– О нет, разговор с отцом никогда не требует особого внимания, – сказала леди.
Мистер Маккаррен скрыл свое удивление под вежливой улыбкой и предложил незваным гостям:
– Пожалуйста, садитесь.
Леди уселась в кресле Шеймуса, а Фокон нашел деревянную скамью, задвинутую в угол просторного кабинета, затем взглянул на Шеймуса, продолжавшего стоять.
– Леди Джульет будет помогать министерству в расследованиях, и я убежден, что лучше всего использовать ее способности в этом отделе.
От мысли, что женщина будет путаться у него под ногами, улыбка исчезла с лица Шеймуса, и он пристально посмотрел на своего руководителя, а затем перевел взгляд на леди Джульет. Стук в дверь нарушил неловкое молчание, и когда Джеймс Хабернети вошел в комнату с кофе, мистер Маккаррен готов был обнять этого человека.
– Это очень великодушное предложение, миледи. Однако у меня уже есть помощник. Благодарю вас, Джеймс, – сказал Шеймус, принимая чашку горячего кофе из рук секретаря.
Стремясь показать полезность своего подчиненного, мистер Маккаррен с удовольствием сделал глоток. Леди Джульет подняла бровь и с недовольным видом повернулась к Фокону.
Старик поднялся и сказал:
– Вы можете идти, мистер Хабернети. – Когда за секретарем закрылась дверь, Фокон посмотрел на Шеймуса: – Боюсь, вы не совсем правильно поняли ситуацию, мистер Маккаррен. Леди Первилл не будет вашей подчиненной. Она будет вашей коллегой.
Шеймус ждал, чем окончится эта шутка, но продолжения не последовало, и он рассмеялся.
– Простите?
– Я распоряжусь поставить в этом кабинете второй стол, и вы будете рука об руку работать над расшифровкой французских донесений, перехваченных в Британии.
Шеймус недовольно взглянул на женщину, смотревшую на него с не меньшей неприязнью, и обратился к Фокону:
– Может быть, милорд, мы обсудим этот вопрос в другой раз?
– Этот вопрос не обсуждается, мистер Маккаррен. До сих пор вы отлично справлялись с вашей работой, но вам нужна помощь, и леди Джульет превосходно подготовлена для оказания вам этой весьма необходимой помощи.
– Или руководства. – Леди саркастически улыбнулась. Ее слова заставили Фокона повернуться и посмотреть на нее.
– Или руководства, – подтвердил он кивком. – В распутывании этого последнего кода. Леди Первилл введена в курс дела, и ее статус соответствует вашему.
Замечание начальника глубоко уязвило Шеймуса. Эта маленькая женщина устроила настоящий спектакль, окинув его оценивающим взглядом от носков сапог до макушки недостаточно умной головы.
– Ладно, – сказала она Фокону так, как будто мистер Маккаррен не стоял посередине этого проклятого кабинета. – Видимо, этому человеку потребуется день или два, чтобы привыкнуть. Теперь я понимаю, почему его бескомпромиссное мышление могло оказаться неэффективным при декодировании французских сообщений.
– К счастью, нам повезло, что мы отныне имеем возможность пользоваться вашими услугами, леди Джульет. – Фокон с уважением кивнул ей. – Ваш стол поставят к завтрашнему утру, и все необходимые документы будут ждать вас.
– Благодарю вас, милорд. – Леди Первилл встала, и оба маленьких человечка обошли Шеймуса, как будто он был фонарным столбом. – Мне не терпится начать работать с вами.
Фокон распахнул дверь, и женщина вышла, даже не взглянув в сторону мистера Маккаррена, который не замедлил выразить возмущение:
– Милорд, неужели вы это серьезно?
– Да, это так. Леди Джульет с завтрашнего дня будет работать с вами.
– Леди не обладает достаточной подготовкой, не говоря уже о хороших манерах.
– Эта женщина обладает блестящим умом, а вы заслуживаете всех колкостей, которые она высказала в ваш адрес. – Тон Фокона не допускал возражений. – Это мое окончательное решение.
– Тогда выделите ей отдельный кабинет.
– Для министерства больше пользы, когда такие блестящие умы трудятся вместе. – Фокон открыл дверь и улыбнулся. – Кроме того, у меня нет свободного кабинета для леди. До свидания, мистер Маккаррен.
Когда после встречи со своим новым коллегой Джульет вернулась в дом дяди, она все еще кипела от возмущения.
Она бросила ридикюль, ворча про себя, когда на лестничную площадку выплыла Фелисити.
– Джульет, у тебя гость. – Глаза кузины были широко раскрыты от возбуждения, отчего глаза леди Первилл мгновенно сузились.
– Кто это? Если это отец, то можешь сказать ему…
– Это Роберт Барксдейл, – сказала Фелисити, не спуская глаз с лица кузины. – Он здесь уже больше часа, и, судя по темным кругам у него под глазами, я бы предположила, что он плохо спал всю неделю.
– Как, он тоже? – тихо сказала Джульет, чувствуя, как ее сердце пронзает боль. – Где лорд Барксдейл? – спросила она, неожиданно ощутив страшную усталость.
– Мы пили чай в малой гостиной.
– Спасибо, Фелисити. – Джульет, глядя в добрые глаза кузины, пожала ей руку.
– Я буду у себя, если ты захочешь поговорить.
Джульет кивнула и набрала полную грудь воздуха перед тем, как войти в гостиную, где ее ждал человек, за которого она надеялась выйти замуж. Она пыталась прогнать воспоминание о выражении потрясения и боли на лице Роберта во время их последней встречи.
После того инцидента леди Первилл ни разу не написала ему. Однако, если быть честной, Джульет оскорбляло, что мистер Барксдейл мог поверить, что она способна на такое. Она ожидала, что он придет к ней за объяснениями того, что произошло в тот вечер в библиотеке.
Но он так и не пришел до сегодняшнего дня.
– Доброе утро, лорд Барксдейл, – сказала Джульет, когда лакей закрыл за ней дверь, оставив их наедине.
Роберт стоял у окна и смотрел на парк, его коричневый сюртук подчеркивал широкие плечи и прямую спину. Услышав ее голос, он обернулся, и леди Первилл чуть не ахнула, увидев его лицо. Он был бледен, и это только еще больше выделяло темные круги под его черными как ночь глазами.
– Я так плохо выгляжу? – улыбнулся Роберт.
– Да, ты выглядишь ужасно, – сказала Джульет с искренним беспокойством.
– Дорогая моя, твоя честность – эта твои наилучшая и наихудшая черта.
– Давай сядем, Роберт. – Джульет прошла к середине комнаты, остановившись перед ним. Их разделяли почти три фута. Молодые люди стояли и просто смотрели друг на друга.
– Ты прекрасно выглядишь.
– У меня есть преимущество: я могу пользоваться пудрой. – Джульет села на диван, и Роберт устроился рядом.
Воцарилось мучительное молчание, и Джульет уже не могла дольше терпеть.
– Это неправда, Роберт. – Ее глаза наполнились слезами, но она сдержала их.
