(до Хаттулы-Хямеенлинны довезли даже щепки Святого Креста). Однако вскоре пассионарность византийской визуальной системы в католической Европе начинает снижаться из-за ослабления константинопольского патриархата. В Скандинавии, как в Англии, Германии и Прибалтике, откуда теоретически могли приезжать бригады художников украшать церкви финских провинций Собственно Финляндии (Finland Proper), Уусимаа (Новой земли), Похъянмаа (Эстерботнии), Савонии, Сатакунты и Тавастии, не было жестких правил представления библейских и новозаветных событий, так как в Западной Европе уже случился сбой византийской иконографической системы. Так, самая древняя из сохранившихся финских фресок, относящаяся, по определению Хиекканена, к 1290-м годам, – единственная и несет в себе воспоминания о Византии. Это изображение Христа и Фомы Неверного в церкви Лемланда на Аландских островах. Здесь Фома изображен белокурым скандинавом, с греческой ангельской прической, знакомой нам по всем каноническим фрескам и мозаикам. И постановка его фигуры в три четверти, и рисунок хитона – все говорит о свободном владении традиционными приемами византийской живописи. А вот здешний Христос мог бы явиться созданием великого модерниста, хоть Эдварда Мунка: склонясь к Фоме, он левой рукой обнажает грудь от бурых одежд, а резко вытянутой правой пригибает усомнившегося апостола к ранам, опираясь прямо на его нимб. И лик его не имеет ни византийских, ни скандинавских отличительных черт, воплощая вселенскую духовную боль и ярость.
Стоит вспомнить о том, что Швецию удалось окрестить лишь со второй попытки: первая была предпринята в IX веке, но окончилась ничем, язычники-викинги не стали менять Валгаллу на христианский рай, и лишь в XI веке, с угасанием варяжского драйва, христианские кресты и изречения вытесняют Тора с рунических камней. На самом позднем из сохранившихся в церкви в Алтуне, к западу от Упсалы, Тор удит рыбу. Это знаменитый сюжет, рассказывающий о том, как с помощью великана и наживки – головы великанского быка на гигантском крюке – Тор пытается достать со дня моря змею, дочь Локи. Однако неумолимый ход истории делает Тора, что называется, неактуальным богом – он удит рыбу, как какой-нибудь бог-пенсионер.
И вот через 300 лет после победы Христа над Тором у нас есть первые внятные статистические данные о Туркуском диоцезе. Они относятся к 1331 году. Во второй трети этого столетия здесь вокруг храмов возникают приходы и начинают собирать налоги, по которым можно представить себе, как жила местная паства. Первым в документах упоминается приход Хаттулы (1324), затем Карья (1326), Порвоо (1327), Инкоо (1330), Перная (1351), наконец, Пюхтяя (1380) и Лохья (1382). Западной Финляндией вместе с Хяме и Выборгом правил с 1310 года младший брат Ярла Биргера Вольдемар. Потом административное деление менялось: сначала весь район подчинили Выборгу, позднее переподчинили Порвоо и замку в Раасепори (Расеборгу), чтобы в 1399-м вернуть юго-восток обратно Выборгу. По кадастрам середины XV–XVI века в этой области насчитывалось более 5000 хозяйств, из которых нобилям, государству и Церкви в общей сложности принадлежало не больше десяти процентов.
За двести лет шведских структурных реформ к середине XV века в Финляндии на материковой части действовало пять монастырей (доминиканские в Турку и Выборге, францисканские в Рауме и Выборге, биргиттинский в Наантали) и стояли города Турку, Выборг, Порвоо; с 1442 года вокруг монастыря начинала отстраиваться Раума, строились также Наантали и позднее захиревшая Улвила, рядом с нынешним Пори, где в конце XIV века стояла уже церковь Святого Олава. В Турку располагались резиденция епископа, суд и монетный двор, то есть он выполнял функции столицы. Однако наравне с епископом политической властью были наделены коменданты замков в Выборге, Хяме и с 1475 года – в Олавинлинне (крепости Святого Олава, или же в Савонлинне, то есть крепости в дремучих лесах; или в Нишлоте – новом замке). Существовало еще три замка: Корсхольм в Эстерботнии, на месте которого позднее возник город Васа; Расеборг в Уусимаа, построенный с целью защиты побережья от пиратов, и Куусисто под Турку, но политические карьеры формировались в основном на линии противостояния с Новгородской республикой. Рыцари, правившие в этих местах, входили в политический резерв шведского государства, и лучше было быть первым в этих замках Финляндии, чем вторым в Стокгольме. Так, Карл Кнутсон Бонде являлся комендантом главного Выборгского замка между несколькими своими сроками в качестве короля Дании, Швеции и Норвегии Карла VIII; его преемником в Выборге был оруженосец, а потом главный политический противник, строитель Олавинлинны и регент шведского престола Эрик Аксельсон Тотт, которого, в свою очередь, сменил на обоих постах Стен Стуре-старший.
Главное, что надо сказать о жизни финской паствы, – что прихожане церкви в Пюхтяя, как и храмов в Ноусиайнене, Инкоо, Сиунтио, Лохье, Эспоо, Сипоо, Порвоо, Пернае, одним словом, вдоль всей королевской дороги из Турку в Выборг, были в основном свободными людьми. Лишь десять процентов населения находилось в личной зависимости от местных феодалов, церковных и светских. Причем владетельные сеньоры и над этими десятью процентами не могли вершить суд: эта функция оставалась за королевским наместником. Крестьяне и бюргеры платили налоги, однако от них можно было и освободиться – экипировать рыцаря королевских войск. В отличие от наших предков, финны избежали рабства, недаром еще Олаву Святому не удалось на этой земле никого захватить для работорговли (известные рынки рабов в годы его жизни размещались на природно менее защищенном эстонском побережье).
Финский народ, о котором, как и о любом, известно не так уж много, в важные для себя исторические моменты отнюдь не безмолвствовал. В 1362 году финны участвовали в выборах нового шведского короля, которым стал немец Альбрехт Мекленбургский. Королевская власть в Швеции вплоть до 1523 года была выборной. Короля выбирали четыре палаты парламента-риксдага (аристократы, духовные лица, бюргеры и крестьяне). Конечно, не следует представлять риксдаг того времени демократическим институтом, тем не менее стоит вспомнить о том, что в России крестьяне были допущены к управлению страной лишь в начале XX века, и то ненадолго, так как советская власть снова лишила их гражданского статуса, и паспорта колхозникам выдали только при Н. С. Хрущеве. Так вот, именно финское крестьянство, как наиболее действенное сословие, не позволило понастроить у себя в стране феодальных замков, а в 1434-м, когда шведы восстали против другого своего короля, Эрика Померанского, финское крестьянство к ним присоединилось и добилось отмены новых налогов. Стоит сказать и о том, что в Швеции развивалось городское самоуправление, причем муниципальные советы были и политическим инструментом. Например, при короле Магнусе Эриксоне был принят закон, по которому в городских советах немцы могли занимать не более половины мест, – для страховки национальной торговой системы, соперничавшей с ганзейской.
Финское общество европеизировалось, то есть учило
