надевались, а у внучек — несколько табличек с Рысюхой. В каретную мастерскую, про которую чуть было не забыл вовсе, съездить уже не успевал, слишком много времени потратил у соседей, пришлось звонить в расположенный через дорогу от них полицейский участок, извиняться и пообещав «угостить после смены» (не забыть предупредить Лёньку!) просить позвать к аппарату нужного мне мастера. Того вызов в участок не сильно обрадовал, даже немного напугал, однако потом удалось быстро договориться об изготовлении такого же комплекта сидений, как на первую версию фургона, по старым чертежам. Закладные детали обещал отдать им в ближайшие дни.
А потом было то, от чего я на удивление быстро успел отвыкнуть — закладка экипажа и поездка на вокзал в возке с Семёнычем на козлах. Воронка порой использовала для своих выездов бабуля, так что он особо не застаивался. Собственно, и рысак, и коляска отошли полностью в её ведение, но сегодня пришлось на время одолжить выезд. А куда деваться? Маша напаковала себе чемодан, саквояж и сумочку. Ну ладно, сумочка — не в счёт, там документы, дамские мелочи и, по моему примеру — револьвер. Не такой как у меня, малыш калибром всего семь с половиной миллиметров. И у меня — саквояж и баул с костюмом шофёра. Ковылять три версты с лишком, при том, что ещё и дождик моросить затеял? Нет уж, спасибо. Кстати, и дождику тоже спасибо — может, пыль прибьёт, проще будет ехать на неисправленном грузовичке. Но я всё равно переоденусь в Минске перед выездом, даже если ливень будет лить — сомневаюсь я, что брызги воды и грязь в кабину не залетают.
В Минске всё прошло рутинно: и переезд с вокзала на вокзал, и покупка билета — разве что пришлось трижды уточнить, что билет — для дамы, не для меня, нет, я не еду, дама едет одна, да, для неё билет. Кассирша даже высунулась из окошка, чтобы посмотреть на ту даму. Неужели заподозрила во мне извращенца, который собирается в одно купе с какой-то незнакомой женщиной попасть? Это вообще-то даже не просто обидно, а оскорбительно! Жалобу написать, что ли? Не то мой внимательный взгляд на книгу жалоб подействовал, не то личность в кассе убедилась в предназначении билета, но наконец-то продала его.
Дед уверяет, что в его мире никто полом пассажиров не заморачивается и купе на женские и мужские не делятся. То есть, ночёвка в одном помещении с незнакомым мужчиной — это у них норма⁈ Что-то не верится, если честно. А переодеваться как, а гигиена, то же умывание и прочее⁈ Постоянно выходить из купе? Так это половину пути придётся в коридоре проводить. С другой стороны раньше он мне не врал вроде бы. Не договаривал — бывало, но на вранье не ловил ни разу.
Что выбилось из рутины — это прощание с Машей, не хотелось с ней расставаться. Но, с другой стороны — куда деваться? Уточнив у проводника время прибытия поезда в Могилёв тут же позвонил Мурлыкину, титулуя его «господином полковником» так, чтобы проводник слышал. Просто на всякий случай. Тесть, надо сказать, игру принял и портить не стал, равно как и удивляться такому к нему обращению.
А вот в автосалоне, внезапно, пришлось подождать четверть часа. Как сказал приказчик, первый подготовленный к продаже грузовик уже забрали, буквально минут десять назад, а второй ещё немного не готов. Он пытался объяснять, какие именно работы салон проводит по расконсервации автомобилей и их предпродажной подготовке, но мне было лень вникать в детали. Он это заметил и плавно свернул разговор. Зато чаем угостили и комнату для переодевания предоставили. Дождь, если эту морось можно так назвать, уже закончился, и я сомневаюсь, что его было достаточно, чтобы исключить образование клубов пыли. За всеми перепетиями, включая оформление документов на грузовик (толку от них, если он буквально завтра будет разобран полностью, после чего переделан до неузнаваемости?), выехал из салона уже после половины четвёртого и в начале шестого добрался домой. Костюм, кстати — сразу в стирку, не зря переодевался, дождик не сильно улучшил ситуацию.
Маша тоже добралась удачно, о чём и сообщили мне по мобилету сначала она, а потом и её папа. Я к тому времени успел съездить на склад строительных материалов, где закупился кровельным железом, что оказалось в полтора с лишним раза дешевле листового металла, что я покупал раньше. Этот фокус, подумав, подсказал дед — и всё на удивление сработало. Я же всё равно буду объёмную структуру собирать, с рёбрами жёсткости и несколькими слоями. Там же купил трубы для каркаса и не только, кран для воды и небольшую раковину из нержавейки, какие в поездах ставят. Для моих целей она великовата, ну да ничего — подрежу по краям, не велика работа.
На следующий после покупки грузовичка день я уже привычно и не торопясь раскидал его на составные части. Даже часть деталей рамы вырезал, которые под замену, и распылил на порошок для последующих доработок несколько ненужных железяк, а также выкупленный из металлолома непонятного происхождения и назначения кусок алюминия — на краску. Между делом выгнул и сварил ту часть деталей каркаса сидений, что должна вшиваться внутрь. Ну, не совсем «между делом», это я лукавлю, часа два у меня эта работа отняла, в основном на точную подгонку отверстий.
Мы с дедом прикинули, что при наличии заранее заказанных крупных деталей на переделку грузовичка по ранее сделанному образцу нам понадобится два дня, причём безо всяких авралов. Правда, желательно иметь мастерскую, оборудованную как минимум грузоподъёмным устройством, большим верстаком и домкратом, а также пару более-менее толковых помощников. Тогда даже время на наведение красоты останется, и всё это в рамках обычного для Империи десятичасового рабочего дня. С одним Семёнычем, которому я, не афишируя это перед бабушкой, чтобы не нервировать её, за помощь в работе с железом положил вторую зарплату как слесарю. На автомеханика он, увы, никак не тянул пока. Наш «универсальный слуга» доплате порадовался, но начал намекать, что надо бы помощник — следить за садом и выполнять прочие работы, пока он со мной в мастерской. Ну, тут мне даже помощи деда не нужно было, чтобы раскусить поползновения работника стать начальником
