— Вы хотите сказать, что у меня не все дома, гауптшарфюрер? — без всякого выражения осведомился бригадефюрер Доннер, по-прежнему стоя спиной к трем представителям боевой группы СС «Вотан». Затем он рассмеялся беззвучным смехом. — Не смущайтесь, господа. Если вы и впрямь считаете меня сумасшедшим, — что ж, тогда вы в хорошей компании. В компании, включающей в себя и нашего гефрайтера[17]… самого удачливого гефрайтера всех времен и народов. Вы знаете, кого я имею в виду… Потому что только сумасшедший может отдать приказ до последнего оборонять такой город, как Аахен. И только сумасшедший может согласиться выполнить подобный приказ. Ведь это задание — не что иное, как билет в один конец на небеса… или, скорее, в преисподнюю?
Куно фон Доденбург наконец понял, каким образом Доннер заметил неуважительный жест Шульце — в небольшое зеркальце, которое было прикреплено к окну неподалеку от глаз генерала.
— А, мой дорогой штандартенфюрер, вы, вижу, заметили мою маленькую хитрость? — рассмеялся Доннер. — Это очень полезное приспособление для всех, кто живет в Третьем рейхе в нынешнем 1944 году, уж поверьте мне. Тот, кто знает, что происходит за его спиной, и предпринимает необходимые меры, — тот поистине мудрый человек. Сейчас я продемонстрирую вам кое-что.
Генерал быстро выдвинул правую ногу вперед и, нащупав потайную кнопку, скрытую в полу, нажал на нее. В следующую секунду с потолка вниз опустился огромный стеклянный экран, наглухо отгородивший генерала от трех представителей «Вотана».
— Это экран из пуленепробиваемого стекла, господа, — объяснил Доннер. Он откровенно радовался ошеломленному выражению на лицах своих посетителей. — Одна из моих маленьких хитростей, которая обычно производит неизгладимое впечатление на всех, кто посещает меня. Это стекло также позволяет несколько сгладить ужасное впечатление от лицезрения моего не слишком-то приятного на вид лица.
С этими словами генерал Доннер повернулся к эсэсовцам. Куно фон Доденбург вздрогнул от ужаса. Бригадефюрер выглядел настоящим монстром. Взрыв снаряда уничтожил Добрую половину его лица. Там, где когда-то находился живой глаз генерала, теперь был вставлен неподвижный стеклянный. Он, не мигая, смотрел на фон Доденбурга. У генерала отсутствовали губы — его рот представлял собой нечто вроде узкой прорези на лице, в которой были ясно различимы искусственные резиновые челюсти, в которые, в свою очередь, были вставлены фарфоровые зубы. Доннер указал изуродованной рукой на свое безобразное лицо:
— Это случилось на Украине в 1942 году, господа. Результат партизанской атаки. В тот год мы сожгли в печках наших концентрационных лагерей на Украине сорок тысяч неполноценных существ. Цена этого? Весьма небольшая — меня просто превратили в монстра, жена которого заходится плачем всякий раз, когда ее муж периодически испытывает эти гнусные мужские желания, вынуждающие его напомнить ей о ее супружеских обязанностях.
Куно с трудом восстановил свое самообладание.
— Докладывает штандартенфюрер фон Доденбург, командир боевой группы СС «Вотан», — обратился он к Доннеру по стандартной формуле, принятой для подобных обращений к вышестоящим офицерам. — В составе группы — тысяча пятьсот бойцов и тридцать танков «королевский тигр». Рота панцергренадеров[18]совершает в настоящее время переход из Дюрена в район расположения боевой группы.
Генерал Доннер махнул рукой, показывая, что фон Доденбург может стать «вольно», и несколько секунд внимательно рассматривал молодого подтянутого офицера, прежде чем заговорить самому.
— Я наслышан о боевой группе «Вотан», штандартенфюрер. Даже мы, тыловые крысы, порой интересуемся делами таких молодцов, как вы. которые постоянно находятся на передовой линии фронта. Я знаю, что в числе ваших заслуг — захват бельгийской крепости Эбен-Эмаэль в 1940 году[19]… сейчас, если моя разведка не врет, она находится в руках американцев… В самом начале воплощения в жизнь плана «Барбаросса» ваша группа совершила дерзкую переправу через реку Буг… В этом году вы отличились в ходе боевых действий в России и в итальянском Монте-Кассино… Весьма впечатляющий послужной список. Неудивительно, что вашу боевую группу называют «пожарной командой фюрера», которую всегда направляют туда, где становится жарко.
— Мы не отличаемся ничем особенным от остальных войск СС, господин бригадефюрер, — ответил фон Доденбург. Шульце кивнул в знак согласия с его словами. — Мы разделяем все тот же боевой дух, что и другие. Просто мои люди — несколько более опытные, чем бойцы других подразделений СС.
Доннер резко обернулся и уставился на него. Куно заметил, что искалеченное тело генерала поддерживает какое-то подобие жесткого корсета, находящееся под его безупречно отглаженным кителем.
— Мой дорогой штандартенфюрер, я слышал массу глупостей насчет боевого духа СС. Я срать хотел на боевой дух СС!
Штурмбаннфюрер Шварц, фанатичный нацист, который едва не сошел с ума, случайно обнаружив, что сам он — наполовину еврей[20], выглядел шокированным. Однако генерал Доннер, ни капли не смущаясь, продолжал:
— Войска СС — такие же хорошие и такие же плохие, такие же преданные и такие же испорченные, как и весь наш народ в этот пятый подряд год войны.
— Испорченные, господин бригадефюрер? — уточнил фон Доденбург, стараясь избегать стеклянного взгляда Доннера.
— Не старайтесь выставить меня идиотом, штандартенфюрер. Я, может быть, и являюсь чуточку сумасшедшим, однако не настолько. И вы, и я, — мы оба знаем, что наша система прогнила. После июльского путча уже невозможно не видеть этого. И даже среди элиты офицерского корпуса СС находятся те, кто предают свои подразделения, своих товарищей, свой собственный народ ради того, чтобы спасти свое положение или привилегии. — Из его голоса, который казался таким же искусственным произведением военных хирургов, как и все его тело, исчез металл. — Вот почему я запросил в РСХА[21]всю информацию на вас, фон Доденбург. Мой дорогой штандартенфюрер, как вы понимаете, я провел большую часть своей жизни в рядах полиции не просто так. — Генерал Доннер выразительно похлопал рукой по пачке бумажных листов, лежавших на его письменном столе, и одновременно нажал на кнопку, которая заставила экран из пуленепробиваемого стекла подняться вверх. — В этих документах, — произнес он, — содержится все, что я хотел знать и о вас, и о вашем боевом подразделении.
— И что же там содержится, господин бригадефюрер?— спросил Куно фон Доденбург.
