время прыжка. Даже в самых смелых фантазиях я не мог представить, что прыжок будет включать в себя борьбу за свою жизнь. Но я сделал это и сейчас чувствую только удовлетворенное спокойствие и свои слегка подрагивающие руки…
Другой неприятный случай у меня был со спортивной моделью парашюта, когда я участвовал в прыжках национальной датской команды в Объединенных Арабских Эмиратах. Прыжок был с парашютом, специально разработанным для этих соревнований — более крупный купол, чем у военного, и значительно более чуткий и восприимчивый к давлению на рулевые ручки. Это нужно для того, чтобы приземлиться в круг диаметром с обычный тренировочный мат, при этом пяткой желательно попасть в центральную точку круга.
Примерно на высоте трех метров я понял, что лечу мимо круга и, так как проигрывать не в моих правилах, то резко дернул рулевые ручки вниз. Слишком сильно. Купол парашюта мгновенно сдувается как презерватив, и я падаю как будто его и нет. Сильный удар под копчик и тут же падаю на правую руку. Приземление со стороны выглядело настолько сильно, что другие егеря, которые видели посадку, были уверены, что я сломал позвоночник. Но к счастью этого не случилось, чего нельзя сказать про правую руку — она была сильно вывихнута.
Врач — большой и румяный немец — предложил мне два варианта. Либо вправляем без наркоза на месте (это почему-то лучше для быстрого выздоровления), либо сделаем это позже и под наркозом. Я выбрал первый вариант, и мой патрульный офицер Morten сильно сжимает меня в своих руках, пока немец берет за руку и начинает ее вправлять. От операции я чуть не падаю в обморок — боль полностью подчиняет меня себя. На какое-то момент время застывает и тянется нестерпимо тягуче медленно.
Morten, стоящий надо мной, громко заржал и сказал, что во время его работы санитаром в датских больницах он видел много мертвых людей, но никогда не видел такого белого лица как у меня.
4. OVERLEVELSE OG BRISTEDE JAGERDROMME {4}
"Боевой курс выживания" — не смотря на все анекдоты, связанные с ним это один из самых уважаемых и требовательных этапов в становлении егеря. Его цель — научить егеря выживать в боевой обстановке в тылу врага. Изучаются методы маскировки и уклонения от встречи с противником, и, конечно же, способы выживания на лоне дикой природы. В конечном счете, вы также узнаете, чему можете подвергнуться в ходе допросов и тюремного заключения, если попадетесь.
Это должно было быть частью моего обучения, но из-за войны в Персидском заливе, 1991 год, этот этап был приостановлен нашими английскими организаторами из SAS, и я смог приступить к нему только в ноябре 1992 года. Прошло больше года с того момента, как в августе 1991 года я получил берет и диплом егеря. Но я не был достоин полноценного звания егеря без курса выживания.
На этом курсе всем руководят люди из британского 22-го полка SAS и его проходят многие элитные подразделения других стран, не только Дании.
Первые десять дней мы изучаем теорию и различные упражнения, прежде чем будем высажены в Черных горах в Уэлсе (Black Mountains, Wales). Всего на курсе около 80 соискателей. Перед высадкой нам дали старую одежду, немного швейных принадлежностей и с десяток овец. Все это нужно использовать — из покрышек, например, нужно сделать полуботинки, а шкуры овец, помимо их мяса, используются для того, чтобы сделать теплую одежду, необходимую в ноябре в этих горах — там постоянный холодный ветер и дожди.
Любое снаряжение становится необычайно востребованным и, со своим небольшим швейцарским армейским ножом, я получаю сомнительную честь "резки" горл бедных овец. У нас было всего несколько часов до темноты, чтобы сшить себе теплую одежду и адаптироваться к условиям.
Я успел сделать себе пару "обуви", шляпу, куртку и рукавицы из овечьей шерсти. Но, кроме того что они не были особо удачными по конструкции, они еще и здорово раздражали кожу. Когда кончилась баранина, мы перешли на ягоды и корни. Вода была в местных ручьях, к счастью в изобилии.
Мы бежали в небольших группах, два-три человека. Я был в группе с двумя датскими "боевыми пловцами" — Frogman Corpus. В роли "охотников" выступали британские десантники, которые гнали нас на вертолетах, машинах и пешими группами, оснащенными приборами ночного видения и с собаками. Особую сложность представляло то, что Черные горы — это местность без естественных укрытий, таких как пещеры или больших закрытых лесных массивов. Там есть только неплотный сосновый лес и единственная возможность спрятаться — это зарыться в землю, где можно хоть немного поспать. Ночью мы движемся к условной линии "фронта".
Проходит десять дней, мы еще не пойманы десантниками и вонь из наших овечьих шкур просто неописуема. Но мы знаем, что рано или поздно нас поймают. Это не вопрос вашей удачи, а лишь вопрос времени.
В один прекрасный момент мы входим в небольшой овраг с крутыми склонами, как вдруг, будто из-под земли вокруг нас встает кольцо из "охотников" — десантники! Сделать теперь ничего нельзя, и мы должны пройти через неизбежное. Нас ставят на колени и завязывают глаза. При этом энергично бьют в живот, пах и по голове. Наши мучители, стоя над нами, громко смеются и орут на нас — "вы несчастные мудаки!" и все в таком духе.
Теперь я военнопленный и буду доставлен на базу для 36-часового допроса. Часть этого времени я провожу в так называемой "стрессовой ситуации". Это когда вас ставят лицом к стене под углом 45 градусов, заставив широко расставить ноги. Еще могут посадить на колени, заставив скрестить ноги и сложить руки над головой так, чтобы кончики пальцев касались друг друга, но без опоры ладони на голову. Руки и ноги скоро начинает сводить от усталости, но стоит только попытаться поменять их положение, как вас сразу бьют.
На голове у меня темный мешок, так что я ничего не вижу. Плюс из динамиков в комнате идет постоянный треск, поэтому я еще и ничего не слышу. Время от времени я падаю от усталости, и десантники снова начинают меня избивать. Иногда они вытаскивают меня из камеры, снимают одежду и бросают в грязь и холодную воду, не забывая при этом гоготать.
Этот ад прерывается вызовами на допрос. Следователь типа "хороший парень" или "плохой парень" здесь обычное дело. Есть еще женщина, которая заставляет вас раздеться перед ней и оскорбляет по всякому, то обзывая
