Книга Анима - Вова Бо

Оу, кажется, я слышу неприкрытую зависть. Интересная мысль. Так, значит, оценивают нас люди? А следователь явно не был призывателем, что странно. Хотя про наши особенности он был неплохо осведомлен.

В любом случае я никак не собирался комментировать его мнение и просто промолчал. Следак это понял и потому продолжил:

— Объясни мне вот что… Как такой крутой парень, — произнес он с откровенным пренебрежением, — умудрился явиться на турнир без отпечатков, да еще и с первым уровнем?

— Мне только сегодня восемнадцать исполнилось.

Думаю, он достаточно осведомлен об особенностях длани. И мне не придется разжевывать, что организм способен накапливать Аниму и поднимать уровни лишь когда окрепнет естественным путем.

— Ну и чего тогда пришел? Качался бы дальше себе в своих диких землях. Или сытой жизни захотелось?

— У меня тут дела, — ответил я. — Закончу и уберусь в свои дикие земли. Сытую жизнь ни у кого отбирать не собираюсь.

— Ты мне еще поюли тут. Какие дела могут быть у бродяги…

— Паломника, — поправил я.

— Да какая, на хрен, разница?

— Бродяги не закрывают разломы и не сражаются с монстрами.

— Кстати об этом. Отпечатков почему нет? Или будешь лапшу вешать, что ни одного разлома в глаза не видел?

— Видел. Около трех сотен видел. Закрыл тридцать шесть. Отпечатков нет.

Разумеется, ни одного разлома я не закрывал. Это делал наставник, а я лишь помогал. Но это детали, да и я не на исповеди перед Дюжиной.

— И куда делись отпечатки? — глаза следователя заблестели. Ну да, три десятка заклинаний, даже перворанговых, — это целое состояние. — Спрятал?

— Спрятал. Продал, выкинул, раздал бедным, потерял — какая разница?

Разумеется, мой инвентарь просветили заранее и ничего, кроме зелья регенерации, в нем не было. Ну и карта ящера, которая уже перемещена в длань. Вряд ли у них есть сканеры, способные показать все предметы в пространственном кармане, но их общее количество уж точно.

— Юлить, значит, решил, — разочарованно вздохнул следователь. — Не желаем сотрудничать.

— Может уже хватит? — чуть не закатил я глаза. — В чем меня обвиняют? В том, что не представился на таможне? Выпишите уже штраф, и покончим с этим.

— Выпишем, не сомневайся, — злорадно улыбнулся следак, еще больше став похожим на крысу.

После этого следак задал еще несколько незначительных вопросов и ушел. Меня помариновали в допросной еще около часа, затем пришел прыщавый паренек, явно стажер. И все по второму кругу. Кто такой, откуда такой красивый, есть ли друзья, родственники, знакомые. Вскользь интересовались именем наставника, но я не обязан был отвечать.

Все-таки вряд ли они поверили, что я действительно пять лет прожил в диких землях. Решили, что просто из какого-то мелкого городка приперся. Наверняка параллельно искали информацию обо мне по базам.

И пусть восемнадцать мне исполнилось не сегодня, но все равно не так давно. А кроме Москвы я больше нигде не успел засветиться. Разве что в храме, где и получил имя. Но мой покровитель вряд ли выдаст меня Дюжине.

Про покровителя тоже спрашивали. Юлить не стал и честно ответил, что служу Пути Дракона. Все равно это нетрудно проверить.

Между допросами старался уходить в медитативное состояние, так что разум оставался вполне бодрым. Тем удивительней были дальнейшие события.

В помещение вошли двое полицейских в полной выкладке, а следом и знакомый крысюк. Он бухнул на стол тонкую папочку и принялся вещать официальным тоном.

— Призыватель Эзо, восемнадцати лет. Вы обвиняетесь в незаконном проникновении на территорию Москвы, сокрытие личных данных перед лицом правоохранительных органов. Штраф пятьдесят рублей. Десять рублей изъято в пользу казны, как будете оплачивать остальное?

Следак с победным выражением лица уставился на меня, и я мгновенно понял, к чему все шло с самого начала. Они просто хотели прикарманить себе ящера. Да, перворанговое заклинание призыва, но существо действительно одно из лучших в своем классе, к тому же нейтральное.

— Есть зелье, — кинул я пробный шар.

— Цена по реестру пятнадцать рублей, — кивнул он. — Остается еще двадцать пять.

— Какие есть варианты?

