что могу обойтись без такого удовольствия, и подошел спросить, когда должен вернуться орка. Режиссер, не дожидаясь моего вопроса, сказала, что он будет где — то в течение пары часов. Делать мне было особо нечего, так что я сел и стал ждать, пытаясь сообразить, как бы устроить так, чтобы кто — нибудь из моих знакомых доставил сюда приличной еды, не сообщая Левой Руке Джарегов, где я.
Через некоторое время они продолжили репетировать, но к счастью, этот кусок был без песен, просто обмен ехидными репликами между, я так понял, адвокатом и кем — то вроде имперского чиновника. Я уделял действу больше внимания, чем оно заслуживало, будь у меня что — либо иное стоящее внимания, но все равно не совсем понял, что происходит. Потом сцена изменилась и появился вроде как Император. По идее он изображал императора — лиорна, но ни на одного из лиорнов, о которых я слышал, не походил, ибо казался самовлюбленным и злобным. Впрочем, соглашусь, лично я с лиорнами почти не знаком, они очень не любят иметь дело с джарегами. В основном я о них знаю из книг и спектаклей, где они всегда герои — даже когда не главные герои.
Да, конечно, вы сами понимаете, чего стоит подобный источник сведений, но свой эффект оказывает и он.
* * *
Примерно в шестидесяти пяти лигах на северо — восток от «Плачущего Паяца», в пещерном зале в сердце горы, Сетра Лавоуд окинула взглядом собравшихся — одних из самых могущественных волшебников в мире, — и проговорила:
— Спасибо, что прибыли. Я хочу кое — что вам показать.
Она провела их через зал к одной из стен. Несмотря на все годы, что она занимала пост Военачальницы, Сетра так никогда полностью и не привыкла быть в центре внимания. У стены она развернулась к присутствующим.
Выглаженный и отполированный плоский серый круг диаметром около пяти футов; в него там и сям вставлены девять фиолетовых камней, каждый источал слабый свет, который в безликом волшебном освещении пещеры казался синеватым. Восемь тонких, почти невидимых кривых линий спирально серебрились, начинаясь от каждого камня и встречаясь в центре.
— Стена Лохрана! — воскликнул Морролан э'Дриен. — Давно у тебя эта штука?
— Недавно.
— Я думал, — проговорил Телнан, — ты не веришь, что предсказать будущее вообще возможно.
— Не верю, — согласилась Сетра. — Но я верю, что возможно открыть сокрытые моменты относительно настоящего.
— Какие именно сокрытые моменты? — спросила Алиера э'Киерон.
— Связанные со струнами предназначения и выбора, судьбы и возможности.
— То есть ты веришь в предназначение и судьбу? — уточнил Телнан.
— Не совсем, — сказала Сетра.
— Уверена, — промолвила волшебница, одетая в зеленую блузу, зеленый жилет, зеленые панталоны и зеленые сапоги, — что ты можешь выразиться и более загадочно, если пожелаешь.
Сетра Младшая покосилась на нее; Волшебница в Зеленом сие во всех смыслах проигнорировала.
Та, которую называли Некроманткой, не произнесла ничего, но выказала толику искреннего интереса.
Сетра Лавоуд, проигнорировав сей обмен мнениями, просто сказала:
— Смотрите.
Руками она коснулась стены, разведя пальцы, и позволила ощущениям и мощи течь в себя и сквозь себя. Свет фиолетовых камней послушно усилился.
Она коснулась пальцем линии и провела по спирали сверху донизу.
Результат она несколько раз уже видела и в повторе не нуждалась, поэтому наблюдала за гостями.
Телнан казался озадаченным, Некромантка — еще более заинтересованной; всех остальных словно оглушило.
Несколько минут спустя Алиера промолвила:
— Просто для ясности, то, что мы видим — настоящее, то есть это действительно сам Цикл.
— Да.
Еще несколько минут, и образ на стене поблек.
Волшебница в Зеленом кашлянула.
— Так, э, что же все это в точности значит?
— Спроси у богов, — сказала Сетра. — И в данном случае это не отказ от ответа, а действительное предложение.
— Мы поставим в известность ее величество? — спросила Алиера.
— Я подумывала об этом, — молвила Сетра. — Я бы предпочла подождать, пока мы будем знать чуть больше, но если ты не согласна…
— Нет, — ответила Алиера, — все правильно.
— Хорошо, — проговорил Морролан, хрустнув плечами и уверенно кивнув.
— Я начну с Вирры.
— Было бы правильнее, — сказала Алиера, — если я…
— Нет, — обратилась к ней Сетра. — Она твоя мать. Это усложняет вопрос, а не упрощает. У Морролана с ней куда более прямые отношения, больше шансов получить ответ. Попробуй дозваться Барлана.
Они поговорили еще некоторое время, обсуждая, кто, как и к кому будет пытаться взывать, затем Сетра поблагодарила всех, что пришли, и добавила:
— Алиера и Телнан, пожалуйста, задержитесь ненадолго.
Как только остальные отбыли — различными способами и с различными комментариями, — Сетра позвала:
— Тукко!
Ее слуга — назовем его так, ибо по меньшей мере иногда он и правда бывал ее слугой, — вошел с двумя свертками в руках. По кивку Сетры передал каждому по одному.
— Это?.. — вопросительно сказала Алиера.
— Ваши мундиры, если пожелаете их надеть.
— Мундиры?
Сетра посмотрела на пламенную драконледи и кипучего дзурлорда.
— Положение усложняется. Вы оба — могучие волшебники, отличные бойцы, каждый из вас владеет Великим Оружием. Я возрождаю Лавоудов. Если вы пожелаете — начиная с вас двоих.
Алиера озадаченно моргнула, а затем глубоко поклонилась — для нее и впрямь знаменательное дело.
Телнан просто ухмыльнулся и сказал:
— Я в игре.
* * *
Я слушал, пока Пракситт инструктировала «императора» быть потише, что живо напомнило мне дедовы уроки о самозащите, и как раз тут появился орка — Женька. Я подошел к нему. Он покосился на меня, на джарегов у меня на плечах, снова на меня и нахмурился. Я остановился в четырех футах от него и изобразил формальный поклон.
— Я Владимир Талтош, первый граф Сурке милостью ее величества, и хотел бы сказать вам несколько слов.
Что ж, он знал, что значит «милостью ее величества», но понятия не имел, как реагировать на выходца с Востока, который заявляет подобное,
