— Очень многого, если он не полный дурак! — неожиданно раздался знакомый мужской голос. У Оливии замерло сердце. — Оливия? — позвала Дольчи, но она уже повернулась на звук другого, мягкого, вкрадчивого голоса.
В двери студии стоял Эдвард Арчер, под его распахнутым пиджаком виднелась кремовая рубашка с темным шелковым галстуком, руки были небрежно засунуты в карманы брюк. Увидев, как широко округлились глаза Оливии, он улыбнулся, при этом его рот скривился, что придало улыбке весьма двусмысленный характер. Оливия вспыхнула:
— Как вы посмели явиться сюда?
Его улыбка превратилась в ленивую гримасу.
— А какого черта вы так приветствуете клиента? — Он медленно и нахально обозрел всю ее фигуру в полотняном костюме, который она сама смоделировала для себя, до легких туфель от Чарлза Джордана, купленных прошлой весной на распродаже. Потом снова посмотрел ей в глаза:
— Или старина Чарли обеспечивает вас всеми теми «клиентами», каких только девушка может обслужить?
Лицо Оливии пошло пятнами. Он снова принимается за свое, и здесь, на ее собственной территории.
— Я бы не очень рассчитывал на старину Чарли, Оливия. — Он шагнул из дверного проема в комнату, обошел все стены, останавливаясь, чтобы взглянуть на развешанные по ним рисунки. — Ну-ну, — произнес он некоторое время спустя, вкрадчивым, почти бархатным голосом, — но на вашем месте я бы не рассчитывал на старину Чарли вообще.
Черт бы побрал этого человека!
Оливия собралась с духом и холодно сказала:
— Ваше присутствие здесь нежелательно, мистер Арчер!
Он, даже не взглянув в ее сторону, медленно подошел к окну, которое выходило на крохотный городской садик.
— Мило, очень мило.
Затем повернулся к ней и улыбнулся, обнажив белые зубы.
— Кто бы мог подумать, Оливия, что такая незатейливая уловка сработает? Уверять старину Чарли, что вы не можете принять, что бы он вам ни предложил в тот день, уверять, что вы не хотите его денег…
— Убирайтесь прочь! — Она сделала шаг вперед. — Вы слышите меня, мистер Арчер? Убирайтесь из моего офиса сию же минуту!
— Я полагаю, он поднял ставку, а? — Арчер оперся на подоконник и скрестил руки на груди. — Черт побери, Чарли всегда вел себя, как старый дурак… — Его глаза снова пробежали по ней медленно и оценивающе, так что она почувствовала себя обнаженной, и ей захотелось заслониться от него. — Хотя на этот раз я, пожалуй, почти понимаю, почему…
Дольчи подала голос:
— Оливия? Тебе нужна моя помощь? — Она перевела взгляд с Арчера на свою хозяйку. — Я имею в виду, может, ты хочешь, чтобы я… позвонила кому-нибудь? Или?..
— Ты можешь помочь этому… этому «джентльмену» найти выход, Дольчи.
Улыбка сползла с лица Арчера.
— Я никуда не собираюсь уходить.
Дольчи подошла поближе к Оливии.
— Что ты хочешь, чтобы я сделала? — шепнула она ей на ухо.
Но раньше, чем Оливия успела хоть что-то сказать, ей ответил Эдвард Арчер.
— Она хочет, чтобы вы вышли и закрыли за собой дверь, — сказал он спокойно. Потом взглянул Оливии в глаза: — Разве не так, мисс Харрис?
— Нет, — быстро, почти беззвучно ответила Оливия. — Не… Не уходи, Дольчи.
Ее поразила дрожь в собственном голосе. Как смел он так вести себя? Хозяйкой здесь была она, а не он. Он был посторонним. Осознание этого придало ей сил.
— Если вы хотите что-то сказать мне, мистер Арчер, — произнесла она холодно, — то лучше это сделать сейчас.
— Распорядитесь, чтобы она ушла. — Он мотнул головой в сторону Дольчи, которая все еще смотрела на него во все глаза. Теперь он говорил очень деловито, в его глазах, в выражении лица появилось что-то, от чего по спине Оливии пробежал холодок. — Мы с вами должны кое-что обсудить, мисс Харрис. И я предлагаю, чтобы мы сделали это наедине.
— Оливия? Должна ли я… может быть, вызвать полицию?
Эдвард Арчер в руках полицейских! Эта мысль была соблазнительна. Однако вызов полиции может оказаться непростительной глупостью. «Мечта Оливии» располагалась на тихой улице, она уплатила большую сумму за скромные рекламные объявления в «Таймсе» и в нескольких рекламных журналах, но прибытие одной-единственной полицейской машины с мигающими фонарями и воющей сиреной принесет ей известность такого рода, что ее бизнесу это может очень повредить. Кроме того, инстинкт подсказывал, что она должна выслушать его. Была в нем сейчас какая-то жестокая решительность, что бы ни привело его сюда, с этим нужно было разобраться.
— Нет, Дольчи, — сказала она спокойно, — в этом нет необходимости. Спустись вниз, в выставочный зал. — Она с трудом заставила себя улыбнуться. — Мы не должны упускать клиентов, не так ли?
Девушка поджала губы.
— Я буду за дверью, — сказала она, бросив неприязненный взгляд в сторону Эдварда, — в случае чего ты меня позови, и я сразу прибегу.
Оливия выждала, пока за ней закрылась дверь. Она взглянула на часы, а затем на Эдварда Арчера.
— В вашем распоряжении минута, — сказала она сухо.
На его скуле дернулся мускул.
— Черт побери, это займет гораздо больше времени.
— Мистер Арчер, вы уже потратили пять секунд.
— Вы неплохо поработали с тех пор, как мы виделись в последний раз. — Он смотрел на нее в упор холодными и оценивающими глазами. — Все проделано очень мило. Это производит впечатление.
— Девять секунд прошло, мистер Арчер.
Его губы растянулись в улыбке, обнажившей зубы.
— А что потом? Вы меня вышвырнете?
— Осталось тридцать девять секунд, и отсчет продолжается, — сказала Оливия, подходя к своему столу. Она нагнулась и стала перебирать бумаги на нем. Черт побери, что ему нужно?
— Мы оба знаем, что вы не в состоянии это сделать.
Она замерла, когда он подошел к ней. От его дыхания шелохнулись волосы на ее голове.
— Вы в моей власти, — сказал он спокойно. — Я могу сделать с вами все, что захочу, Оливия, и вы знаете это.
Она почувствовала, как бешено забилось ее сердце. Тысяча один, — подумала она, — тысяча два, тысяча три… Когда Оливия решила, что уже в состоянии без дрожи взглянуть на него, она обернулась.
— Попытки запугать меня доставляют вам удовольствие? — спросила она спокойно.
Он скривил рот:
— Черт возьми, вы прекрасно знаете, что я этого не делаю.
— Во всяком случае, именно так я понимаю ваши выпады, мистер Арчер…
У нее перехватило дыхание, когда он положил руки ей на плечи. Его пальцы с силой впились в ее тело, и это прикосновение словно насквозь пронзило ее. Взгляд Арчера пробежал по ее лицу и остановился на губах.
