на руки нашей старой няньке. Но это для меня была не проблема. Она слишком медленно ходила, чтобы угнаться за мной. Так что уже через пару минут я снова была у дверей столовой и заглядывала в щелку через чуть-чуть приоткрытую дверь.
Мне было обидно, что меня не пустили в столовою, потому что даже мою среднюю сестру Алисию посадили за стол с гостями. И она сейчас чинно восседала за одним столом с моим кумиром, пусть и на другом конце стола от него. И даже Софи, оставила заботу обо мне и сидела со всеми.
А я ведь тоже могла бы сесть прямо рядом с ним. На место нашей дальней родственницы, которая сейчас заняла моё место рядом с Ролдэном. Ей же не нужен жених! Она же совсем старая!
Но я все равно придумала, как с ним познакомиться. Я решила караулить его у дверей всё время, пока идет банкет, чтобы не пропустить момент, когда он выйдет из зала. Все сидели за столом, так что опасаться мне стоило только няньки, но я надеялась, что она меня нескоро найдет.
Ждать пришлось почти час, сидя на твердом полу, но я настойчивая. Я периодически подглядывала в едва приоткрытую дверь, чтобы не упустить важный момент.
Ролдэн всё время с унылым видом ковырялся в своей тарелке. Ему явно были не интересны разговоры взрослых, а вот я бы с удовольствие послушала, о чем они говорят, но из-за эха в зале все звуки сливались в единый фоновый шум.
В конце концов, ему явно надоело сидеть со всеми, и он встал и пошел к дверям, за которыми таилась я. У меня радостно забилось сердце. Мой план удался!
Стоило ему оказаться за дверью, как я кинулась к нему и обняла за ноги, не давая сделать следующий шаг. Он мягко попытался меня отодвинуть, но сила моей детской любви была сильнее!
— Ты теперь никуда не сможешь от меня сбежать! Ты мой жених! — уверенно заявила я, глядя на него снизу вверх.
Он лишь удивленно приподнял бровь и усмехнулся. И тут мне все испортила старшая сестра.
— Лаура! Не приставай к гостям! — Софи выбежала в коридор из столовой вслед за Ролдэном. Её явно послала мама, чтобы гость не оставался один и не заблудился в замке.
— Извините, господин Ролдэн, она у нас слишком подвижная. Не успеваем уследить, — начала оправдываться она.
Сестра сделала реверанс, а потом дернула меня за руку, отрывая от жениха.
— Ничего, — вежливо улыбнулся ей Ролдэн. Но моя сестра неожиданно порозовела под его взглядом. Мне это крайне не понравилось. Так у меня всех женихов уведут!
— Пойдем я тебя няне передам, — она потянула меня из комнаты. Я, конечно, сопротивлялась, но она была сильнее.
Пришлось идти. Но напоследок я повернулась и заявила:
— Помни, ты теперь мой!
Ролдэн только снова улыбнулся в ответ. И я посчитала, что так он выразил свое согласие, а значит проблема решена и спокойно пошла за сестрой.
Все эти годы я помнила его улыбку. Мой отец с матерью часто ездили в гости к его родителям, меня, конечно же, не брали. По приезде вечером в гостиной под весёлый треск дров в камине они обсуждали, что видели, а я подслушивала под дверью.
Так я узнавала о своём, суженном все новости. Родители часто сетовали на то, что молодой Дракон нарушает правила. На совершеннолетие Дракону было положено явиться к главному магу, чтобы он сообщил ему имя его истинной пары, но Ролдэн не пошел.
И я была этому рада: если бы он женился, я не смогла бы больше о нём мечтать.
Мама говорила папе, что Ролдэн вырос слишком своенравным, и родители не могут найти на него управу. И то он не пошел к магу может даже к лучшему, потому что к семейной жизни он точно не готов.
На ярких глянцевых страницах «Вестника королевства» то и дело мелькали его фотографии с охоты или турниров.
Одно из них даже висело у меня над столом в комнате. Ролдэн на нем сидел на черном жеребце, которой покорно склонил голову, подчиняясь седоку. Я часами рассматривала широкие плечи Ролдэна, узкие бедра, смотрела в лицо с правильными чертами. Иногда даже пальчиками гладила его по голове.
А под кроватью я хранила другую фотографию, чтобы её никто не нашел. На ней Ролдэн стоял на поле по пояс раздетый и потрясал в воздухе щитом с гербом и копьем. Он вышел победителем в турнире, и вокруг него на земле лежали его противники.
Его черные волосы развевались на ветру. На руках вздымались буграми литые мышцы. На загорелом лице ярко выделялась белозубая довольная улыбка, а на скулах были видны две полосы, нарисованные черной краской. Он напоминал на этом фото древнего варвара.
Это была неприличная фотография, как сказала мне сестра, поэтому я только украдкой, забившись в самый дальний угол сада могла любоваться его мощным торсом.
Моя мама умерла от тяжелой болезни, когда мне было шестнадцать лет.
Это был самый черный день в моей жизни. Я плакала по ночам целый месяц. Больше некому было меня поддерживать, успокаивать и баловать. Да и вообще после её смерти многое изменилось.
Её голос был больше не слышен в замке. И по началу эта тишина угнетала меня.
Отцу было тяжело управляться со слугами, и эту роль взяла на себя Софи. Но она не имела того сильного внутреннего стержня, как наша мама и была слишком мягкой и понимающей, так что слуги этим часто пользовались. В замке уже не было того порядка, какой был при маме. Да и приемы гостей прекратились. Софи не решалась никого позвать, а отцу это было и не нужно.
Иногда я видела, как по ночам в его комнате горел свет, а утром у него было опухшее лицо и от него несло перегаром. После смерти мамы он сильно сдал. Властный мужчина с гордой осанкой, сгорбился и в один момент превратился в старика.
Отец в срочном порядке выдал замуж мою сестру Алисию фактически за первого, кто посватался. Она плакала и кричала, что не хочет, но отец был непреклонен. Мы её утешали, как могли.
Свадебное платье для неё было сшито швеями на скорую руку, поэтому вышло слишком простым.
Софи достала из шкатулки с мамиными украшениями жемчужные бусы и золотую брошь с бриллиантами. Мы попытались хоть как-то украсить совсем уж скромный наряд невесты.
Я сама колдовала над её прической, закалывая каштановые пряди заколками, а Софи пудрила