— Вы можете оставить отпечаток, — хитро ухмыльнулся он. — Существо первого ранга, цена по реестру пятьдесят рублей.

— Серьезно? — я даже не смог злиться. — Да я на любой барахолке смогу продать его минимум вдвое дороже.

— А вы не на барахолке, — стал серьезным следак. — Так что?

— Отказываюсь.

— Можем ведь и по-плохому, — перешел на совсем неделовой тон мужчина.

— Это как? — скептически изогнул бровь я. — Помаринуете меня тут еще?

— Одна карта в длани, — как бы невзначай намекнул он.

И намек я понял. При смерти призывателя из его длани выпадает всего одна карта. Так называют отпечатки из-за схожести по внешнему виду в физическом воплощении.

Остальное уходит обратно в Аниму.

— Мы не угрожаем, не подумайте, — врубил добрячка крыс. — Просто всякое случается. Мало ли разлом откроется как раз в вашей камере.

— Камере? — не понял я.

— Штраф платить будем? — проигнорировал он вопрос, получив молчание в ответ. — Ладно, тогда дальше по списку. Так как штраф вы оплатить не в состоянии и за вас это сделать некому, вы приговариваетесь к принудительным работам на благо города. Вплоть до полного погашения неустойки. Которая составляет сто сорок рублей.

— Сотенкой не ошибся? — перешел я на ты от такой наглости.

— Отнюдь, — довольно усмехнулся следак. — Сорок осталось от нарушения границ. Еще сотня за сокрытие личности. Вам ведь сказали отметиться в храме до вечера.

— Так я же у вас просидел все это время, — начал закипать я, но уже понял, что все это просто спектакль.

— Как говорят на западе, здоровье индейца шерифа не еб… Не волнует. Пакуйте его, ребята.

На этих словах мне нацепили обычные наручники помимо блокиратора. Шприц с зельем никто не горел желанием забирать, так что я оставил его себе. Меня потащили по коридорам.

Вывели из здания, чтобы погрузить в знакомый бронированный микроавтобус. На улице действительно уже наступила ночь. Уже на выходе меня вновь догнал следак.

— Не передумал по поводу карты? — участливо спросил он, протянув мне пачку сигарет. — Ты смотри, регистратура у нас открывается утром, так что не все штрафы могут туда дойти. Да и по реестру можем тщательней проверить, глядишь, и в плюсе останешься.

Я промолчал, проигнорировав это «заманчивое» предложение. Свобода, деньги и прочее не так уж важно для призывателя, вставшего на путь Анимы. А вот найти хороший отпечаток действительно сложно.

— Ну как знаешь, — равнодушно поморщился крысюк, прикурил и задрал голову, посмотрев на звездное небо. — Кстати говоря, нахождение на улице во время комендантского часа. Нарушение. Еще пятьдесят рублей к общей сумме штрафа.

Я сохранил каменное лицо. А потом внезапно опомнился и повернулся к следователю.

— Как ваше имя? Вы не представились как положено.

Он хотел было что-то возразить, но потом замер, переваривая. Видимо, решил, что ничего страшного не случится.

— Майор Тарасов. Старший следователь по делам призывателей Следственного Департамента Москвы.

— Майор Тарасов, — кивнул я. — Вас не было в моем списке, но я внесу вас без очереди.

— Каком еще списке?

— Списке дел. Которые я собирался закончить, прежде чем покину город.

— Его ты не скоро покинешь, — усмехнулся он. — Или скоро, тут как посмотреть.

На этом наш разговор закончился. Меня погрузили в микроавтобус и повезли имп знает куда. И только сидя в полной темноте машины, которую подбрасывало на каждой кочке, я наконец позволил себе широко улыбнуться.

Пока что все идет в точности по моему плану, и даже лучше. Даже не пришлось самому нарушать закон, что было бы слишком заметно. Сами замели. А я уж было решил, что они действительно как-то пронюхали про храм в диких землях.

Тюрьма для призывателей была в точности, как описывал наставник. Он тоже начинал свой путь отсюда и считал это место идеальнейшим для старта во всей Москве. Разумеется, если тебе не повезло родиться в клановых семьях или ты не жаждешь пахать на них до конца жизни.

Камеры на десять человек, много решеток, камер видеонаблюдения и охраны. Были и общие зоны для проведения досуга, даже одна комната с телеком. Отличий от обычных тюрем было два. Все поголовно носили блокираторы и мужчины с женщинами находились в одной тюрьме вперемешку.

В целом, здесь были «курортники». Призыватели вроде меня, которых целенаправленно загребли под