Пока Изабо удивлялась тому, что Мегэн отрицает существование этой книги, Сейшелла продолжила жаловаться на то, как трудно добывать нужные ингредиенты для заговоров и лекарств теперь, когда торговые корабли больше не осмеливаются выходить в море.
— У меня почти закончился ринфру, — раздраженно сказала ведьма, — и видит Сила, мурквоуда тоже осталось чуть-чуть.
— Да, пора бы уже отправиться в порты, — мечтательно проговорила Мегэн.
От возбуждения у Изабо бешено заколотилось сердце. Они никогда не бывала дальше нагорий Рионнагана. Изабо много слышала о море, но самым большим водоемом, который она видела, было озеро Тутан в Кариле. Ей очень хотелось, чтобы Мегэн говорила серьезно. Какое приключение! Чтобы добраться до моря, им понадобится несколько месяцев и придется пройти через половину страны. Возможно, она увидит волшебных существ или морских змей, а может быть, даже посетит дворец Ри.
— Пора спать, Изабо, — голос Мегэн сбросил ее с небес на землю. Ведьма неловко встала и принялась собирать грязную посуду.
— Но еще рано.
— Но ты весь день бродила по горам. У тебя же глаза слипаются! — отрезала лесная ведьма, хромая по комнате.
— Но…
— Никаких «но», Бо. Пора спать.
Изабо неохотно пожелала двум ведьмам спокойной ночи и взобралась по лестнице в свою комнатку, где было темно и холодно. Снизу пробивался слабый свет, но она не стала зажигать свечу, так как у нее было отличное ночное зрение. Сейчас она различала предметы почти так же отчетливо, как и днем на лугу. Мегэн всегда говорила, что она видит, как эльфийская кошка.
Изабо вытянулась на узкой кровати, наслаждаясь ощущением прохладной ткани и раздумывая о появлении незнакомой ведьмы. Она улыбнулась, представив, как удивит надменную Сейшеллу, с блеском пройдя Испытание Силы. Она заставит черноволосую ведьму рот разинуть от изумления. Она все еще предавалась упоительным мечтам, когда Мегэн вскарабкалась по лестнице и, по обыкновению, присела на край ее постели.
— Спишь, Бо?
— Мммм. Мегэн, когда ты говорила о путешествии к морю, ты говорила серьезно?
— Да, серьезно. Все началось, и, как мне ни жаль покидать нашу долину, я должна участвовать в этом. А теперь спи, Изабо. Завтра будет трудный день.
Проронив это загадочное замечание, старая ведьма наклонилась и поцеловала Изабо в лоб, как делала каждый вечер.
Когда она ушла, Изабо возбужденно подпрыгнула на кровати и снова принялась мечтать о приключениях и новых местах, дворцах и волшебных существах. Беспокойство снедало ее с тех самых пор, как начал таять снег, и весна вступила в свои права. Размеренная жизнь в тихой долине, где каждое животное было ее другом, но, кроме Мегэн, не с кем было поговорить, часто тяготила ее. Она с нетерпением ожидала походов в горы за травами и камнями; но еще больше ей нравились путешествия по деревням, во время которых они продавали травы и приворотное зелье. Изабо никогда не бывала южнее Карилы, где они побывали восемь лет назад.
Это было время праздника, время красной кометы, пора плодородия и сильной магии. Улицы Карилы пестрели разноцветными флагами, на каждом окне красовались горшки с цветами, а горожане наряжались в лучшие одежды. Менестрели перебирали струны, циркачи жонглировали цветными шарами и крутили сальто, дрессированные медведи хватались лапами за свои грустные морды. Изабо никогда прежде не видела циркачей, развлекавших толпу фокусами, поеданием огня, глотанием шпаг и жонглированием. Среди них был маленький мальчик, который умел ходить колесом. Изабо завидовала, не в силах отвести от него глаз. Она мечтала о том, как здорово было бы путешествовать от города к городу в ярком фургоне и зарабатывать себе на жизнь, жонглируя апельсинами. Однако, рука Мегэн мягко, но решительно увела Изабо с площади, где раскачивались яркие лампы и плясали тени.
Им было опасно оставаться в городе. Это Изабо понимала. Стражи были повсюду, они подозрительно приглядывались ко всем чужакам и в любой момент могли расправиться с предполагаемыми ведьмами. Изабо знала, что нельзя играть с Единой Силой или говорить о ней. Она понимала, что должна быть тихой и скромной и избегать чужого внимания. Когда они входили в город, хромота Мегэн становилась заметнее, а тело — более хрупким. Она накидывала плед на голову, чтобы спрятать толстую косу и прикрыть лицо. В городах Изабо снимала штаны и одевалась в серое шерстяное платье, прикрывая волосы льняным чепцом.
Но ей было всего лишь восемь лет. Она еще не умела растворяться в толпе так, чтобы потом никто не смог точно вспомнить, куда она делась. К тому же ей, с ее огненными волосами и синими глазами, было нелегко остаться незамеченной. Но в тот раз Изабо погубила вовсе не броская внешность.
Виной тому были ее игры с Единой Силой. Они с Мегэн остановились на постоялом дворе в центре города. Был Кандлемас и на улицах было полным-полно путешественников, пришедших, чтобы навестить родственников, сделать покупки и поплясать на празднике. Мегэн сказала, что надо прикупить нард, чемерицу, а если повезет, еще и немного мурквоуда. Но Изабо знала, что они пришли сюда еще и за тем, чтобы услышать новости.
Постоялый двор был переполнен. Мегэн устроилась в кресле у очага, подремывая над вязанием и, как будто, не слыша соленых шуток и разговоров о том, что кто-то где-то видел пропавших прионнса, вперемежку с печальными рассказами фермеров с нагорий. Изабо устала от долгого путешествия, и ее быстро разморило в тепле. Однако, съев миску водянистого рагу и дав отдых гудящим ногам, Изабо почувствовала какое-то беспокойство. Она сползла со скамьи и совсем было решила улизнуть, но ее остановил строгий взгляд Мегэн. Изабо притворилась, что ничего не замечает, зная, что сплетня о размолвке между Ри и Банри слишком интересна Мегэн, чтобы уйти, не дослушав до конца. Однако сурового взгляда было достаточно, чтобы Изабо на некоторое время стала тише воды. Она побродила по залу, слушая менестреля перебирающего струны лютни, и глядя, как служанки заигрывают с постояльцами.
Вскоре она выскользнула во двор, где конюхи торопливо разгружали подводы, чистили лошадей и таскали тяжелые ведра, расплескивая воду по брусчатке. В центре двора пританцовывал огромный жеребец. Конюхи, ругаясь, шарахались от мелькающих в воздухе копыт. Он был черен как смоль, Изабо видела его налитые кровью глаза и слышала яростное, свистящее ржание. Она не испугалась. Она любила лошадей и частенько каталась на пони, живших в горах вокруг укромной долины. Однако ей не удалось приручить ни одного из них, так как скакуны, обитающие в горах, были осторожны и опасались людей, даже тех, кто умел говорить на их языке. Изабо научилась разговаривать с лошадьми почти тогда же, когда выучила язык птиц, Мегэн любила повторять, что лошади часто знают столько же, как и их хозяева, и, как правило, рады случаю поболтать.
Изабо подошла поближе. Этот конь был напуган и рассержен. Она подобралась поближе, глядя вверх на животное, бьющее передними копытами и рвущееся с привязи. Она еще не знала, что собирается делать, но прежде, чем она коснулась конской морды коня, сильная рука обвилась вокруг ее талии, и ее перенесли в сторону.
