Леди Килби приняла руку виконта и сошла с экипажа.
– Очень мило, милорд, – сухо заметила она, оглядываясь по сторонам, чтобы проверить, не слышал ли кто его нелестного замечания, – Вы так красноречивы, так убедительны.
Она убрала руку и шагнула от него прочь.
– Лисса, прошу тебя, напомни мне, чтобы я отрезала себе язык, если я снова решусь довериться лорду Дакнеллу.
Леди Лисса Наник, все еще сидевшая в экипаже, недовольно вздернула брови.
– Действительно, Дакнелл, я не ожидала от вас такого. Разве вы не видите, как вы расстраиваете подобными разговорами леди Килби?
– Я пошутил, Фитчвульф, – сказал лорд Дакнелл, направляясь к Килби, но она резко остановила его взмахом руки.
Он нахмурился, а она с непреклонным видом отвернулась.
– Будьте же благоразумной. Никто нас не слышал. Не из-за чего поднимать столько шума.
В глубине души Килби знала, что виконт не желал ей зла, а лишь дразнил ее. Однако ей сложно было представить, что она когда-нибудь будет воспринимать смерть герцога Солити на полу ее будуара как повод для шуток. Килби не могла винить его в столь скоропостижной смерти, однако тот факт, что герцог скончался в ее спальных покоях, ставил под угрозу исполнение всех ее давно вынашиваемых планов. Планов, которые она начала строить с того самого вечера, когда Арчер, используя Джипси, выманил Килби из ее тайника. Он не избил ее. Вместо этого Арчер открыл ей семейные тайны, в которые она, даже спустя девять месяцев, все еще не могла поверить.
– Мы с тобой в неравных условиях, Килби, – сказал ей Арчер, приходя в ярость оттого, что она не признавала его авторитета. – Черт побери, ты мне даже не сестра!
– Я твоя сводная сестра, – выпалила Килби, злясь на своих родителей за их безвременный уход, который оставил ее и Джипси один на один с жестоким Арчером. – У нас с тобой общий отец, хотя, я должна признать, что когда ты в таком состоянии, я с трудом верю, что нас что-то связывает.
Арчер напугал ее, внезапно схватив и притянув к себе на неприлично близкое расстояние. Килби запрокинула голову, и его губы тронула зловещая улыбка.
– Это потому, моя дорогая Килби, что между нами и нет никакой связи. Мой отец, лорд Ниппинг, не был тебе родным отцом.
Килби уперлась руками Арчеру в грудь и с силой оттолкнула его. Он споткнулся, но тут же рассмеялся, заметив разлившуюся по ее лицу бледность: он был доволен произведенным эффектом.
– Я знаю, что ты можешь быть жестоким, мой дорогой брат. Настолько, что твои слова, наверное, обрадовали бы меня, окажись они правдой.
– Но есть письма, Килби. Я наткнулся на них, когда просматривал бумаги отца.
– Какие письма? – возмущенно спросила она, все еще не веря ни единому его слову.
– Письма, написанные рукой моей мачехи. Я должен сказать, что она очень иносказательна в своих признаниях, но правда все же очевидна. Твоя мать была обманщицей и шлюхой. Я не знаю, кто твой настоящий отец, но точно не лорд Ниппинг.
С того вечера как Арчер сделал свое шокирующее признание, Килби стала отсчитывать дни до того момента, когда она сможет вырваться из-под тягостного опекунства брата. В тот вечер он с какой-то злобной радостью сообщил ей о своих ближайших планах: ее судьба рисовалась в самых черных красках. Арчер признался, что испытывает к ней вовсе не братские чувства. Сама мысль о том, что он воспылал к ней похотливой страстью, вызывала у девушки отвращение. Однако теперь она понимала, почему Арчер с таким оптимизмом воспринял новость о том, что их не связывают кровные узы. Если в свете его поступки подверглись бы осуждению, то при нынешних обстоятельствах Арчера, уложившего в постель дочь своей мачехи, никто бы не считал греховодником. Килби не сомневалась, что он в тот же вечер затащит ее в постель: беспокойный голодный взгляд выдавал его истинные чувства.
К счастью для нее, его жажда власти и денег спасли Килби от его похоти. Арчер был хитер. Он знал, что, выдав Килби замуж за джентльмена, которого он выберет сам, можно расширить свои возможности и усилить влияние в свете. Арчер решил найти такого человека, которого он сможет полностью контролировать и который проявит готовность уступить место на супружеском ложе ему, Арчеру. Килби не верила в то, что во всей Англии найдется мужчина, который добровольно захочет оказаться в роли рогоносца, но Арчер заверил ее, что такие мужчины существуют. Надо лишь проявить терпение, пока лопушка не захлопнется и в нее не попадет жирная добыча.
После неожиданного визита Придвин Хасп, виконтессы Квеннел, в Элкин у Килби впервые появилась надежда на то, что коварным планам Арчера не суждено сбыться. Виконтесса была хорошей подругой ее родителей. Леди Квеннел, которую близкие называли Придди, вскоре заметила, что интерес Арчера к сестре носит нездоровый характер. Хотя у Килби была возможность открыться ей, девушка сомневалась в том, что сможет рассказать все о планах, вынашиваемых Арчером, так как они выдали бы его жестокость и подлость. Как и надеялся ее брат, она промолчала из чувства гордости и стыда. Если Арчер и готов был поведать правду о том, что лорд Ниппинг не был ее отцом, то Килби не могла предать мать, публично признав ее обман.
Будучи уверенным в безграничной власти над Килби, Арчер пошел так далеко, что рассказал Придди о своих амбициозных планах замужества сестры. Внимательно следя за выражением лица виконтессы во время высокомерного монолога Арчера, Килби отметила про себя, что он явно просчитался, открывшись Придди. На правах старой подруги леди и лорда Ниппинг виконтесса выразила готовность помочь Килби и поддержать ее в свете. Арчер попытался отказаться от ее щедрого предложения, но леди Квеннел не обратила внимания на его слова. Если Арчер изъявил желание выдать сестру замуж, то Килби должна провести сезон в Лондоне. Виконтесса даже выразила готовность выступить в роли наставницы и опекунши. Леди Квеннел была вдовой. Ей было сорок пять лет, у нее не было детей, и она считала своим долгом исполнить то, что на ее месте сделали бы лорд и леди Ниппинг.
Килби поняла, что предложение леди Квеннел привело Арчера в ярость, однако он не мог найти достойного повода для отказа. С явной неохотой он дал свое согласие на то, чтобы Килби провела сезон в Лондоне. Девушка чувствовала себя победительницей. Хотя леди Квеннел и обыграла Арчера, он все еще верил в то, что имеет безграничную власть над своей покорной сестрой. Джипси была гарантией, что Килби вернется в Элкин сразу после того, как с помощью виконтессы обретет лоск и блеск, положенный великосветской леди.
Спустя несколько месяцев по дороге в Лондон виконтесса выразила сомнение в том, что Арчер смог бы найти для Килби подходящего мужа. Может, Придди и имела какие-то подозрения на его счет, но она не высказала их вслух. Однако Килби видела отражение своих страхов в отношении Арчера в светло-голубых глазах леди Квеннел. Виконтесса бодро пообещала, что посвятит всю себя благородной задаче выдать Килби замуж, лишь бы избежать возможного вмешательства со стороны Арчера.
