Тем не менее небезынтересно познакомиться с аргументами синдонистов против итогов исследований. Как мы уже говорили, верующие подняли шум о заговоре учёных. Идеолог и светило правого крыла католической контрреформации XX в., брат Бруно Бонне-Эймар заявил, что доктор Майкл Тайт подменил образцы фрагментами ризы (церемониального облачения) XIII в. Он также поспешно заметил, что Тайт занял в Оксфорде место профессора Тедди Холла после отставки последнего. Действительно, фрагменты ризы использовались, но – в качестве образцов для сравнения.
Каковы же могли быть мотивы подобного заговора? Бонне-Эймар считает, что это была попытка учёных подорвать основы христианской религии. Ведущий синдонолог профессор Вернер Бульст пошёл ещё дальше, заявив в интервью немецкому телевидению о существовании «масонского антихристианского заговора». В 1988 г. в интервью одному католическому журналу кардинал Баллестреро высказал предположение, что за радиоуглеродной датировкой стоят масоны. Однако трудно понять, какую же цель могли преследовать заговорщики. Дискредитация Плащаницы не могла поколебать основ веры большинства христиан. Церковь, особенно в последнем веке, делала всё, чтобы не позволить взять под сомнение подлинность Плащаницы. С другой стороны, если её подлинность будет доказана, это немедленно привлечёт в ряды церкви многих новых верующих. Легко понять ту таинственность, которой было окружено изучение реликвии I в., но не так-то просто представить себе учёных, рискующих своей репутацией и карьерой, организовав заговор с целью объявления её фальшивкой.
Однако в 1992 г. немецкие исследователи Хольгер Керстен и Эльмар Грубер в своей книге «Заговор вокруг Иисуса» (опубликованной в Великобритании в начале 1994 г.) выдвинули весьма смелую и новую версию темы заговора. Они утверждали, что датировка была фальсифицирована учёными в результате конфликта с Ватиканом.
Керстен и Грубер считали, что фрагменты ткани XIV в. были подменены образцами тканей из Плащаницы. Это, по их утверждению, произошло, когда Майкл Тайт запечатал пробы в контейнерах перед тем, как передать их представителям трёх лабораторий. Это (что крайне подозрительно) якобы был единственный этап операции, который проходил, что называется, в тайном порядке, вне видимости видеокамер, фиксировавших всю акцию.
Авторы гипотезы основывали своё мнение на явных противоречиях в докладах учёных, в которых были указаны размеры полученных ими образцов, и на различиях в размерах образцов до и после того, как они были запечатаны.
К сожалению, сами образцы в процессе исследований были уничтожены, и Керстену и Груберу приходилось полагаться на фотографии, сделанные в Туринском соборе, когда из ткани Плащаницы впервые были вырезаны образцы, и на снимки, полученные в лабораториях. Немецкие исследователи утверждают, что невозможно совместить друг с другом фрагменты, запечатлённые на двух сериях фотоснимков, хотя они вроде бы должны быть идентичными. Однако такие сравнения сделать не так просто, как это кажется на первый взгляд. Это были уже не три кусочка, на которые был разрезан первоначальный образец. Пробы были вырезаны из середины куска, отчего создалось впечатление, что остался лишний материал.
Циничная реконструкция выреза, сделанная Керстеном и Грубером, была взята под сомнение синдонологом Эберхардом Линднером, который доказал, что образцы можно согласовать. Подозрения Керстена и Грубера ещё более усилил тот факт, что Майкл Тайт и представители Ватикана отсутствовали в тот самый момент, когда специалист вырезал пробы. Создаётся впечатление, что они куда-то выходили, но для того, чтобы подменить пробы (если это действительно имело место), не требуется много времени.
Наименее вероятная часть этого сценария – гипотетический альянс между учёными (хотя, по крайней мере, некоторые из них, в частности Тедди Холл, являются убеждёнными атеистами) и Ватиканом. Керстен и Грубер отдавали себе отчёт, что заговор, о котором они говорят, возможен лишь в случае, если такой конфликт действительно имел место и Тайт действительно произвёл подмену образцов.
