Проснувшись, Миротворица сейчас же оказалась в реальном мире.
Ощущение соприкосновения с ним, словно грубой наждачкой содрало с нее обрывки воспоминаний о самых сладостных снах, вернуло некие забытые на время, за ненадобностью, умения.
За ненадобностью? Теперь она в них нуждалась, поскольку настало время применить их на практике. Торопиться она не собиралась. К чему бы это? Но и слишком медлить не стоило. Иначе ее любимые сны могли развеяться, исчезнуть, сменить хозяина. А терять их не хотелось.
И значит...
Она мысленно улыбнулась.
Нет, нет, она не поддастся недостойной торопливости. Иначе ее пробуждение может закончиться неудачей. А вот довести все до конца, до логического завершения... Это было в ее стиле. В стиле Миротворицы. Причем, остальные воплощения об этом великолепно знали. И надеялись.
Нет, она не могла их разочаровать, уронить свой с таким трудом заработанный авторитет. Авторитет — великая штука. Сначала ты работаешь на него, потом — он работает на тебя.
Впрочем, промахнуться она могла. При ее работе обойтись без промахов было невозможно, но отнестись к своему делу спустя рукава...
Такому — не бывать. Особенно если учесть, что враг в этот раз не идеален, далеко не идеален. И опыта у него маловато. А вот у нее опыт просто огромный. И это имеет значение.
11
Сиреневая пустыня закончилась. Песчаные бури, редкие оазисы, миражи неведомых городов, задумчивые, греющиеся на барханах ящерицы, призраки торговцев родниковой водой, и неистребимый запах сирени остались позади.
Песчаная рыба последний раз взмахнула хвостом и остановилась. Крысиный король спрыгнул на землю, хлопнул ее по голове и, поправив кожаную, прочную перевязь, на которой висел кривой заркурианский меч, пристроив на спину не очень тяжелый мешок с пожитками, осторожно ступая по горячему песку, зашагал к четкой, слово прочерченной циркулем, неширокой черной полосе. За ней начинался сплошной ковер из фиолетовой травы и кустарника, здорово смахивающего на заросли колючей проволоки, усеянные узкими розовыми листочками и огромными цветами с толстыми, желтыми лепестками.
Шагая к границе пустыни, крысиный король пытался прикинуть, как далеко находятся ворота в следующий мир. Скорее всего, до них было еще далековато. Хотя кто знает? Миры цепи — разнообразны и разительно отличаются друг от друга. Возможно, этот — маленький и достичь его конца удастся завтра, а то и сегодня? Таким образом, количество ворот, отделявших его от родного мира, станет меньше на одну единицу.
Всего лишь на одну.
Сколько их осталось? Около десятка? Немало, действительно — немало.
Вздохнув, крысиный король прислушался к тому, как за спиной тяжело дышит песчаная рыба. Похоже, за границу пустыни она выползать не хотела. Или не могла. И значит, далее ему предстоит идти пешком.
Что ж, не в первый раз.
Он подумал, что негоже просто так бросать того, на чьей спине пересек пустыню и вернулся. Рыба заурчала и медленно, устало, зашевелила хвостом. Крысиный король снял с нее седло, поставил его на песок и сильно хлопнул по покрытому крупной, желтой чешуей боку.
— Пора расставаться. Спасибо за службу, — сказал он. — Отпускаю тебя.
Эти слова разрушили заклинание подчинения и песчаная рыба, вдруг забыв об усталости, отчаянно работая плавниками и хвостом, стала погружаться и буквально ввинтилась в песок. Ее бывший владелец едва успел отскочить в сторону, как она уже исчезла.
Усмехнувшись, крысиный король двинулся прочь. Немного не дойдя до черной полосы, он не удержался и все-таки оглянулся, окинув взглядом воронку, образовавшуюся на том месте, где исчезла рыба и стоявшее на ее краю седло.
Гм... седло...
Представив, как трудно будет тащить на себе огромное, тяжелое седло, крысиный король покачал головой.
Ну, нет. Пусть оно останется здесь. Возможно, оно понадобится кому-нибудь, кто вознамерится преодолеть пустыню. А ему... да, ему придется дальше идти пешком. Ничего не поделаешь. Да и впервой ли такое? Ох, не впервой.
Продолжив путь, он еще подумал о том, что за спиной у него, в мешке, лежит некая лампа. И будь у него возможность обвести вокруг пальца сидящего внутри нее джина, уж он бы знал, что с того потребовать. Так же, как и любой другой, оказавшийся на его месте. Но вот заставить джинна выполнять свои пожелания, умудрится не попасть на его место, в лампу, может не каждый. А у него, лично, есть в этом приличная фора. И конечно, из исключений могут быть свои исключения, но что, если нет?
Крысиный король тряхнул головой.