– Я Вайолет.
Женщина поправила свои темные волосы, как только увидела входящего в магазин Мэверика.
– А я Синтия.
– Джентльмен с вами?
От волнения Синтия забыла о Мэверике. Он настороженно оглядывал лавку. Синтия повернулась к нему:
– Как насчет чая?
Вайолет улыбнулась:
– Если вы сядете за столик, я буду рада обслужить вас. Сейчас заварю свежий чай, а булочки только что из печи. И у меня есть земляничный джем. Если хотите, я могу сделать для вас сандвичи с курятиной. А возможно, вы любите маринованные овощи... – Она запнулась. – Конечно, это будет стоить дороже.
Синтия поспешила к столику и села за него прежде, чем Мэверик мог попытаться помешать ей.
– Мы заплатим, сколько скажете. Только не говорите ничего о бифштексах и картофеле.
Вайолет хмыкнула:
– Понимаю, что вы хотите сказать. У меня здесь бывает много дам с ранчо.
Синтия заметила на полке несколько книжек.
– Вы торгуете книгами?
Она встала, чтобы получше их рассмотреть.
– Да.
Вайолет подошла к ней.
– С тех пор как умер мой муж, я стала читать больше.
– Мне жаль, что ваш муж умер.
Вайолет вздохнула:
– Мне ужасно его не хватает, но я справляюсь. Он бы мог мной гордиться. Хотите знать, что случилось? Его сбросила лошадь. Я до сих пор не могу в это поверить, потому что он был хорошим наездником. Но видимо, лошадь попалась необъезженная.
– Мне очень жаль.
– Я смогла пережить утрату. Теперь много читаю и продаю книги.
– Я читаю новый роман Констанс Фенимор.
– «Ангелы востока»! Я только что его закончила. Чудесная книга.
Синтия в восторге сжала ее руки:
– Что вы подумали, когда героиня...
– Если мы собираемся есть, то давайте приступим.
Мэверик решил прервать их излияния. Ему хотелось поскорее вернуться с Синтией в отель. Он выдвинул стул из-за стола, нечаянно потянул на себя скатерть, она выскользнула у него из рук и упала на пол. Он нагнулся поднять ее, но неуклюже зацепился за стул, опрокинул его, задел витрину с товарами, и та, накренившись, чуть не упала на него. Вайолет хихикнула, прикрыв рот ладошкой, и исчезла за занавеской. Синтия поспешила поправить скатерть, она не хотела раздражать Мэверика упреками.
– Надеюсь, еда вам придется по вкусу, – миролюбиво сказала Синтия.
Он сел напротив нее, стараясь не опрокинуть хрупкий стул.
– Разве это еда?
– А я считала, что заказала еду.
– Если нам дадут все, что она перечислила, это на один зуб. Я одолею это в два глотка.
– Вам здесь не нравится? Тогда мы могли бы уйти.
– Это местечко предназначено для мышей, а не для людей, – недовольно пробормотал Мэверик.
Синтии почему-то было приятно его раздражение. До сих нор он оставался невозмутимым, теперь они поменялись ролями. Но едва ли это могло помочь ей получить от него нужные сведения. Ей следует быть любезнее с ним, стараться, чтобы ему было приятно. Но Синтии трудно было заставить себя помнить о том, что она леди, когда Мэверик был рядом.
Хотя Мэверика и подавляло обилие кружев, лепт и безделушек в этом магазинчике, но он хотел доставить Синтии удовольствие. Он решил сидеть неподвижно, чтобы не повредить чего-нибудь еще.
Синтия придвинулась к нему:
– Почему бы, пока мы ждем, вам не рассказать мне о себе.
– Что, например?
– Откуда вы, чем занимаетесь, где жили? Мне хотелось бы взять интервью у некоторых ваших знакомых.
Мэверик откинулся на спинку стула. До каких пор она собирается играть в эти игры? Может быть, ее нанял кто-то из его врагов, чтобы подловить, когда он будет с ней откровенничать? Он готов был заплатить золотыми монетами с орлами за то, чтобы получить ее. Но уж если речь идет о нем и его безопасности, то он не собирается подыгрывать ей.
– Пожалуй, я потребовала слишком многого, – смягчилась Синтия. – Может быть, лучше вы мне расскажете какую-нибудь любопытную историю из своей жизни. Должно быть, с вами случалось много всего интересного?
Он нахмурился:
– Разве вам не приходилось слышать, что люди на Диком Западе не имеют прошлого? Мы живем одним днем.
Она вздрогнула.
– Вы хотите размазать мое прошлое по страницам книги и продать его тысячам людей.
Он покачал головой. Синтия случайно коснулась самой болевой его точки. Он почувствовал в ней талант и профессионализм и насторожился.
– Но видите ли, это будет совсем безболезненно для вас, – оправдывалась Синтия.
Она посмотрела на него с интересом:
– У вас старая рана, которая до сих пор не дает вам покоя? Это как раз такая история, которую я могла бы использовать в книге. Какая это рана – огнестрельная или ножевая?
– Укус.
– О! – Ее зеленые глаза округлились.
– Хотите услышать о женщине, которая причинила мне боль?
Он ухмыльнулся, показав белые зубы.
– Вы меня дразните. – Она сжала полные губы в ниточку.
– Может быть, вы заслуживаете того, чтобы вас подразнили.
– Но это серьезное дело.
– И с каждой минутой становится все серьезнее.
– В таком случае почему бы вам не помочь мне?
– Я собираюсь убить двух зайцев разом.
Мэверик позволил себе задержать взгляд на ее полной груди. По опыту он знал, что женщин не оскорбляет, когда на них смотрят так дерзко. Впрочем, если так угодно, он мог бы даже показать ей несколько шрамов, оставшихся от ударов ножом.
– Ладно. Давайте поможем друг другу, – согласилась Синтия.
– Можем начать уже сегодня вечером в вашем...
– Вот ваш свежезаваренный чай.
Вайолет смущенно улыбнулась, потому что прервала их разговор. Она внесла серебряный поднос. Поставила на стол фарфоровый чайник с узором из фиалок и такие же чашки.
– Пейте чай. Я скоро вернусь.
– Благодарю вас. Выглядит потрясающе, – просияла Синтия.
Мэверика не удивило, что фарфоровый сервиз был подстать всему остальному в этом магазине. Должно быть, покойному мужу Вайолет опротивели все эти безделушки и он предпочел им самую норовистую лошадь, какую только сумел сыскать.
Синтия разлила чай.
– Хотели бы вы, чтобы книга была основана на самых ранних ваших воспоминаниях? – спросила она Мэверика. – И мы могли бы последовательно рассказать в ней обо всех ваших приключениях вплоть до сегодняшнего дня. Или вы предпочитаете просто изложить в ней разные случаи из вашей жизни? Ну например, приключения, связанные с лошадьми, со скотом...
