появление.
Прав был Чи Пу Тэем, земными технологиями тут и не пахнет. А это значит что? Мы не одни во Вселенной. Есть те, кто уже давно бороздит космические просторы.
Пусть не всегда удачно, о чем свидетельствуют семьсот семнадцать захоронений, но все же... Понять бы еще, чем аукнется мне моя самодеятельность.
Я успела вовремя. Недалеко от палатки послышался шум и ругань невыспавшихся людей. Судя по издававшимся звукам, многие из них потянулись к воде, страдая от жажды и похмелья. Нехотя вылезла из своего убежища и сразу направилась в закуток. Со всеми переживаниями и волнениями позывы здорового организма подзабылись, но сейчас они дали о себе знать.
Сделав свои дела и наскоро умывшись, решила присоединиться к первой партии завтракающих. Едва успела проглотить первый кусь макарон по-флотски, как ко мне подсел Витька. Молча наблюдая за тем, как я проглатываю свой завтрак, он неожиданно для всех спросил:
- А что с руками?
Блин-блинский! Вот надо было тебе лезть, куда не просят?!
- Немного повредила связки, - как ни в чем не бывало пожала плечами. — Вчера не заметила, а сегодня вот, - вытянула обе руки.
- Опять? — взвыл наш руководитель, смотря на меня рассерженными глазами. — Когда успела, Марченко?
- Белинская я! — ну сколько можно ему уже повторять одно и тоже. - Говорю же - вчера! И вообще, если бы не я, то мы бы опять уехали ни с чем!
Восхвалять себя не хотела, но и принижать никому не дам. Запал у главнюка сразу спал. Он насупился как ребенок и пробубнил:
- Работать сможешь?
- Так точно, товарищ командир! — бойко отчиталась и вернулась к прерванному завтраку.
С одной стороны, нужно сказать спасибо Витьку, что вот так сразу привлек внимание всех к моей «проблеме», а вот с другой стороны, никто ведь из присутствующих не поверит, если я сама, с больными руками, решусь вновь спуститься в пещеру.
Плюнув на несуществующие проблемы, решила не зацикливаться на них. Хотя
многие поймут мой порыв спуститься самой вниз. Это же открытие для всего
ученного мира! Только вот не поступили бы со мной так, как с тем же профессором из Пекинского университета. И пусть у меня в планах совсем иная жизнь, но надежда на то, что твою фамилию будут учить студенты всего мира, знаете ли, греет сердце.
Завтрак съеден, обед прихвачен, и мы, нагруженные как вьючные ишаки, ползем черепашьим шагом в сторону самой дальней пещеры. Здесь поблажек никому нет, решилась ехать в экспедицию, будь добра выполняй контракт, а как ты это будешь делать никому и заботы нет. Поэтому схитрив, предложила всем присутствующим, что для начала нужно спуститься на разведку и оценить обстановку, а уж завтра начать основную работу. Сделала это с одним умыслом — чтобы дать возможность большинству мужчин прийти в себя после вчерашней попойки, чтоб было кому тащить на себе инвентарь и ящики для хранения.
Второй раз следовать по протоптанной дороге оказалось чуть легче. Вместе со
мной спустилось всего три человека, у которых комплекция тела позволяла протиснуться между двумя валунами. Главнюк ругался и матерился, но с упорством крейсера шел вперед, освещая себе путь хлипким фонариком. Сам он никогда в раскопках не принимал участия, лишь командовал, чем злил большинство присутствующих.
Я молчала, но мысленно похихикивала. Так тебе и надо, достал за эти месяцы, аж сил терпеть больше не было. Я, конечно, понимаю, нужно давать дорогу молодым, но мне до пенсии еще о-го-го, а кушать-то хочется всегда. Надеюсь, эта экспедиция у меня действительно будет последней, иначе поцапаюсь с ним на нервной почве.
Работали мы до позднего вечера, даже обедали возле окоченевших останков неизвестного. Наш главнюк строго заявил, что не уйдем, пока не зафиксируем все находки и не внесем их в реестр. На то, я думаю, у него были свои причины, ведь пройти второй раз этот путь, не запачкав любимую спецовку и не разодрав кожу, он не сможет. Поэтому и пытается сейчас выжать из нас по максимуму, чтобы на завтра осталось лишь поднять на поверхность найденные артефакты.
Возвращались уставшие, голодные и злые. Быстро умывшись и поужинав, я легла спать. Озноб все ощутимее бил по телу, а из носа начало течь как из Ниагарского водопада. Если к утру поднимется температура, то это будет крахом моих надежд.
Мой организм все-таки не выдержал нагрузки и сдался. К утру не помог даже
выпитый «Терафлю». Температура поднялась под сорок и не желала спадать. Я бредила, то уплывая в беспамятство, то вновь на краткий миг воскрешая. Было настолько плохо, что я почти перестала соображать.
«Вот бы убраться отсюда на край Вселенной!» - мысленно взвыла, плотнее кутаясь в спальном мешке.
Вселенная услышала меня. Проснулась я, к своему ужасу, в пещере, на полу, прямо в центре выдолбленной на плоском валуне пентаграммы. Едва слышное
шелестение за спиной заставило резко обернуться и встретиться с нависшим надо мной огромным белоснежным змеем.
Секунда. Вторая. Третья. Громкий женский визг и все. Меня накрыло тьмой беспамятства. Последнее, о чем я успела подумать, это были его глаза. Кажется, они у него были ярко-желтыми.
Глава 5
Фархад сей Миссун стоял на гравиплатформе и с потаенной гордостью наблюдал за тем, как пятнадцать самых сильных кадетов сплелись в рукопашной борьбе с предполагаемыми противниками.
- Мирного космоса, Фархад! — услышал он за спиной и обернулся.
Сегодня на закрытом силовым полем полигоне проходят сразу два события:
вступительные состязания в Высшую Военную Академию Содружества и заключительный экзамен кадетов перед распределением на службу.
Желающих поступить в элитное заведение в последнее время было слишком
много, что не удивительно. А ведь прошло-то всего десятилетие, как главой академии был назначен его друг и соратник Хасиб сей Харрус, который сумел-таки собрать у себя под боком блестящий преподавательский состав. Если раньше на одно вакантное место было всего два абитуриента, то теперь приходилось проводить жесткий отбор.
Даже отпрыскам королевских семей приходилось участвовать во вступительном экзамене. Хасиб строго следил за соблюдением правил академии, которые сам же разработал и внедрил. Только навыки, целеустремленность, находчивость, стрессоустойчивость брались в расчет, ну и конечно мозги.
Хотя порой не обходилось и без жертв. Все желающие поступить сюда знали, что могут и не выйти за стены академии живыми, но от этого поток желающих учиться здесь не снижался, а только увеличивался. Это учебное заведение действительно было элитным, из него выходили военные высочайшего уровня, которые не раз подтверждали
