слишком белым, действительность – слишком нормальной. Олег понял: подсознание начало настраиваться на Зону. Аномалия, почувствовав в нем скорого гостя, уже запустила в его голову свои щупальца.
Оставалось еще одно дело.
Гончар заварил чай – сыпанул щедро, не жалея заварки, – и открыл ноутбук.
Русскоязычный интернет об убийстве Альдо Пираса ничего не знал, зато итальянский пестрел подробностями. Олег воспользовался онлайн-переводчиком, который справился с задачей на отлично. СМИ писали, что Пирас регулярно посещал Ватикан, его видели в знаменитой Ватиканской библиотеке, кто-то даже утверждал, что у него был пропуск в Ватиканский архив. Сведения выглядели интересными, но никоим образом не проливали свет на мотив убийства. Однако досужие журналисты умудрились провести параллели с другим преступлением, произошедшим незадолго до гибели Пираса: в садах Ватикана была убита монахиня. Убита жестоко, женщину явно пытали.
Оказалось, что накануне убийства монахини у Пираса был заказан пропуск в сад, камеры засняли его на входе. Допросить Альдо не успели – власти Ватикана не торопились с расследованием, да и вообще похоже было, что они скорее готовы замять дело, нежели дать ему ход, – а затем он отбыл в Москву.
Узнать какие-либо подробности Олегу не удалось, прошлое убитой монахини оказалось покрыто мраком. Крошечная обитель, к которой принадлежала монахиня, располагалась в садах Ватикана и славилась весьма строгими правилами. Сестры полностью изолировали себя от внешнего мира, отказались от современных технологий и приняли обет молчания. Они никогда не покидали садов Ватикана, их лица были постоянно скрыты покрывалом.
Олег и сам не понимал, почему он с такой дотошностью искал информацию. Интуитивно он чувствовал: эти преступления связаны между собой. А еще откуда-то пришло знание: вскоре и он сам будет иметь к ним отношение. Да только не верил он ни в интуицию, ни в инсайды. Это все Зона, ее проделки.
Гончар захлопнул крышку ноутбука, встал, собрался было выключить свет, но зацепился взглядом за кухонный стол. Прямо посередине белого прямоугольника лежала финка. Изящная форма, переливающиеся по лезвию отблески света, тонкий рисунок карельской березы на рукояти – отточенное столетиями совершенство. Заброшенная и несчастная, пуукко словно обиженно отвернулась от хозяина. Олег вздохнул, нацепил на ремень ножны, вложил финку. Всегда так с женщинами: вечно провоцируют на дурацкий поступок. Вот, пожалуйста – обвешался железом, как первоход. Два ножа, арбалет – ну куда все это?..
2
Ранним утром, когда еще толком не рассвело, Гончар был на КПП. За последние полгода здесь многое изменилось. Здание КПП оснастили мощной антенной, и теперь она горделиво возвышалась на крыше. К двухэтажному кирпичному корпусу, где размещался личный состав, пристроили флигель, заново заасфальтировали вертолетную площадку, обновили подъезд со стороны дороги. В пару к старой смотровой вышке добавили вторую – с утепленной бронированной кабиной. Теперь две группы ярких прожекторов смотрели на ворота и на дорогу, ведущую к городу. А самое главное – поставили новые четырехметровые ворота, стальные, с автоматическим запором и блокиратором, и нарастили прилегающую к ним бетонную стену. Но если ворота изготовил лучший в мире производитель банковских хранилищ, то над стеной поработали местные умельцы – неровности и наплывы виднелись повсюду.
Гончар оставил машину на стоянке, рядом с казенным уазиком и парой новеньких джипов с эмблемой «Восточного Периметра», и с удивлением уставился на странного вида шестиколесник, отдаленно похожий на квадроцикл «Аутлендер 6х6».
– Это что у вас за монстр?
– Этот? – вышедший навстречу Олегу сержант Бахаев кивнул в сторону «Аутлендера». – С неба свалился.
И, ухмыльнувшись, пояснил:
– В прямом смысле. «Западный Периметр» прогнул Меркулова на новые источники энергии…
– А он так прямо и отдал? – недоверчиво хмыкнул Олег.
– Ага, – расплылся в улыбке Бахаев, отчего его по-восточному узкие глаза превратились в пару штрихов. – После того тарарама, что он в Зоне устроил, ему только и оставалось, что платить и каяться. Но ты дальше слушай. «Западники» собрали двигатель, поставили на квадроцикл и приступили к испытаниям в естественной среде. – Тут Бахаев коротко хихикнул. – Да только погонять по Фолклендам удалось всего сутки – напоролись на телепорт и провалились в Забайкалье. Ребята Паши-Эльдорадо потом этих шумахеров до нашего КПП на малом ходу довезли, сами бы они из тайги ни за что не выбрались. Теперь здесь стоит, не отправлять же его на другой конец земного шара. Солдатики по буферной зоне катаются – вроде как осмотр территории.
– В Зону на нем не пробовал?
– Не. – Бахаев энергично затряс головой. – Не хочу в «расколотку» на скорости влететь или на Фолкленды провалиться.
С сержантом Бахаевым Олег познакомился прошлым летом, когда вывел ребятишек из Зоны.
Гончар едва помнил тот день, наполненный какой-то безумной, иррациональной суетой. Кому и как сдавать детей? Как оформлять? Он разрывался между докладом начальству и истеричными звонками бывшей жены и постоянно натыкался на сверлящий, испепеляющий взгляд Мартины. И вот посреди этого кафкианского абсурда к нему подошел человек с сержантскими лычками, такой же вымотанный, как он сам, и тихо спросил:
– Товарищ штатский, откуда дети в Зоне? Это мы накосячили?
Информацией Олег делиться не привык, но почувствовал: этому человеку действительно важно знать, нет ли в случившемся и его вины, и ответил:
– Нет, не мы. Фолклендские скурвились.
Потом все как-то само собой уладилось. Детей накормили, уложили отдыхать. Приехал неприметный мужичок от Паши-Эльдорадо, привез с собой соцработника, почему-то в резиновых банных тапочках на босу ногу, и папку с документами, в которой нашлись все необходимые распоряжения, справки и сертификаты. Собирающийся на дембель солдатик изобразил в меру своего таланта опознавательный знак «перевозка детей», и казенный «зилок» с кунгом повез детишек в Булганск.
Поначалу Олег только подивился обращению «товарищ штатский», а уже ближе к вечеру пришло в голову, что вопрос «откуда дети в Зоне?», такой естественный, ему задал всего один человек, простой сержант, а вот те, кого это должно интересовать по должности, так и не спросили…
Потом начались «забеги» Гончара на КПП, и понемногу он сдружился с этим основательным, спокойным человеком.
– А ты чего к нам? По делам? Или?.. – сменил тему Бахаев.
– Или, сержант, или.
Узкие глаза Бахаева широко раскрылись:
– Один?! Нельзя одному в Зону, сам знаешь! Никак нельзя!
От волнения он сбился на бурятский. Гончар разобрал только упоминание Ороолона – шамана-оборотня, подстерегающего одиноких путников.
– Не парься. – Олег успокаивающе дотронулся до плеча сержанта. – К вечеру выйду к реке, дальше пойдем уже с Косорылым. Кстати, надо бы узнать, как у него дела.
Увидев в руках Олега смартфон, Бахаев тактично отошел в сторону.
За судьбу Косорылого Олег не беспокоился – чай, не мальчик, как-нибудь справится. Просто здесь, на КПП,
