд ли можно рассматривать, как соперника.
— Маленькая поправка. Поездка займет три уикенда. Возможно, они что-то намечали, у них были планы. Ты хотя бы поинтересовался, не нарушает ли поездка ее личных планов?
Кэт поторопилась вмешаться:
— Миссис Петерсон…
— Зови меня Розмари, дорогая.
— Розмари… — Она попыталась улыбнуться. — У меня нет друга в настоящий момент. Я совершенно свободна и с удовольствием воспользуюсь удивительной возможностью, которую Кевин подарил мне сегодня утром. Если бы я не могла, то непременно бы ему об этом сказала.
