Скорее всего есть ещё что-то, о чём нам неизвестно, – заметил Неб-Пер.
– Согласен, – сказал я, – Вспомните слова наших начальников. Они требовали от нас убивать всех, кого встретим на своём пути.
Белая кожа тауи стала ещё бледнее, хотя я думал это просто невозможно. Я сделал вид, что не обратил на это своё внимание.
– Как думаете, почему они могли спутать этот корабль с кораблём Кхредов?
– Потому что корабли этого Кхерда выглядят точно также? – предположила Хон-То.
– Очень похоже на то, – ответил я. – Другими словами у Кхерда технологии очень похожи на наши.
– Но ведь… Он нас видел! – возразила Ани.
– А это значит, что Кхерд и внешне очень похожи на нас, – предположил я.
– Но они видели только вас, – возразила Хон-То.
– Это значит… – начала Лиза.
– Ничего это не значит, – перебил я её. – Пока что.
– Но почему?
– Когда в готовой логической цепочке появляется слишком много предположений, это может привести к неверным выводам и ошибочным результатам.
– Важно убедиться, – подхватил мою мысль Неб-Пер, – что каждое предположение в цепочке логически обосновано и подтверждается фактами или достаточными доказательствами. Если количество предположений становится слишком большим, то нужно вернуться к исходным данным и провести более детальный анализ, чтобы снизить количество предполагаемых фактов до минимума.
– Мат хепер, – произнёс я фразу, перенятую от тауи, которая означает согласие с собеседником.
– Такой подход, – продолжила Хон-То, – поможет избежать ошибок и получить более точные и достоверные результаты.
– Именно поэтому, я решил отложить все выводы до аудиенции с правителями шалхинцев.
– Мудрое решение, – поставил точку в этом обсуждении Неб-Пер.
Мы не теряли время зря, пока дожидались возвращения шалхинцев. Как только перенесли всё, что можно было перенести с корабля Маат-Иб, учёные тауи без промедления занялись подключением всего нового оборудования.
А я, в свою очередь, очень хотел показать своим боевым товарищам тактику шалхинцев, которую те использовали против нас в моём Озарении. Поэтому мы с Ани как можно точнее воссоздали прожитую нами ситуацию в симуляторе, чтобы все имели представление с чем мы можем столкнуться.
Я и Ани погрузились в редактор моделирования ситуаций учебного полигона корабля. Мы решили, что воссоздадим всё в точности как было, для большей наглядности остальным. Когда я уже заканчивал с коридорами, где находились потолочные турели, Ани задала вопрос, который я уже давно ждал. Видимо ей было необходимо собраться с мыслями.
– И всё же, почему я на этот раз помню абсолютно всё, что было в твоём Озарении? – не унималась она.
– Это очень хороший вопрос. У меня есть только некоторые предположения. Что сама думаешь?
– Если честно, не имею ни малейшего понятия. А у тебя какие предположения?
– Думаю, что это связано с тем, что наша с тобой связь стала…
– Крепче? Сильнее?
– И да, и нет… – я замолчал, пытаясь подобрать слова, а Ани терпеливо ждала, когда я продолжу. – Наверно, правильнее было бы сказать, вышла на другой уровень. Помнишь те ощущения, которые были сразу же после рассказа Маат о том, что произошло в действительности?
– Да, очень интересное и непередаваемое ощущение, – кивнула Ани. – Я будто на короткое время поняла все твои помыслы и намерения.
– Именно об этом я и говорю. Мне кажется, что тогда между нами…
– Пришло Понимание, – закончила она за меня.
– Да. Вот об этом я и говорю, – улыбнулся я. – Что-то произошло, что связь осталась, хоть и не такая явная, как была сразу после подключения к Маат-Иб.
– Хорошо. А что тогда на счёт твоего голоса?
– А что с ним не так?
– Когда ты начал буквально отчитывать шалхинцев за их поступок, твой голос звучал таким непередаваемым тембром, будто вибрировал и отдавался у меня прямо в голове. И это несмотря на то, что ты даже голос не повышал! Мне хотелось бросить все свои дела и выполнить всё, что ты мне скажешь. Я не шучу.
– Мило сказал, что это сработала моя способность Диалектика.
– Но откуда она у тебя?
– Когда Сат-Эру к нам прикоснулся, наши характеристики неслабо поднялись, – Ани кивнула, но пока не понимала к чему я клоню. – Мой Интеллект поднялся до пятидесятого уровня и у меня началась генерация второго улучшения характеристики.
– Когда будет доступно следующее улучшение? – сразу поинтересовалась Ани. Видимо у неё ещё ни одна характеристика не добралась до пятидесятого уровня.
– На сотом, – она просто кивнула. – И мне досталась способность Риторика.
– Но ты же говорил про Диалектику, а не Риторику.
– А вот тут начинается самое интересное. До этого у меня уже была характеристика Харизма. И, как мне написал интерфейс, произошла синергия двух характеристик.
– То есть у тебя появилась ещё одна характеристика?
– К сожалению, нет. Диалектика заменила Риторику.
– Что она даёт? Каково её описание?
Я залез в интерфейс и вызвал описание обсуждаемой характеристики и зачитал вслух.
– Диалектика. К вашим словам теперь прислушиваются все разумные существа, даже те, кто видят или слышат впервые. Диалектика: +50%*1,6 к убеждению собеседника. +1% за каждый новый уровень Интеллекта, +0,1 к множителю за каждый уровень Харизмы.
– Но ведь это… – она посчитала в уме, – +80% к убеждению! – восхищённо произнесла Ани.
– А на счёт самого голоса, его тембра… Мне кажется, Диалектика посчитала, что такой голос в данной ситуации подойдёт лучше всего для убеждения собеседника.
– Это точно, – усмехнулась Ани, – да мы все готовы были к такому убеждению.
– Ну вот, вроде бы закончили моделирование, – сказал я, осматривая наш результат. – Скхаджи, позови, пожалуйста, Сэма и Лизу.
Как только все собрались, мы сразу же начали тренировку. Первый наш прорыв на корабль противника практически полностью совпал с тем, что было в моём Озарении. За исключением того, что я и Ани держались чуть поодаль, давая насладиться всей суровостью ненастоящих шалхинцев в смоделированном мире.
– Их оружие действительно так легко пробивает нашу броню? – первым не выдержал Сэм.
– Да. Хут-Гау пробивает с одного выстрела, а Сат-Эру – с нескольких выстрелов в одну точку.
– Но скорострельность их оружия просто поражает, – заметила Лиза, а я лишь утвердительно кивнул.
– Нужно
