ожесточенной, чем в начале предполагала Мелена. Русалки когтями царапали кожу, плевались тухлой водой, кидались «ты умрешь», пытались цепляться за косу Мелены. Земля окропилась темной кровью русалок. Мелена, сбивчиво дыша, боролась как волчица, защищая свою жизнь и свою честь.
Мелена старалась держать в голове, что русалки были когда-то несчастными девушками, в которых теперь остались лишь злость и боль. И это успокаивало. Она не убивала живых и ни в чем неповинные души. Своими действиями, хотела верить, что освобождала остатки тех девушек, что выбрали такую учесть. И пусть это для них и смерть.
Русалки, которых она ранила, истошно и жалостливо вопили и кричали, подобно самым простым девкам из деревни. В такие моменты Мелена начинала колебаться, чем нечистые сразу пользовались, корча лица в страшные гримасы и нападая. Мелена корила себя, но продолжала уворачиваться и кинжалам тыкать в бывших девиц.
Вдруг одна из русалок набросилась на Мелену, укусила за руку, отчего та выронила единственное оружие. Шутовка повалила Мелену на землю и, хохоча, начала царапать лицо. Мелена перехватила руки нечистой, но та продолжала сопротивляться.
— Ты умрешь, умрешь, умрешь! — кричала русалка.
И неожиданно издала странный звук, чем-то похожий на вдох. Руки ее ослабленно упали вниз, а следом и сама русалка рухнула не землю. Над Меленой возвышалась Яга с другим кинжалом в руках.
— Поднимайся.
Мелена послушно встала, мотая головой, осматривалась. Неужели это всё? Она с трудом дышала, легкие, казалось, горели, а мышцы стонали от боли. Кинжал, руки и одежда были запачканы темной кровью.
— Ты хорошо справилась, Мелена. А теперь давай их перетащим в кучу.
— Хорошо, — на выдохе ответила Мелена, слегка растерянно.
Они с Ягой быстро перенесли тела девушек в одну кучу.
— А всё же, как ты их приманила?
— Обманное заклинание, чтоб они в нас увидели мужчин.
Слова Яги звучали разумно, Мелене и самой казалось, что русалки видели мужчин, а поэтому так рьяно дрались.
— Теперь смотри, как я буду проводить ритуал и запомни его. Если тебе понадобятся силы, ты будешь знать, откуда их взять.
— Но я же не заключала договор с Хаосом.
— Да, не заключала. Но, совершив этот обряд, заключишь. Когда я из русалок вытягиваю силы, то часть перенаправляю Хаосу. Если ты так сделаешь, то он поймет, что это сделала именно ты.
— А если ему не отдавать часть?
— Если он прознает, что ты, зная секретное заклятие, не воздала ему почести, то может и наказать. А Хаос во враги тебе не нужен.
Мелена сглотнула и согласилась с наставницей.
— А теперь запоминай, что я буду делать.
Яга, шепча слова заклинания, ходила вокруг тел русалок, рассыпая какой-то сбор сушенных трав. Потом магический круг загорелся, ведьма подняла руки вверх. Поднялся страшный ветер, загрохотал гром. Словно боги прознали про деяние Яги и разгневались. Мелена сильнее сжалась, боясь, но продолжая внимательно смотреть.
Яркое пламя коснулось бездвижных тел и Мелена услышала девичьи завывания. Русалки кривились в огне, который только рос и возвышался к потемневшему небу. Черный дым поднялся из тел, а может от огня, и как разумный направился к Яге. Окутал ее, как кокон гусеницу. Мелена старалась спокойно стоять, ведь понимала, что наставница не первый раз такое делает. Дым рассеивался, оставляя чернильные следы на старческой коже, словно впитывался в тело. А часть темным облаком поднялась и рассеялась.
И тут же ветер, как по приказу, угомонился, гром затих. И туманные стены по-прежнему стояли, отделяя тот привычный для Мелены мир, от нового, который открывала ей Яга.
От русалок остались лишь обугленные кости. Мелена подняла взгляд на Ягу, но та словно в трансе побрела. Мелена молча последовала за ней, боясь нарушить тишину и состояние наставницы. Так они долго шли.
Когда они уже выбрались из тумана, то Мелена заметила, что настала кромешная темень. Она еле-еле передвигала ногами, носами башмаков ковыряя землю. Яга уже очнулась и начала нахваливать подопечную, говорила еще что-то про баланс, про дар и силу, что переходила от одного к другому. Подробно рассказала про ритуал объединения душ. Но Мелена не вслушивалась, зевая. Сейчас ее мысли были только о мягкой постели. Правда до дома еще следовало добраться, а дорога всё не кончалась.
А когда они добрались до избы, забрались внутрь, сон, как назло, ушел. Яга устало рухнула на кресло, словно только что почувствовала все прожитые годы. Мелена приготовила отвар с пустырником и ромашкой. Вопросы, которые еще днем хотела задать, вылетели из головы. Но на их место пришли другие.
— Яга, — Мелена подошла с травяным отваром к наставнице, что мирно сидела у печи и глядела на оранжевый огонь, — а вот скажи…
— Нет, не скажу.
— Ты даже меня не выслушала! — Мелена резко поставила чашу, из которой пара капель выпрыгнула на стол.
— Ты хочешь спросить про своих родителей?
— Но ты не знаешь, что именно!
— И что же? — устало выдохнула Яга.
— Кикимора и леший… тоже были людьми когда-то?
— Не вся нечисть — это бывшие люди. Немало из них отпрысков божьих, как тот же Змей или Сирин. Углявки с лесавками те же, как и Даждьбог дело рук богов.
— И?
— Иные божьи, другие бывшие люди, а последние выходцы из Прави. Люди называют всех духов одинаково. Если красивая бледная девушка, да вся в воде, и от которой тухлятиной пахнет, то точно шутовка, а может и вовсе кикимора. Или увидят черта лесного, подумают, что леший, а может чомор, а может лесавка. Но, как и люди, духи отличаются друг от друга. Общие черты лишь сходятся.
— И как тогда их всех отличать друг от друга?
— Те, что не дошли до Вечного тумана и те, что из Прави вылезли, по сути, одно и тоже. Отличие лишь в том, что из Прави вылезают очень живучие твари.
— А как отличить от божьих детей?
— А те зачастую еще сильнее.
— И это всё?
— У божьих есть души, в отличие от тех, что были людьми. У вторых души ломаются подобно стеклу на множество осколков, а потом они криво срастаются в новую, которую и душой то трудно назвать. В них остаются лишь крохи прошлых лет, боли и жажды мщения.
— Но у такой нечисти не может быть детей, как и желание тех иметь?
— У слабой да, как те же русалки.
Мелена в последнее время всё чаще думала о родителях. Может сказывалось то, что она росла с одинокой и сварливой ведьмой в лесу, а может годы, что нещадно шли друг за другом. Иногда тайком или по указке наставницы Мелена
