22 сентября. В Константинополе была написана специальная литургия — «Вечная слава», которую в этом аббатстве исполняют до сих пор.
Однако история Маврикия и его легионеров хранит в себе немало загадок. Что же на самом деле произошло с копьем, которое, как известно, он не выпускал из рук и которое вдохновило его на неповиновение римскому императору?
* * *
До сих пор не утихают споры о том, что же стало с копьем Гая Кассия Лонгина после того, как он принял смерть от руки римского наместника Кесарии. В одной из легенд утверждается, что копье захватил Ирод, прослышавший о чудесном исцелении римского центуриона. Жестокий и своенравный царь Иудеи с особым рвением следил за тем, чтобы все, напоминающее о божественной природе Иисуса, было изъято и уничтожено.
Согласно другой версии, копье попало в руки Иосифа Аримафейского, богатого иудея, члена синедриона, который тайно поддерживал Иисуса. Вечером в день распятия Христа Иосиф попросил Понтия Пилата отдать ему тело Иисуса и похоронил его в собственной усыпальнице. За этот подвиг христианский мир чтит его память.
Предание гласит, что Иосиф взял чашу, из которой пил Иисус во время Тайной Вечери, и понес ее на Голгофу. Когда Лонгин пронзил сердце Иисуса, Иосиф собрал в эту чашу капли пролитой крови и таким образом явил миру то, что позднее назвали «Святым Граалем». Преподобный Эбенизер Кобем Бруэр, изъездивший всю Европу и изучивший бесчисленное количество источников для создания «Словаря крылатых слов и выражений» (1870 г.), писал, что долгие годы в руках Иосифа находились не только чаша, но и копье: «Согласно преданию, Иосиф был на 12 лет заключен в тюрьму, где непременно бы погиб, если бы не чудесная сила Святого Грааля. Освобожденный из заточения императором Веспасианом (ок. 63 г.), он перевез Грааль и копье, которым Лонгин пронзил тело Спасителя, в Англию, основал в Гластонбери аббатство и таким образом положил начало христианизации Англии».
Рассказывая о том, что все последующие годы Иосиф с учениками были хранителями Святого Грааля, Бруэр цитирует один замечательный источник, имеющий отношение к этим двум реликвиям: «Иосиф Аримафейский перевез в Листенойз Святой Грааль и также копье, которым Лонгин пронзил тело Спасителя. Когда сэр Балин прибыл в замок короля Пелама, он “очутился в покое, чудесно и богато убранном; там была кровать под золотым покрывалом, какого богаче и не бывает, а рядом находился стол из чистого золота. На том столе стояло чудесное копье, украшенное дивным узором” («История принца Артура». Часть I)[1]».
В следующей главе я расскажу о том, что в Англии действительно существует предание об этом копье, но появилось оно лишь 900 лет спустя после описываемых событий. Я также расскажу о том, что эта священная реликвия попала в Англию из континентальной Европы. Как бы там ни было, история Иосифа Аримафейского является примером того, как вокруг копья стали быстро возникать слухи и легенды.
Было высказано предположение, что после ухода Гая Кассия из римского легиона копье это переходило от одного воина к другому. Правила предписывали Гаю Кассию сдать тунику, доспехи и оружие, а поскольку копье входило в экипировку римского легионера, то его необходимо было передать другому воину. Но если принять во внимание особую историю этого переходящего из поколения в поколение оружия, кажется вполне очевидным, что Гай не расстался бы с ним ни при каких обстоятельствах.
Есть подтверждение тому, что копье попало в руки командира легиона Маврикия. Самый подробный отчет о его жизни приводится в книге «Страдания агаунских мучеников», написанной французским епископом Эвхерием Лионским в первой половине V века. В этом жизнеописании говорится, что Маврикий знал историю копья и верил в его сверхъестественную силу. Знание это укрепило Маврикия в вере, когда он отказался выполнить приказ императора Марка Аврелия Максимиана.
Епископ Лионский ничего не сообщает о детстве и юности Маврикия и никак не комментирует тот факт, что он будто бы являлся прямым потомком Гая Кассия, который завещал это копье своим будущим потомкам — что маловероятно. В книге Эвхерия первые упоминания о Маврикии относятся к весне 286 года, когда тот был назначен предводителем фиванского легиона, называвшегося так потому, что все его воины были родом из египетского города Фивы. Кроме того, легион был уникален тем, что полностью состоял из христиан.
Давно идут споры о том, сколько же воинов входило в фиванский легион. В одних источниках говорится, что их было две тысячи, в других — что их число превышало шесть с половиной тысяч человек. Но не вызывало сомнений то, что местность, из которой они все происходили, отличалась чуть ли не фанатичным поклонением Иисусу Христу. Первые поколения христиан, несмотря на жесточайшие гонения и притеснения, проявляли несгибаемую веру и безоговорочно подчинялись своим священникам, которые были известны как «отцы-пустынники».
Несколько месяцев новый легион нес службу на востоке Египта, где солдаты проходили подготовку под командованием Маврикия и двух его помощников — Кандида и Эксуперия. Затем они получили приказ римского цезаря Максимиана, соправителя императора Гая Диоклетиана, выступить в поход на Галлию для подавления бунта местных христиан. В «Страданиях агаунских мучеников» епископ Эвхерий, опираясь, вероятно, на устные предания, так описывает эти события: «Се описание страданий святых мучеников, кровию которых возблистал Агаун. В долгую и славную память сих доблестных мучений мы и предаем письму течение событий так, как они дошли до слуха нашего. Мы часто слышим, и оспаривать это нет никакой нужды, что тот или иной град или место пользуются высоким почитанием, ибо в месте том приял свою смерть некий мученик. И почет сей постижим, ибо святой мученик предал здесь драгоценную душу свою в руки Всевышнего. Но сколь же велика должна быть слава святого града Агауна, где не один, а многия тысячи убиенных мучеников прияли смерть свою за веру Христову?»
Получив приказ цезаря Максимиана, фиванские легионеры отплыли из Египта в Рим, а оттуда маршем прошли через Северную Италию и добрались до места, которое сегодня называется перевалом святого Бернара. Шеренги легионеров проходили через населенные пункты, сверкая своими доспехами и печатая шаг так громко, что их стали называть не иначе, как «Грохочущий легион».
Могучий отряд фиванских воинов преодолел перевал святого Бернара и разбил лагерь поблизости от Агауна в ожидании дальнейших приказов цезаря Максимиана, который к тому времени уже стоял со своей армией под Октодуром. И только
