как львица. Никто не может сказать ни одного плохого слова о Хейсах и уйти, не испытав на себе ее гнев.
— Я уточню у них, но идея мне нравится, — говорю я. — Прошло слишком много времени. Ты слишком занята своим мужчиной.
Она ухмыляется, а затем вся светится, когда Тео подходит с бокалом вина. Он обхватывает ее свободной рукой и прижимается губами к ее виску, поцелуй получается мягким, сладким и ласковым.
Они очаровательны вместе. Два года не изменили его отношения к ней, как будто она — единственная женщина, которую он видит. Я бы никогда не призналась в этом вслух, но отношениям Тео и Талии я завидую больше всего. Она — его воплощенная мечта. Все, что он делает, он делает с мыслью о Талии, и она делает то же самое: любит и всегда любима. Безоговорочно.
Почему я не могу обрести то, что есть у них? Мне двадцать пять, и у меня никогда не было длительных отношений.
Что со мной не так?
Почему у меня не может быть мужчины, который любил бы меня за то, кто я есть? Мужчина, к которому можно прийти домой. Мужчина, с которым можно смотреть телевизор и засыпать рядом…
— Время для торта, Omorfiá, — говорит Тео, прежде чем посмотреть на меня, не более чем вежливым кивком подбородка признавая мое существование.
Это больше, чем приветствовал меня сегодня любой из его братьев, но я знаю, что он терпит мое присутствие только из-за Талии.
— Я сейчас вернусь, — говорит она мне и спешит прочь, держа руку Тео.
Я оглядываю комнату в поисках знакомого лица, с которым можно было бы немного поговорить, прежде чем симулировать головную боль, извиниться перед именинницей и стремительно уйти ровно через сорок минут. Полтора часа — вполне достаточное время среди людей, которые меня презирают. В толпе лиц, празднующих двадцать шестой день рождения Талии, я замечаю Логана Хейса.
Мое тело мгновенно замирает, а сердце ускоряется, переходя с равномерного стука на торопливый галоп. Как скоро эти глупые чувства исчерпают себя?
Прошло уже три года, но я не могу избавиться от него, как бы ни старалась. Мы редко сталкиваемся друг с другом, но когда это происходит, то в самый неподходящий момент. В самую последнюю секунду. В тот самый момент, когда я думаю, что уже забыла его, он материализуется передо мной, словно говоря: «Не-а, принцесса, я не позволю тебе так просто забыть обо мне».
Чувства вспыхивают, бросая меня обратно на колени.
Я возвращаюсь в то состояние души, когда одержимо переживаю свою ошибку и мечтаю найти лампу и вызвать джинна, чтобы он исполнил мое желание: повернул время вспять, позволил мне начать все сначала.
Я глубоко вдыхаю воздух через нос и проталкиваю его через губы, заставляя напряженные мышцы плеч и шеи расслабиться.
Вот он… ближе, чем был с тех пор, как Нико поймал Кайю на месте преступления полтора года назад.
Он здесь, как я и предполагала.
В глубине души я достаточно откровенна, чтобы признать, что именно он — главная причина, по которой я появилась здесь сегодня вечером. Талия поняла бы, если бы я попросила ее встретиться со мной в Тортуго, чтобы выпить по случаю праздника, вместо того чтобы присоединиться к вечеринке, но я не могла, во имя всего святого, упустить шанс увидеть Логана.
Все его шесть футов один дюйм, сложенных как у пловца, которым он был в колледже. Неподражаемое чувство стиля, красивое, мальчишеское лицо, несмотря на свои тридцать лет, и глаза, в которых я могла бы утонуть.
Господи, он чертовски совершенен.
Такой мужчина, от которого падаешь в обморок. Таких, на которых смотришь часами и не устаешь восхищаться его безупречной прической, высокими скулами, умными глазами и полными губами.
Он мечется по комнате с Джошем, опирающимся на предплечье. Мальчик смеется, раскрыв рот, протягивая руки, а Логан улыбается. И эта улыбка… блеск в его глазах, изгиб рта… она что-то делает со мной. Она вызывает лавину нежелательных чувств, погребая меня под толстым одеялом сильных эмоций.
Все совершают ошибки.
Мы напиваемся на вечеринке и нас рвет, промахиваясь мимо унитаза на дюйм. Или вообще не доходим до туалета и плюхаемся в гостиной. Мы идем в клуб с друзьями и целуемся с парнем, в которого влюблена наша подружка, только потому, что она была сукой раньше и должна была извлечь урок. Или еще хуже — мы переспали с этим парнем и, как следствие, разрушили дружбу. Мы выдаем секреты, хотя нас просили не проронить ни слова ни одной живой душе.
Ошибки. Большие или маленькие, они — часть жизни, часть взросления, часть обучения тому, как функционировать в этом мире и ориентироваться в джунглях.
От некоторых мы со временем избавляемся. Другие живут в нашей голове без арендной платы дольше… вечно. Одни преподают нам урок. Другие становятся горько-сладким воспоминанием о нашей молодости.
Большинство людей совершают две-три большие ошибки. Те, над которыми мы время от времени задумываемся, несмотря на то, сколько времени прошло. Те, которые не дают нам спать по ночам.
Не многие из нас совершают ошибки, которые уничтожают наш шанс на настоящие, полноценные отношения.
Но я совершила.
Ошибка, которая никогда не должна была случиться с такой, как я — студенткой, хорошо воспитанной и послушной приемной дочерью, волонтером благотворительной организации.
Этой ошибкой был не кто иной, как Тео Хейс.
Это был мой первый день в Ньюпорте. После окончания колледжа я переехала к своему другу Люку. Мы собирались работать в Загородном клубе все лето, чтобы накопить достаточно денег для открытия фотостудии. Чтобы отпраздновать начало нашей вновь обретенной независимости, мы отправились в город, чтобы пропустить несколько стаканчиков.
Тео был там. Красивый, обходительный, веселый. В одну минуту я стояла у бара и смеялась над его шуткой, а в следующую уже была в его квартире, кончая на его члене.
Кроме его имени, я ничего о нем не знала. Ни о том, что он был сыном мэра, ни о том, что у него было шесть братьев. И даже
