— На звонки не отвечает, а мы точно знаем — она дома! И у нее была назначена встреча с одним мужиком! — объясняла всем по очереди Полинка.
— Дерьмо мужик, — добавляла уже непонятно в который раз Жанна. — Совсем гнилой. А у нее Дмитрий в отъезде, а квартира всякого барахла полна, и деньги тоже дома лежат.
— Так что, ломаем дверь? — спросил шустрый и радостный дедок Григорий Семенович. Он с того и начал, что объяснил правомерность и законность этого взлома, а теперь жаждал зрелища.
— Какое ломаем! Она стальная! — возразила Римма.
— Ее только взрывать, — присоветовал Пашка.
— И на сигнализации, наверно, — добавил еще один сосед, новый, его еще не все знали по имени. — Жанка, ты не в курсе?
— Стоп, мужики! — встрял Риммин муж. — Мы с Димычем одновременно к сигнализации подключались, нас одна фирма пасет. По тревоге в три минуты приезжает. И у них там есть запасные комплекты ключей от всех квартир, которые у них на обслуживании, это я точно знаю! Там у меня кореш. Римка, тащи мобилку!
Тут же супруга сунула ему аппарат.
— Сергеич? Я это, Вавилов. Тут такое дело…
— Точно, он ее пришил, — пробормотала Жанна. — Поймаю — своими руками задавлю.
Вавилов растолковывал ситуацию, остальные притихли, а Полинка прижалась ухом к косяку. И вроде бы ей послышались шаги…
Всякая истерика имеет начало, развитие, пик и разрядку.
Первые три фазы у мужчин и у женщин в общем-то почти одинаковы. А вот с четвертой — разница огромная. Мужчина, как правило, идет искать алкоголь. Женщина придумывает себе занятие. Конечно, пить водку — тоже занятие, но женщина примерно знает, какое количество ей потребуется, чтобы угомониться, и понимает — столько она не осилит. А, скажем, генеральная уборка квартиры, пусть даже в пятом часу утра, — самое то. Энергия выплеснется, дурь разрядится, а заодно и порядок в доме появится. Татьяна вдруг поняла, что больше не в состоянии смотреть на грязные гардины. Под непрерывный трезвон дверного звонка она их сдернула и отволокла в ванную. Звонок замолчал, но спасение уже было найдено — она кинулась менять постельное белье. Заодно выкинула из гардероба две старые куртки и одно пальто, чтобы немедленно отнести их на мусорку — бомжам.
Тут ее взгляд упал на столик.
Татьяна тащила на кухню полный поднос посуды, когда услышала странный скрежет в прихожей. Она замерла.
И тут раздались голоса.
— Трубку не берет! Сама не звонит! Значит, лежит здесь! — с такими словами Жанна, возглавляя бригаду из охранной фирмы, ввалилась в гостиную.
В прихожую с лестницы таращилось многоголовое чудище — соседи.
Татьяна стояла столбом, не выпуская подноса. Жанна и Полинка деловито заглядывали под стол и за диван.
— Ну так где же ваше мертвое тело? — спросил старший в бригаде.
— Какое еще тело? — наконец к Татьяне вернулся дар речи.
Все повернулись к ней.
— Да твое же! — выпрямляясь, ответила Жанна.
Поднос грохнулся на пол.
— Так кто будет за ложный вызов платить? — осведомился старший.
— Она заплатит, — Жанна показала пальцем на Татьяну.
— Она, она, — подтвердила Полинка.
Татьяна молчала.
— Клиент не возражает, — весело подытожил Григорий Семенович. — Нормы соблюдены!
Жанна повернулась к соседям и всем своим хмурым видом показала: господа, пора выметаться.
А потом Татьяна, Жанна и Полинка, как оно и положено, засели на кухне.
Татьяна протянула руку к бутылке.
— Клиньям не наливать! — с тем Жанна убрала бутылку.
— Тань, ты с этим поосторожнее, бабы легко спиваются, — предупредила обеспокоенная Полинка.
— Какая я баба… — пробормотала Татьяна. — Одна видимость…
— Так что зря ты на зятя бочку катила, — подытожила Жанна. — То есть, с одной стороны. А с другой… С другой, Танюха, там какая-то уголовщина.
— Он мне сразу не понравился! — выкрикнула Татьяна.
— Зато потом чересчур понравился… Ты куда?
— Я эту дрянь в мусоропровод спущу!
— Какую дрянь? — пискнула Полинка.
Татьяна уже подхватила с пола барсетку фрукта.
— Вот, забыл! Так удирал, что барсетку забыл!
— Погоди, — Жанна ловко отняла у нее сумочку и перекинула Полинке. — Давай, изучай.
Полинка вывернула все на кухонный стол.
— Зажигалка, платки одноразовые…
— Сопливый, что ли? — уточнила Жанна.
— Квитанции… Паспорт!
— Давай сюда! — Жанна быстро нашла нужную страницу. — Тьфу, чистый…
— Ну, развелся, ну, живет с Катюхой, а ребенка не забывает! — попыталась объективности ради оправдать фрукта Полинка.
— А когда паспорт выдан?
— А выдан он… Ой, Жанка! Он выдан аккурат два месяца назад!
— Танюха! — в голосе Жанны зазвенели прокурорские нотки. — Когда этот твой фрукт с Катюхой вместе поселились?
— Два месяца назад… И скоро месяц, как заявление подали…
— Мне это не нравится. Мне не нравится, что он ни слова не сказал о ребенке. Мне не нравится, что за вами подсматривали в той кафешке! Мне вообще все это не нравится!
Жанна редко повышала голос, Татьяна знала это — и потому лишь согласно кивала.
— Если бы он хотел обчистить квартиру, он мог бы взять ключ у Катюхи, а потом положить на место, — осторожно возразила она. — Для этого незачем подбивать под меня клинья!
— Мы уже договорились — никаких клиньев не было!
— А что же тогда было?
— Это полководец Суворов! — вдруг воскликнула Полинка.
— Суворову не наливать! — по инерции распорядилась Жанна. — Погоди, при чем тут Суворов?
— Улица Суворова! — Полинка показала квитанции. — Вот где он живет! И за квартиру там платит, и за электричество!
— То есть, на два дома живет, — уточнила Жанна. — Ну, Танюха, влипла твоя Катерина…
— Да-а! А как ей это объяснить?
— Очень просто. Полинка, помнишь, что та тетка сказала? Что в выходные утром он с женой ребенка в Луна-парк водит. Как часы! Все очень просто — очная ставка!
— Ставка — а дальше? Теперь все мужики — разведенные и алиментщики, — заметила Полинка. — Ну, покается, он же хитрый… Он еще так сделает, что Катюха с этой его бывшей лучшими подружками станут!
— Вот этого не надо! — раненой медведицей взревела Татьяна. — Мало у меня дырок в кошельке? Так еще и лучшая подружка?!?
— Погоди, не ори… — Жанна задумалась. — Значит, так… Очная ставка необходима. Для всех! В субботу с утра мы все идем в Луна-парк.
