Хватило ароматного чая и восточных сладостей, запасов которых у нас было достаточно благодаря визирю.
Тем не менее, о гостях я задумался. Слишком у нас много странного могло произойти. Одни огнедышащие коты чего стоили. Не говоря о призраках и оживающих статуях…
Стоило проработать план для всех. Пусть всё было объяснимо, хотя и необычно, но мне не хотелось, чтобы родственники начали распространять слухи.
Да, всё же доставят они хлопот.
Я подумал, что может стоит отправить приютских в деревню, заодно с дедом и Прохором. Но отогнал эту мысль. Мы у себя дома и никакие вредные тетки не выгонят нас отсюда.
Занявшись схемами для будущих защитных артефактов, я продумывал и эти моменты. Всего не предугадать, но подумать не помешает.
Возле открытой двери лаборатории вежливо кашлянул дух предка. Я оторвался от своего занятия и сделал приглашающий жест.
— Хотел предложить свою помощь, — призрак принял приглашение и с интересом взглянул на чертежи. — Вот что я подумал, Александр. Может их просто припугнуть? Люди боятся нас. Это вы привычные, да и я уже забыл почти, каково это, когда от тебя все бледнеют да чувств лишаются.
— Митрофан Аникеевич, благодарю за заботу, но мне кажется так будет очень неоптимально. Пусть и эффективно, тут я соглашусь.
— А что так? — насупился предок. — Отвадим навсегда являться в столицу.
— Слишком многое может пойти не так, — терпеливо объяснил я. — Вплоть до приступа. Кто знает, может у графини сердце слабое?
— Нет у неё сердца, — отрезал призрак. — Слышал я эту даму, ужасное существо. Тьфу, стыдно что фамилию нашу носит. На публике слащавая и заискивает, а как никто чужой не видит — злоба так и льется.
— И всё же, давайте попробуем решить всё иным способом.
— Ты же артефакт слабительный сделать на самом деле не можешь, — фыркнул дух. — Понял я, что ты поддержать Луку хотел просто. Иль собираешься?
— Не собираюсь. Но кое-что придумал, — вздохнул я.
Спорить с основателем рода было бесполезно. Более упрямого человека я в жизни не встречал. Но вместе с тем он был отходчивым. Устроит скандал, успокоится и всё равно сделает правильно.
Призрак всмотрелся в схему внимательнее. Что-то неразборчиво пробормотал и сделал вид, что в целом удовлетворен. Половины не понял, что было логично. Я успел изучить многие современные работы, так что уже успешно совмещал старинные плетения и новые подходы.
Мир усиленно шел по пути упрощения, но и из этого можно было извлечь пользу. Например, мне крайне понравилось, как используют эфир в качестве ломовой силы. Чуть видоизменить, чтобы сократить потери и получается отличный подпитывающий контур.
Митрофан Аникеевич давно не занимался артефактами. Сотни лет в виде духа многое стерли из памяти. Поэтому в работе он, увы, помочь не мог.
— И потом, — продолжил я. — Сами подумайте, вот испугаете вы графиню, а она доложит об этом, разбирательства потребует, скандал устроит. Вдруг заявит, что это было покушение? Так и до дворянского суда дело дойти может.
— До какого суда? — оторопел дух от подобного развития событий.
— Такого, где рассматривают жалобы аристократов друг на друга. А тот уже решает, дуэлью решать конфликт или имущественным возмещением морального ущерба. Изобразит из себя перепуганную женщину и всё, решат не в нашу пользу. И уж точно не поединком.
Говорить о том, что пугать женщин вообще недостойно, я не стал. Слишком воинственно был настроен предок.
— Возмещение… — задумался он. — То есть она ещё и состояние оттяпать может?
— Вполне возможно, — ответил я, пусть такого позволять точно не собирался.
— Ну что за времена! — возмутился дух, но скорее наигранно, чем по-настоящему. — Раньше всё просто было. Свой дом можно было защищать любыми способами. Хоть от кого. А сейчас и припугнуть нельзя…
Спорить я не стал. Раньше всё так же было, вопрос чести стоял превыше сиюминутных эмоций. Но Вознесенскому нравилось считать, что было иначе, это его явно утешало.
— Разберемся, — заверил его я. — Только пообещайте мне, Митрофан Аникеевич, что не станете ничего предпринимать без предупреждения.
— Ладно, ладно, — проворчал предок. — Даю своё слово. Мы всё же на одной стороне, уж своих я не подведу. Но и ты, Александр, уж не дай в обиду Луку.
Я бы посмотрел на того, кто посмел бы обидеть патриарха. Несмотря на солидный возраст, граф обладал исключительной волей и стальным характером. Но, очевидно, не в случае с родней.
— Обещаю, что сделаю всё для этого, — серьезно сказал я.
Дух довольно кивнул и испарился.
А я закончил со схемой и стал собираться на ночную вахту.
К тайне маяка я решил приступить, не откладывая. Ночью там, днем дома. Таков был предварительный план.
Мне хотя бы не нужно было обходиться без сна. Только настроиться на чувствительность к любому изменению магического фона. Стать своего рода сканирующим устройством.
Долго подобным заниматься вредно, но на ночь вполне допустимо. Благодаря целителю и его подарку, в особняке восстановление возле амулета-накопителя будет быстрым. Да и рассчитывал я на относительно быстрое решение задачи.
Главное, подстеречь нужный момент.
Сборы напоминали те, что делаются для охоты. По сути так и было, я охотился на неизвестную добычу. Поэтому в дорожной сумке оказалась удобная одежда, разнообразные накопители, запас еды из нескоропортящейся, и несколько книжек по стихийным аспектам.
Готовился я к долгой осаде, несмотря на оптимистичные ожидания.
Но и время в праздности тратить не желал. Поэтому подобрал в домашней библиотеке труды по основам выбранной пары сил. Отыскал и в эфирном хранилище императорской библиотеки интересные экземпляры.
* * *
Маяк встретил меня ярким огнем и сильным ветром, поднявшимся к ночи. В темноте место выглядело совсем иным. Кронштадт был в удалении и свет его фонарей до сюда не доставал.
Создавалось впечатление, что ты находишься на краю земли. Особенно если не оборачиваться назад, к городу.
И только слабый свет в окне домика смотрителя и пламя наверху башни были живым местом. Залив был где-то там, во тьме. Облака не давали прорваться луне и море лишь шуршало волнами и обдавало соленым воздухом.
Луч прокладывал себе дорогу куда-то в эту пустоту. Он то гас, то загорался вновь, указывая путь.
Волков в этот час находился наверху, дежурил возле фонаря. Как и каждую ночь, на своем посту.
Я не стал беспокоить смотрителя, прошел в дом, где для меня
