же стоит.
— Не спишь? Как ты себя чувствуешь? С тобой всë хорошо? — тут же затараторила девчушка, едва подойдя ко мне.
— Всë нормально, — приоткрыв глаза, ответил ей сразу на два вопроса. — И да, уже не сплю. Но на будущее убедись, что не помешаешь мне, — тут же добавил, внимательно посмотрев в глаза этой пигалице.
— Ой! — пискнула она, прижав ладошки ко рту и внимательно вглядываясь в моë лицо. — Твои глаза.
— И что с ними? — вздохнув, уточняю у неë. Вроде вижу ими вполне нормально. На зрение не жалуюсь.
— Они изменились. Стали ярко-зелëными, — тут же выдала она.
Хм, занятно. Неужели это тело всë же постепенно подстраивается под мою сущность? Стоит позже это проверить. А пока:
— Это так страшно? — с сарказмом поинтересовался теперь уже у своей младшей сестры.
— Нет, — покачав головой, ответила Маринка. — Наоборот.
После этого на некоторое время наступило молчание. Я уже было подумал, что меня сейчас оставят в покое, но бес там плавал. Спустя всего лишь минуту, девушка затараторила, вываливая на мою бедную голову целый пласт бесполезной информации и переживаний. Я активно делал вид, что слушал, а сам в это время решил покопаться в памяти Даниила и подсмотреть, как он обычно общался со своей семьëй. Мне же не нужно вызвать с их стороны ненужные подозрения. В конце концов это негативно отразится на выполнение моей части договора. А таких проблем мне и за даром не надо.
Приблизительно полчаса длилась вся эта «пытка» со стороны сестры. Пока она продолжала что-то эмоционально рассказывать, я успевал не только отвечать ей, но и полностью разобраться в сложившейся ситуации и текущей обстановке. И если судить по воспоминаниям, мне предстоит то ещё «веселье». Что ж, так даже лучше. Но всë имеет свойство когда-нибудь заканчиваться. Закончился и словесный поток Маринки. Было видно, что девчушка выплеснула всë, что было на душе, и смогла спокойно выдохнуть. Лишь после этого она смогла вернуться к себе в палату, ну а я ещё немного поразмышлять над сложившейся ситуацией.
Что касается семьи Даниила, то у него осталась лишь сестра и мать, как я уже упоминал ранее. Последняя слишком много работала, чтобы вытянуть двух своих детей. Но даже в таком случае она смогла некоторое время побыть с бессознательным Даниилом, вернее, уже мной, и Маринкой в больнице, прежде чем еë убедили в том, что всë в порядке, и беспокоится, собственно, не за что. Лишь после этих заверений она смогла спокойно уйти обратно на работу, наказав уже моей сестре поддерживать связь.
По поводу отца, то его не было. Погиб во время одного из прорывов, сражаясь с тварями хаоса. Он был одним из тех, кого здесь называли одарëнными — умеющими оперировать маной и эфиром или, как здесь всë это добро называют, магической или божественной энергией. Занятные, конечно, сравнения, но лезть к ним со своими нравоучениями я не собираюсь.
Вот таким составом жила чета Разумовских. Не сказать, что они были совсем уж бедными, но особых «изысков» позволить себе не могли. Обычная семья, каких много. Классовая особенность места, куда я попал, чем-то напоминает мой мир. Семьи, особенно в которых есть маги, объединяются в рода, если судить по родственным связям, или входят в общий альянс, где есть свой глава или наместник. Этот глава либо рулит этой небольшой группой сам, либо же входит в состав уже своеобразного кластера, гордо именуемого здесь община. И здесь был уже свой главный, который следил за порядком внутри этой «общины». Сам же он подчинялся Совету Старшин и напрямую Императору, особенно при каких-нибудь внешнеполитических угроз или же при открытии врат хаоса рядом с важными объектами с последующим прорывом тварей Бездны. В Совет Старшин входило всего пять человек, и попасть туда было не просто. Будь ты хоть трижды глава нового или старого объединения. Для этого тебя должны избрать представители Совета, прежде чем ты получишь столь вожделенное место и свой жирный кусок власти и влияния.
К слову, страна, в которой я оказался, носит гордое название Российская Империя. И почему-то оно пришлось мне по душе. Честно, даже как-то не верится, что мне удалось выбраться с той пучины хаоса и оказаться здесь. Теперь оставалось найти способ вернуть свои прежние силы, а заодно возродить местный Ад. Попутно не забыть о выполнении своего договора. Нарушать его никак нельзя. Но сначала неплохо бы перекусить. А то желудок тут уже выдаëт сольный концерт без заявок. Тише, я солидарен с тобой в твоих законных требованиях. Как-никак чревоугодие для Вельзевула — это второе приятное времяпрепровождение после сражения с сильным противником.
И словно местные боги услышали его мольбы. Не прошло и пары минут, как дверь в палату открылась, а местная молоденькая медсестричка, с чëрными, как крыло ворона волосами, вкатила внутрь небольшую тележку с кучей тарелок и большой кастрюлей, от которой вкусно пахло. Всë! Долой лишние мысли! Трапеза не любит долго ждать!
Глава 4
Моë выздоровление пошло немного не по плану местных врачей. В лучшем случае, при текущем уровне лечения (на секундочку, обычными методами, без применения супер-пупер лекарств, микстур, а также без услуг мага-целителя) мне пророчили неделю интенсивной терапии. Ну а я их «разочаровал» и уже был готов выписываться всего лишь через три дня. И в этом мне помогли не только «возможности» доставшегося мне тела, но и мои печати, которые я интенсивно наносил в астрале на него. И вторым, что я сделал после небольшой модернизации сосуда, было нанесение кучи печатей, позволяющие мозгу и сознанию хотя бы приблизительно адаптироваться к необходимому мне уровню и скорости мышления, а также запоминания. Уж больно человеческая память — штука ненадёжная.
За эти три дня ничего существенного не произошло. Несколько раз ко мне заглядывала биологическая мама Даниила. Светлана Разумовская, как звали женщину, была красивой женщиной, но вот вид имела довольно-таки усталый. Каштановые волосы были сплетены в причудливый узел, в который она воткнула заколку в виде спицы с какой-то причудливой птицей на конце. Серые глаза, под которыми за лëгким слоем макияжа виднелись синяки, с заботой смотрели в мою сторону. Ну а бархатный голос наверняка свëл с ума не одного мужчину. Светлана Разумовская всë время интересовалась моим самочувствием и делами, но стоило еë мобильнику зазвонить, как она с грустью тут же принималась за сборы, чтобы вновь отправиться на
