проиграна. Однако опять же на Криге к этому относились мягко говоря иначе. А пугало меня то, что я это понимал, но и сам уже ехидно оскаливался читая то, что шло вразрез с принципами, которые в меня забивали идеологи. Я понимал что со мной делают, знал даже как это делают и имел представление зачем это делают, однако всё равно порой не мог этому сопротивляться. Правду говорят, окружение во многом формирует личность и либо заставляет тебя меняться, либо ломает и выплёвывает из системы, против которой ты решил пойти.
К слову, об именах или вернее странных прозвищ. Технически, имена у кадетов никто не забирал, номера будут присваиваться только после становления гвардейцем, то есть после прохождения всего обучения. Однако из-за множества наших косяков Крайзер уже многим раздал позывные. Криворукий своё получил из-за проблем с нормативом по сбору и разбору лазгана. Тихий почему-то был замкнут больше других и не мог громко орать, чтобы его было хоть как-то слышно из-под противогаза.
Ну а моё прозвище было пожалуй самым обидным и его я получил, вернее получил прошлый владелец тела, ещё в первые месяцы обучения. Ущербный, так меня прозвал даже не Крайзер, а сами товарищи, не из-за желания как-то задеть, просто… так было на самом деле. Что не норматив, то отличался я. И хоть со временем обучение начало давать результат, но клеймо это видимо останется со мной до очередной смерти или до становления гвардейцем. И после учений на поверхности мной был проделан огромный пласт работы над собой и хоть я не стал примерным кадетом, но зато мог себя назвать нормальным таким середнячком. Середнячком в контексте нашего «особо» корпуса и ещё более «особой» роты, но всё же.
На самом деле это было удивительно. Из-за меня наша рота прошла через столько коллективных наказаний, что трудно себе представить, как так получилось, что меня с говном не съели. Видимо дедовщина на Криге была невозможна даже в теории, как и какая-нибудь драка в казарме. Оно и понятно, ведь даже за меньшие дисциплинарные проступки наказывали невероятно жёстко, а уж за драку, что уж там, за один странный синяк могли… ух, таким знаниям лучше не покидать Крига, как и информации о том, каким образом Криг держит показатель рождаемость на столь высоком уровне, позволяющим ежегодно отправлять на смерть миллионы солдат во все уголки галактики.
Кроме того стоило и понимать, что любая драка — потенциальная смерть из-за, например, разбитого затылка в момент неудачного падения на спину. И какой же должен быть повод, чтобы кто-то из кадетов намеренно и осознанно принял участие в том, что может закончиться как для него, так и для его товарища не просто смертью или инвалидностью, а тем, что он не сможет исполнить свою высшую цель? Это как и чем нужно разозлить криговца, чтобы тот пошёл на подобное? Поэтому драки в кадетских корпусах возможных только в самом начале в силу глупости и гормональной нестабильности, однако даже это случалось невероятно редко.
Так или иначе перерыв на приём пищи был завершён и наша многословная беседа подошла к концу. Требовалось идти на захват очередной высоты, очередного создания укреплений, а затем ожидания наступления врага. Разминирование было проведено, но первой вперёд всё равно поехала техника с огромными ковшами. Вслед за ней вперёд пошли мы.
В этот раз нашему отделению передали миномёт. Технически мы были просто пехтурой, однако базу учили все. Каждый кадет был обязан знать весь список вооружения начиная от плазменных ружей и заканчивая тяжёлым болтером. Всё же солдаты имеют свойство быстро умирать, а уж пулемётные и миномётные гнёзда и вовсе являются приоритетной целью.
Поэтому сегодня у нас есть специальное отделение с опытными пулемётчиками, а завтра пулемётчик уже ты. И поэтому хотя бы пятьдесят выстрелов на расчёт проводилось, на пулемёт же количество выстрелов приравнялось к тысяче на расчёт. Это была ежегодная нижняя планка, в то время как отдельные кадеты могли совершать в разы больше выстрелов.
Огромная промышленная мощь Крига позволяла проводить такие тренировки, а сами полки Крига благодаря этому достигали огромной эффективности на поле боя. Впрочем, некоторые считали подобное нецелесообразным, считая что простому солдату хватит и тысячи выстрелов в целом, зачастую с одного лазгана, а остальное уже приживётся с опытом. А если не приживётся, то и ресурсов не так много на него потратили.
Что же, в таких вопросах всё решали сами планетарные губернаторы, которые и создавали эти полки. Ну а Империум уже решал кто из них эффективнее в тех или иных ситуациях. Так или иначе любой гвардеец являлся довольно универсальной и взаимозаменяемой единицей, которая не будет спрашивать «А где тут предохранитель?», когда ему дадут в руки огнемёт, мельта-пушку или приставят к роте огневой поддержке. В этом плане, несмотря на свою архаичную тактику массированного наступления, Криг являлся во всех смыслах крайне профессиональной армией.
Вот мы с отделением уже заняли свою позицию, быстро вырыли укрытия для себя, разместили миномёт, начали укрепляться с помощью мешков. К слову, каждый криговец всегда носил с собой минимум пять мешков для песка или земли. Далее мы углубляться под землю, на всякий случай. Приказ был «занять позицию, установить огневой контроль местности и укрепляться». Первые два пункта мы выполнили, а укрепляться можно было бесконечно до следующего приказа.
— Контакт, — раздался голос Криворукого по воксу. — Враг.
Тут же мы заняли позиции для обороны, а наш сержант уже вовсю обменивался информацией через бокс-вокс, здоровенный ранец, который наше отделение таскало с собой. Не все отделения имели такую штуку, но у нас был миномёт. А миномёт, как и артиллерия, штука такая, что она либо стреляет через полминуты после донесения разведки, либо промахивается. И хоть снарядов у Крига хоть жопой жри, но связь между разведкой и артиллерией была молниеносной, проходя через одного офицера или же перемещаясь напрямую.
— В нашей униформе, кадетской. Так точно. Повторите. — повторил в трубку сержант, после чего принялся внимательно слушать приказ. — Так точно.
После этого офицер положил трубку и подошёл к нашему расчёту, ещё раз посмотрел через оптику на кадетов, что двигались в нашу сторону в походном построении. А затем был отдан приказ:
— Открыть огонь по противнику.
Признаться, я от такого приказа оказался шокирован. «Неизвестного» врага на Криге быть не могло, вся планета находилась под нашим контролем. И эти «неизвестные» носили нашу форму. Это точно были кадеты, которые то ли заблудились, то ли ещё по каким-то причинам оказались там, где не
