Книга Ричард Длинные Руки - штатгалтер - Гай Юлий Орловский

Она отвернулась, я замолчал, стараясь понять случившееся. То, что мой противник не бессмертный нефелим или что-то подобное, понятно, но схватка была всерьез.

– Что-то изменилось? – спросил я с нехорошим холодком во всем теле.

Голос мой дрогнул, и она повернулась ко мне, глаза стали очень внимательными.

– Ты соображаешь очень быстро.

– Мы не живем вечно, – напомнил я. – Надо успевать.

Она проговорила задумчиво:

– Надо успевать… Не в этом ли сокровенный смысл божественного замысла?

– Да-да, – нетерпеливо сказал я, – именно в этом и есть сермяжная правда, она же посконная и конопляная. Так что изменилось?

– Маркус, – обронила она.

Я сказал с досадой:

– И здесь Маркус… Как же меня достал этот гад. Неужели ангелы получили право вмешиваться?

Она чуть качнула головой.

– А люди всегда на все получают право?

– Здорово, – сказал я озадаченно, – как же мы испортили ваше племя, какие же мы гады. А какими были раньше светлыми овечками… Я имею вас, ангелов.

– В виду?

– Да, – сказал я поспешно, – в виду. Имею в виду. Хотя и так звучит двусмысленно… Хотя вам все равно, вы же бесполые. В общем, кто-то тайком от Господа начинает вмешиваться напрямую… или почти напрямую?

– Таких немного, – заверила она, – хотя почти все хотели бы вмешаться, но это значило бы признать поражение в споре за человека. Ангелам было позволено только подсказывать человеку неверные решения и подталкивать на недобрые поступки. Человек должен был сам своими поступками доказать либо свою непорочность, или выказать неумение жить правильно.

Я пробормотал:

– Похоже, вы теряете терпение.

Она сказала надменно:

– У нас впереди вечность.

– У человека тоже, – заверил я. – И он становится все сильнее, образованнее… Но если это не какое-то вульгарное нетерпение, то что?

– Маркус, – повторила она. – Впервые взгляды Светлых и Темных, как вы их называете, совпали.

Я вскрикнул в тревоге:

– В чем?

– Маркус, – проговорила она бесстрастно, – должен стереть с лица земли человечество. Окончательно.

Она замолчала, впереди показалась темная точка, распалась на две. Тут же обе стремительно увеличились и, взрывая лапами и копытами землю, перед нами остановились огромный черный конь с блестящей шкурой и великанский пес с разинутой пастью и высунутым языком.

Конь остановился и приветственно фыркнул, а Бобик бросился мне на грудь и успел в мгновение ока облизать лицо удивительно мягким и горячим языком.

– И я тебя люблю, – заверил я, – честно-честно… Познакомься, это леди… леди…

– Махлат, – подсказала она. – Махлат… ладно, пусть будет леди.

Я потрепал Бобика по громадной башке.

– Видишь? Мне имя не сказали, зато тебе… Почему вас все любят больше, чем людей?

Он повернул голову и уставился на нее с настороженным интересом. Она протянула к нему руку. Однако Бобик отступил на шаг, хотя не зарычал и даже клыки не показал, но и обычного дружелюбия не проявил, хотя эта леди наверняка могла бы бросить ему не бревнышко, а целое бревно на другой конец света.

– Все правильно, – произнесла она. – Он все делает правильно.

Я указал взглядом на арбогастра, тот поглядывает на нее с некоторой опаской. На всякий случай вообще отошел в сторону и, сделав вид, что вообще забыл про нас, выбивал копытом из-под земли камешки, подхватывал их мягкими зубами и пожирал, хрустя, как скорлупками орехов.

– А он?

Она смерила взглядом черного красавца: мускулистого, поджарого, роскошногривого и с пышным хвостом.

– Хорош… Он умеет больше, чем ты думаешь.

– Да? А почему служит мне?

– Ты похож на его прежних хозяев, – ответила она. – Возвращайся в свой дом и живи… как жил.

– Это совет, – спросил я, – или угроза?

Она чуть приподняла бровь и посмотрела на меня в удивлении.

– Зачем мне тебе угрожать? Когда я перестала понимать, что происходит, я просто живу, ни во что не вмешиваясь. Это другие… что-то еще хотят изменить. Но не я.

Я отпихнул Бобика, которому возжелалось потоптаться по мне, спросил как можно спокойнее:

– Ангел впервые напал на человека… это действительно желание что-то изменить. Даже несмотря на страх разгневать Творца.

Она повернулась и долго смотрела на медленно бегущие бесконечные волны.

Я терпеливо ждал, у ангелов в запасе вечность, вот и не спешат, наконец она проговорила:

– Видишь ли, я примерно знаю, как вы думаете. В ваших же старых книгах записано, что Творец низверг мятежных ангелов в ад, хотя на самом деле в том споре Он не участвовал. Даже у самого главного среди мятежников, их вождя Самаэля, подбившего Еву на грехопадение, Он за то, что тот нарушил все Его планы, всего лишь оторвал шесть из его двенадцати крыльев.