Их предполагаемый мотив представляется весьма интригующим: исследователи утверждают, что Церковь стремилась взять под сомнение подлинность Плащаницы, поскольку эта реликвия свидетельствует о том, что Иисус Христос был жив, когда Его положили в гроб, и что Воскресения – этого краеугольного камня христианской веры – в действительности никогда не было. Церковь, доказывают Керстен и Грубер, давно стремилась заполучить Плащаницу в свою собственность, чтобы, образно говоря, дискредитировать её, но до тех пор, пока владельцем Плащаницы был король Умберто, передавший её Церкви в 1983 г., церковники ничего не могли поделать.
Эта идея в принципе не нова. Впервые она получила огласку в 1960-е гг. благодаря публикации неординарного человека по имени Ханс Набер. По его собственному утверждению, в 1947 годы ему явился Сам Иисус, который поведал, что никакого Воскресения на самом деле не было и что изучение Плащаницы докажет это. После этого Набер счёл своей миссией и призванием поведать миру об этом видении. Впервые он выступил в средствах массовой информации в 1969 г., когда узнал о неких секретных исследованиях, проводившихся тогда Туринской комиссией, и заявил, что Церковь намеревается использовать работы комиссии, чтобы уничтожить ткань и тем самым навсегда скрыть истину. Впоследствии Набер был уличён в обмане и мошенничестве.
С тех пор аналогичные тезисы высказывал Родни Хор в таких книгах, как «Туринская Плащаница подлинная» (1994 г.). О его гипотезах мы поговорим позже.
Керстен и Грубер, как и Набер, особо подчёркивают, что кровь всё ещё текла из ран, считая это доказательством того, что Иисус был жив, когда на Плащанице появилось изображение. Однако необходимо назвать слабые стороны их теории.
Во-первых, хотя Церковь до 1983 г. официально не являлась владельцем Плащаницы, реликвия находилась в её полном распоряжении, и иерархи вполне могли бы повредить или даже уничтожить её, скажем, во время пожара. Действительно, предпринималось несколько попыток похитить или поджечь Плащаницу, но все они были пресечены церковной охраной. Поэтому Церкви не было никакой надобности вступать в закулисный сговор с учёными. Во-вторых, как мы вскоре узнаем, всегда существовали более чем серьёзные сомнения в подлинности реликвии. Керстен и Грубер даже не рассматривали возможность того, что изображение на ней могло быть создано кем-то, кто намеренно хотел показать, что Иисус в действительности не умер на кресте.
Мы приступили к нашим исследованиям уже в свете данных радиоуглеродной датировки. Целью наших усилий было найти создателя этой невероятной фальсификации, исходя из информации самой Плащаницы, а также её сложной и неоднозначной истории. Возможно, мы в чём-то напоминали отрока, который, осмотрев новую мантию императора, уселся за сочинение истории костюма. Мы просто хотели взглянуть на изучение Плащаницы непредвзятым, свежим взглядом.
Итак, о чём же говорят факты, касающиеся Плащаницы? Что дали результаты всевозможных научных исследований, часто весьма скрупулёзных? Нам пришлось вернуться к самому началу.
Ткань плащаницы представляет собой отбеленную льняную материю. Размеры реликвии – 14 футов 3 дюйма на 3 фута 7 дюймов (4,4 м на 1,13 м); толщина – одна тысячная дюйма (0,03 мм). С левой стороны к реликвии пришита полоса ткани шириной 3… дюйма (8,89 см). Эта полоса производит впечатление цельной ткани, однако она была подшита, по-видимому, для лучшей центровки изображения на ткани. Поэтому можно предположить, что она была пришита тогда, когда Плащаница была выставлена на всеобщее обозрение. Тип переплетения волокон известен как саржа в «ёлочку», или зигзаг, три к одному (кстати сказать, такой же тип переплетения используется для грубой джинсовой ткани). Это – необычайно сложный и дорогой тип переплетения для столь дешёвой материи, как лён. Нет никаких свидетельств того, что этот тип переплетения волокон совпадает с тканями, производившимися в I в. н.э. в Палестине.
