к тому, что бармен отрезал у провинившегося кусок галстука и прибивал его на стену. Пестрый орнамент из остатков галстуков красноречиво свидетельствовал о том, что не все посетители были готовы идти на такие финансовые жертвы.
Но все это было в прошлом. Сейчас посетителей было мало, в основном завсегдатаи, отвертевшиеся от армии. Да и с деликатесами становилось все труднее. Война с Францией принесла с собой продовольственные карточки, дефицит и эрзац-кофе, который, как заметил один острослов, «пить без болезненной гримасы могли только низшие расы». Хозяину ресторана, чтобы держать марку, удавалось доставать кое-что из деликатесов, но они стоили сейчас бешеные деньги и не всем были по карману. Тем более ему было сегодня приятно смотреть, как два солидных господина заказывали выпивку и блюда, как в старые добрые времена.
Один из них, располневший, с круглым, покрасневшим от спиртного лицом, явно наслаждался приятным вечером, обстановкой и подававшимися блюдами. Он не спеша выкушал изысканный буйабес по-марсельски, выпив при этом охлажденную на льду рюмку норвежской водки «Аквавит Линия». Напиток был знаменит тем, что каждая бутылка после розлива обязательно пересекала экватор в трюме корабля. За это время аквавит под воздействием плавно менявшейся температуры приобретал коричневатый цвет и тот незабвенный букет, который так ценят знатоки, главным образом из числа моряков. Судя по непритязательному костюму, манере держаться и выбору блюд, гость был, как предположил наблюдательный хозяин, скорее всего, бывшим моряком. Сейчас он смаковал очередную рюмку аквавита и наслаждался североморскими устрицами.
Его спутник, напротив, был худощав. Лицо имело желтоватый оттенок человека, мало бывающего на воздухе. Черные гладкие волосы с проседью, две глубокие складки около рта и колючий взгляд придавали лицу жесткое напряженное выражение. Незнакомец занял место лицом ко входу и внимательно разглядывал каждого входившего в таверну посетителя. Многоопытный хозяин сразу понял, что гость – человек тертый, готовый ко всяким неожиданностям. Сейчас этому посетителю явно не хотелось, чтобы какой-либо случайный знакомый увидел «моряка» в его компании.
Одет «коршун», так его про себя окрестил хозяин, в отличие от своего собеседника, в дорогой, но не броский костюм, к которому со вкусом были подобраны рубашка и галстук. И гастрономические вкусы «коршуна» были более утонченными. Он заказал дорогое мозельское вино и приготовленные в чесночном соусе виноградные улитки, затем – свежую люнебургскую спаржу. Поскольку он сам собирался оплачивать ужин, ему, видимо, было что-то нужно от «моряка». Манера говорить вполголоса и замолкать, когда подходил официант, свидетельствовала о не вполне законном характере гешефта, который обсуждали собеседники.
Поразмыслив, хозяин решил, что «коршун» – управляющий крупным отелем, а «моряк» – чиновник из таможенного ведомства. «Коршун», видимо, подбивал таможенника прикрыть один глаз на небольшую контрабанду деликатесов, необходимых для отеля. Подобная ситуация была хозяину хорошо знакома и повернула его мысли на не совсем радужные перспективы поддержания на плаву собственного дела.
Эти невеселые размышления отвлекли его внимание от интересной пары, а тем временем собеседники успешно справились с блюдами и напитками и перешли к кофе с французским коньяком. «Коршун» протянул «моряку» кожаный, украшенный монограммой кисет с сигарами. «Моряк» откинулся на спинку кресла и с удовольствием закурил одну из них. По характерному терпкому запаху хозяин таверны определил, что это была настоящая гаванская сигара, никак не хуже, чем «Коиба».
«По нынешним временам сущее сокровище», – подумал он. Сам «коршун» выложил на стол изящную коробочку с трубочным табаком «Дэниш трюффель» и отлично обкуренную пеньковую трубку. Господа некоторое время блаженно курили, изредка пригубливая коньяк. По ресторанчику поплыли слоистые облачка дорогого табака и довоенный аромат фешенебельного заведения. Наконец гости приступили к деловой части беседы. Они понизили голоса и наклонились друг к другу.
«Переговоры о контрабанде и дележе выручки начались», – усмехнулся про себя хозяин. Проницательность подвела его совсем немного. «Коршун», управляющий фешенебельным отелем, как полагал хозяин таверны, оказался на самом деле одним из руководителей «Службы Риббентропа» Конрадом Крюгером. А «матрос», якобы таможенный чиновник – всего-навсего начальником отдела гестапо по борьбе со шпионажем Францем Штадлером. Этих солидных господ связывало многолетнее знакомство.
Глава 2
Решение найдено
Давным-давно один молодой немецкий матрос, находясь в увольнении на китайском берегу, метнул пивную кружку в голову местного официанта. Голова китайца оказалась недостаточно прочной для такого испытания. Моряку грозил солидный тюремный срок, если бы вовремя не вмешался молодой сотрудник германского консульства. Где угрозами, а чаще всего подношениями он сумел вызволить соотечественника из китайского застенка. Конечно, не бескорыстно.
Этот оборотистый консульский чиновник, конечно же, был Конрад Крюгер, трудившийся на каменистой ниве германской разведки. Ему срочно нужен был связник, совершавший регулярные рейсы между Германией и Китаем для доставки в фатерланд добытых разведывательных материалов. Им и стал незадачливый гуляка с гамбургского танкера Франц Штадлер. Затем их деловые отношения продолжились и в других странах. Именно Крюгер своевременно подсказал Штадлеру, что с морской стихией пора заканчивать и для солидной карьеры самое время вступить в СС. Он же помог бывшему моряку устроиться в гестапо. В свою очередь Штадлер по старой дружбе делился с Крюгером некоторой информацией о работе гестапо по отдельным иностранным посольствам в Берлине, которые интересовали разведчика. Приятелям приходилось скрывать свои «консультации» от руководства гестапо, поскольку с учетом отношений между Гиммлером и Риббентропом это могло плохо кончиться для Штадлера, а малопопулярная таверна «Старый Бремерхафен» хорошо подходила для беседы без посторонних.
– Франци, – доверительно начал Крюгер, – нужна твоя помощь по одному важному делу. Ты лучше меня знаешь обстановку в американском посольстве. Я должен срочно найти там активного разведчика, который был бы на хорошем счету в Вашингтоне.
– Ты что, надумал предложить свои услуги американской разведке? – добродушно рассмеялся Штадлер.
– Подожди шутить, мне сейчас не до этого, – нахмурился Крюгер.
– Но позволь, ты слишком широко ставишь вопрос, – возразил Штадлер. – Чтобы на него конкретно ответить, мне надо хотя бы в общих чертах знать, для чего тебе понадобился такой американец. Если ты вознамерился его завербовать, то ничего подходящего нет. В противном случае наша контора давно бы уже прибрала его к рукам.
– Видишь ли, – осторожно подбирая слова, продолжил Крюгер, – моему начальству необходимо протолкнуть в Вашингтон одну фальшивку, но так, чтобы она с гарантией попала на самый верх. Больше я тебе ничего сказать не могу, дело находится на контроле у фюрера. Хорошо бы, конечно, найти среди связей такого американца человечка, через которого можно было бы ее подсунуть их разведке. Я понимаю, что тебе понадобится время для того, чтобы собрать подобные сведения. Настоятельно прошу сделать это как можно скорее.
– Да, – задумчиво заметил собеседник, допивая коньяк, – сложную
