нескольких хороших собак, которые могут тащить сани.
— Они предали наш народ и наших богов, спутались с белыми людьми. Несправедливо, что они едят досыта, когда мы, чистокровные и настоящие тайгийцы, голодаем. Будет справедливо, когда мы отнимем их еду.
— Ава, — испугался я. — Ты говорил, они едят людей и их головами украшают коньки своих изб. А если они съедят вас и отрубят вам головы?
— Не бойся, Кхай, я сам отрублю их головы и принесу их домой и украшу наше жильё их головами. А теперь я устал и буду спать.
Уджугэ Эши заплакала, но Ава не обратил на неё внимания. Он тут же у печи накрылся шубой с головой и вскоре захрапел.
Когда стемнело Ава и Кора отправились за большой лес. Нё проводила их до дверей и смотрела им вслед, пока их силуэты не слились с тёмной тайгой. Голодные собаки провожали их лаем, пока не потеряли их запах.
— Иди вперёд, Кора, — сказал Ава. — Я буду говорить тебе путь. Я устал и не могу торить дорогу, поэтому пойду по твоим следам.
Кора широко шагал в снегу по пояс, он нёс лук и колчан со стрелами. Ава привязал копьё к своему посоху и шёл с ним. В ночном лесу только филин хлопал крыльями, и неосторожный заяц наскакивал на хворост и тот с треском ломался. Ава и Кора шли молча, только Ава иногда говорил: «За тем кедром возьми чуть правее. Иди прямо между тех больших сосен».
— Эй, побелевшие люди!
Ближайшее поселение было не так далеко, как казалось, Ава и Кора вышли к нему под утро, до восхода солнца. Большой лес оказался не очень большим.
— Я не вижу на их избах отрубленных голов, — шёпотом сказал Кора.
— Потому что темно, а ты не сова, — ответил Ава.
Они стояли на окраине небольшого села, всего несколько дворов. Село спало, ни в одном окне ещё не зажгли лучины.
— Что теперь? — спросил Кора. — Мы тихо прокрадёмся и возьмём какую-нибудь еду?
— Нет, Кора, — ответил Ава. — Мы должны отнять еду. Видишь тот большой дом, полный сухой травы. Иди к нему и подожги его.
— Зачем?
— Делай, как я говорю.
Кора нащупал в кармане два камня, быстро подобрался к сеновалу, и выбил искру прямо в сухое сено. Он побежал обратно, а несколько сторожевых собак во дворе услышали его и залаяли, остальные подхватили их лай.
— Эй, побелевшие люди! — закричал Ава, дождавшись Кору назад. — Выходите! Я великий шаман Ава пришёл отнимать вашу еду, людоеды!
На ветру и под снегом огонь занимался медленно, но на крик и на лай собак село проснулось. Кто-то, заметив пожар, ударил в железное било, пробуждая остальных. Очень быстро люди выбегали из своих изб и сразу же принимались тушить огонь. Они закидывали сеновал снегом, кидали его руками и деревянными лопатами, и работали очень слаженно. Эти побелевшие люди метались, не замечая ни Ава, ни Кору.
Робкое зимнее солнце едва поднялось, начинался новый день, когда село затушило пожар. Люди молча смотрели на тлеющие угли.
— Эй, побелевшие люди! — снова закричал Ава. — Разве вы не видите, кто стоит перед вами?
Только теперь жители села заметили двоих из леса и стали подходить ближе. Кора увидел, что они были разные: и белые, и смуглые, как он, и серые — это те, у кого один родитель был белым, а другой смуглым.
— Кто ты? — спросили из толпы.
— Я Ава, великий шаман. Самый большой из всех самоедов, и единственным среди оставшихся тайгийцев.
— Это же тот Ава, который назвал себя сыном Урго Бэра, — шепнул кто-то.
— Он и сына своего привёл, — добавил кто-то другой.
— У того что-то с рукой.
Из толпы вышел тайгиец лет сорока в собачей дохе до земли.
— Меня зовут Улу. Я здесь главный. Зачем ты пришёл, Ава? — спросил он.
За Улу встали ещё несколько тайгийцев моложе.
— Улу, это он поджёг сено, — шепнул на ухо один из них. — И теперь хозяину этого сена нечем будет кормить свой скот всю зиму.
— Я пришёл, — громко заявил Ава, чтобы все услышали. — Чтобы забрать вашу еду, побелевшие люди!
— Мы не дадим тебе еды! — закричали люди.
Улу поднял руку, и все замолчали.
— Почему мы должны дать тебе еды, Ава? — спросил он. — Разве ты не можешь охотиться или ловить рыбу?
— Я великий охотник и великий шаман! — закричал Ава. — Я прогнал из леса Главного Медведя и сам стал хозяином леса. Но я всё равно заберу у вас еду, потому что вы не настоящие тайгийцы! Вы предали Асыку и спутались с белыми людьми! Если вы не отдадите мне еду, то я сожгу все ваши дома!
Его голос утонул в яростных криках толпы, несколько крепких мужчин бросились на Ава и Кору.
— Стреляй в них стрелами, сын! — скомандовал Ава.
— Их слишком много, отец! — Кора растеряно посмотрел на Аву. — У меня нет столько стрел!
Подбежавшие люди повалили их в снег. Они били их кулаками и ногами, и только толстые шубы и шапки спасали их от страшной смерти. Ава закрыл голову руками и ревел, как дикий зверь, а Кора пытался отбиваться единственной рукой.
— Стойте! — громко велел Улу. — Поднимите их на ноги и подведите ко мне.
Ава и Кору подтянули ближе, они стояли все в снегу и тяжело дышали. Улу строго осмотрел их.
— Почему ты просто не попросил у нас еды, если ты и твои дети голодны? Неужели у тебя совсем ничего нет, что ты мог бы поменять на еду?
Ава плюнул кровью под ноги Улу.
— Я хотел бы убить тебя, Улу, а не торговать с тобой! Я хотел бы снять с тебя скальп, как делают вогулы, потому что в волосах мужчины живёт одна из пяти его душ! Я повесил бы твой скальп на дерево рядом со своим домом, чтобы белые люди видели и боялись меня! И скорее я и мои дети умрём с голоду, чем будем говорить с тобой, как с равным.
Улу печально смотрел на кровавый плевок под своими ногами и внимательно слушал Ава. Он хмурился всё сильнее и наконец ответил.
— Ава, ты и твой сын пришли к нам с войной и сделали нам плохо, и мы должны вас убить. Но мы не будем этого делать. Я знаю, что дома тебя ждут ещё двое детей, поэтому мы вас отпустим, чтобы ты мог их прокормить. Мы заберём ваш лук и стрелы и сломаем их об колено, чтобы вы не стреляли в нас. Я оставлю тебе твой
