звучат в тишине комнаты. Надеюсь, он их не услышит.
Пожалуйста, просто уйди.
Я не могу умереть. Я нужна Кайле.
Но шаги становятся все ближе, пока не затихают. И когда мое тело дрожит, а нога подпрыгивает от толчка, бутылка выпадает из моей руки и катится прочь.
Нет! Черт! Я практически испустила беззвучный крик.
— Хей? — раздается крошечный голос маленькой девочки, и мой пульс бьется. — Здесь кто-то есть?
Боже мой.
Мое сердце бьется как молот, и я сжимаю руки в кулаки, страх ползет по моему телу.
Если она найдет меня, она расскажет своему отцу.
— Я знаю, что ты там, — продолжает она, пол скрипит под ее ногами. — Ты можешь выйти. Я не причиню тебе вреда.
Она продолжает приближаться, пока я не вижу ее босую ногу, идущую справа от меня, и ее стоящую прямо передо мной, наши глаза соединяются, ее взгляд расширяется.
— София! — кричит Майкл. — Что я тебе говорил о том, что сюда нельзя заходить?
Мои глаза расширяются; ее глаза смотрят в мои, пока я судорожно качаю головой.
Вот оно. Вот так я умру. Теперь мне никогда не добраться до Кайлы.
Прости меня, Кайла.
ГЛАВА 4
МАЙКЛ
Есть что-то грязное в убийстве собственного брата, особенно если это брат, с которым ты когда-то был близок. Который готов умереть за тебя. Убить за тебя. Но после того, что случилось в прошлом году, и всего остального, что было между нами, все изменилось. Для всех нас.
Рафаэлю тридцать восемь лет и он на два года старше меня, и он должен был бы по праву заменить моего отца на посту главы семьи Мессина, но он не захотел. Мой отец тоже не хотел, и он не стеснялся говорить об этом Рафу.
Эти двое никогда не ладили. Они ненавидели друг друга. Поэтому я знал, еще до того, как все пошло прахом и Раф ушел, что однажды ключи от королевства будут моими. Раф все еще работал рядом с Джио и мной, пока не ушел, и я поклялся, что однажды, когда я приду к власти, он будет для меня номером два. Он заслуживал этого больше, чем кто-либо другой. Он много работал, но мой отец никогда этого не видел. Его это не волновало.
— Я не буду этого делать. Не сейчас. — Я прислонился к дивану в своем домашнем кабинете.
Мой отец сидит напротив меня за моим столом. Может, он и босс, но я второй по старшинству, и я не принимаю решений в угоду кому-то другому.
Он качает головой и вскидывает руки вверх, неодобрительно глядя в потолок. Жаль для него, но мне плевать на его неодобрение.
Его глаза переходят на мои.
— Тогда ты еще больший дурак, чем я думал. Как ты собираешься заменить меня, если ты даже не можешь убить кого-то за то, что он пошел против семьи?
Я с досадой провел рукой по волосам.
— Он не просто кто-то. Он твой сын и наш брат.
Джованни, мой второй брат — на шесть лет младше и консильери моего отца — стоит в стороне. Он стоит спиной к двери, сложив руки на груди, и молча наблюдает за происходящим. Он тоже этого не хочет. Но мы все знали, что все к этому идет, не так ли?
— Может, он и мой сын, но он разрушает наш бизнес. И из-за него мы чуть не вступили в войну с ирландцами. — Ноздри моего отца раздуваются. — Он доказал, что он не на нашей стороне. С меня хватит. Я отказываюсь от него.
Он пристально смотрит на меня, лицо напрягается так, как это бывает, когда он сердится.
— Он абсолютный позор, — продолжает он. — И из-за женщины? Я не воспитывал киску. — Он с отвращением качает головой. — Он наказывает нас за то, что произошло. Он все еще винит нас. Разве ты этого не видишь? Он никогда не остановится!
Отец ударяет кулаком по столу, подставка для ручек опрокидывается, и одна из них катится по полу.
— Те люди, которые пришли за тобой неделю назад? Кто, черт возьми, по-твоему, послал их? Ты чуть не умер! — Он снова сжимает руку в кулак, его голос повышается. — Если ты слишком слаб, чтобы действовать, тогда я сам с этим разберусь.
— Я не слаб, и я не мертв, — практически рычу я, поднимаясь со своего места и приближаясь к нему, упираясь ладонями в край стола, с напряженным взглядом. — Я не убью своего брата, не услышав из его уст, что он был причиной всего этого.
Он откидывает голову назад с насмешливым смехом.
— Ты слышишь это, Джио?
— Папа, он прав. Ты не можешь знать наверняка, что это он. Это могут быть Квинны, которые хотят отомстить за то, что случилось. Мы должны встретиться с Патриком и выяснить, что к чему, прежде чем считать, что Раф нас поимел.
— Не ты тоже. Господи, мать твою! Я вырастил мужчин или кучку девчонок? Ирландцы тут ни при чем.
— Я бы не стал недооценивать женщин в наши дни, папа, — усмехается Джио.
Но его попытка рассмешить нашего отца бесплодна. Он не видит ничего, кроме возможностей, которые мы дважды упустили.
Несколько дней назад кто-то позвонил федералам, чтобы сообщить им об оружии, которое мы покупаем у доминиканцев. Это был плохой, мать его, день. Куча трупов с обеих сторон, и я чуть не оказался одним из них. А вчера кто-то сжег участок, который мы собирались купить для нового бара. Знакомый капитан пожарных сказал, что нет никаких сомнений, что это было намеренно.
Кто-то издевается над нами, и это будет худший день для них, когда я наконец осуществлю свою месть.
Для развития нашей законной империи потребовалось много работы, и никто не будет мешать тому, чего я пытаюсь достичь. Я хочу, чтобы моя дочь однажды гордилась мной и нашим именем. Я делаю это ради нее в такой же степени, как и ради нас.
Сейчас у нас шесть ресторанов и четыре бара, плюс несколько отелей за границей, но мы откроем еще много других. Я хочу, чтобы имя Майкла Марино означало силу. Легитимность. Всегда есть чего добиваться, и это помогает, когда у тебя в кармане есть нужные люди.
Наркотики, люди… это не наш конек. Азартные игры. Именно оттуда пришло большинство грязных денег, особенно электронных счетов. Семья управляет несколькими нелегальными подпольными казино, и это по-прежнему приносит много денег и много проблем, особенно когда люди
